Вход для посторонних (СИ) - Бор Евгения

— Думаешь поможет? — Катания поплотнее завернулась в свою шаль, словно шале доверяла больше чем каким-то там стеклянным колпакам.

— Алька сказала, что колпак магический туман удерживает, — вмешалась Мелина, которая воспринимала недоверие ведьмы как личное оскорбление. — Она эту Фереру насквозь видит…

— Насквозь — сильно сказано, — смутилась Алька. — Я только вижу как из неё вся эта гадость выползает…

— И от куда только берётся? — Вздохнула Мелина — такая красивая…

— Можно подумать, что только уроды злыми бывают…

— Вы забыли, что речь идёт о статуэтки. — Напомнила подругам Алька. — О золотой красивой статуэтки которая сама по себе не может быть ни злой, ни доброй…

— Да? А чего она тогда… — озадачила всех по детски звучащим вопросом Мелина.

— Не она, а тот кто её сделал, — наставительно ответила Алька.

— Не знаю, кто её сделал, но знаю, что делает она, — проворчала злая ведьма, — я из-за неё по самой вонючей свалке шлялась.

— Почему по свалке? — удивилась Мелина.

— Потому, что грязной себя чувствовала…

— А злость, раздражение или какие другие негативные чувства ты испытывала?

— Все какие только можно придумать. И заметь, все сразу.

— Какой кошмар! — Ужаснулась чуткая Мелина, но в благодарность заслужила только колючий взгляд.

— Откуда ты можешь знать? Ты же, как я понимаю, ничего такого не испытала. Аля сказала, что на тебя её гормоны не действуют.

— Что ж я по-твоему никогда не злилась и ненавидеть мне некого?

— Не знаю я, что ты испытывала, а что нет, но точно знаю, что испытай ты нечто подобное, то уже бы украсила собой виселицу…

— Почему это стазу виселицу?..

— Потому, что за убийство у нас так наказывают.

— Тебя же не повесили.

— Только потому что на свалках никого нет кроме мусора…

— Я одного понять не могу, — вернулась к разговору задумавшаяся Алька, — почему всех радует возвращение Золотой Фереры? Неужели никто не заметил оказываемого ею влияния.

Все замолчали задумавшись.

Каждый о своём.

Катания думала о том, что Ба потребует объяснений о причине неприятного запаха, и беспокоилась о том, сумеет ли она сдержать раздражение и дать вразумительный ответ въедливой старухе.

Мелина думала о своём принце, которого увидит этой ночью, и досадовала что вечернее чаепитие затягивается.

И только Алька упорно пыталась понять кто и зачем подсунул ей такой подарок, и что будет если народ проведает о неожиданных талантах вновь обретённого идола. Вернее, следует сказать когда, с иронией думалось Альке — борцу за свободу печати.

— Я расскажу своим, — сообщила о своём, логически закономерном, решении Катания.

— Правильно, — обрадовалась Мелина, надеясь что на этом вечерние посиделки закончатся.

— Мы с тобой, — решила за неё Алька, — дело очень серьёзное.

— Отличная идея, — обрадовалась внучка двух бабушек.

Мелине осталось только покорится, горестно сожалея об отложенном свидании.

***

Ба держалась за сердце.

Госпожа Ланэла дрожащей рукой пыталась накапать капли в стакан с водой. Всё время сбиваясь, начинала отсчёт заново и, возможно, отравила старуху если бы Катания не выплеснула на пол, ставшую ядовитой, смесь.

— Мама, возьми себя в руки, — потребовала она, — нам нужна твоя голова, а не умение считать до двадцати.

— Да, да. Конечно. Накапай и мне, — жалобно попросила она суровую дочь. — С каплями быстрее будет.

С каплями действительно получилось быстрее.

— Золотая Ферера упоминается довольно часто в народном эпосе, — лекторским тоном говорила госпожа Ланэла. — Особое внимание уделялось её красоте и грации. Считалось, что увидеть легендарный танец — награда достойнейших. Древние наслаждались её мастерством и позволяли простым смертным присутствовать на представлениях.

— Она была живой? Она была одной из них? — невежливо перебила Алька.

— Не знаю, — честно призналась старая ведьма, — не думаю. Хотя кто их, древних, знает.

— А о драках и скандалах после её выступлений нет никаких упоминаний?

— В народном эпосе драки и скандалы не упоминаются вообще. Это же эпос. Есть описания сражений, но на поле боя, а не в общественном месте…

— А почему ей так обрадовались? Почему все считают, что с появлением Золотой Фереры на всех опустится благодать?

— Наверно потому, что в нашем сознании она ассоциируется с наградой ну и потому, что побывала в руках Боримора.

— Что его и погубило, — вставила старейшая из ведьм и с почти гастрономическим интересом уставилась на Альку.

— Ну уж нет! Не дождётесь! — Возмутилась избранная Хранительница. — Я не покорная жертва и козой для заклания быть не желаю.

— Но ты же понимаешь, что спрятать её тебе никто не позволит, — Катания уставилась на собственные пальцы, всё ещё сжимающие почти пустой пузырёк.

— Надо всё объяснить Отцу Взирающему, — предложила Мелина и смутилась под тяжёлыми взглядами старших ведьм.

— Нет, с этим надо что-то делать! — Неожиданно воскликнула Ланэла. — Держите что-нибудь в руке. Хоть ложку. Одна говорит — ложка в одной руке. Другая берёт слово — передаёт ложку в другую руку.

— Хорошо придумала, — поддержала дочь старуха, — я хочу понять кто из них большая дура.

— Ничего глупого в нашем предложении не вижу, — заметила Алька, беря ложку в правую руку. — Объясним что к чему — пусть назад забирают своё сокровище.

— Храм сделал то, что ему велено было. Идти против Гласа Всевидящего они не станут хоть концом света пригрози.

— Как же так! — воскликнула эмоциональная Мелина, механически сжимая в левой руке подсунутую Алькой ложку. — Они же должны понимать, чем грозит эпидемия ненависти.

— От Ока Всевидящего во мгле не скрыться, — назидательным тоном произнесла старуха и мазнула кончиками пальцев по высушенному временем лицу.

— Значит будем нашу красотку под колпаком держать, — заявила Алька, забирая у Мелины ложку, — думаю такой вариант всех устроит.

— А Король? — Прошептали Алькины губы. — Что скажет Король?

И тут же, те же самые губы скривились в насмешливой ухмылке.

— А что Король, — ответила Алька, — мы условия нашего соглашения выполняем — храним и демонстрируем, а колпачком прикрыли от пыли и других внешних угроз.

Старшие ведьмы переглянулись и Ланэла, потянувшись через стол, вытащила из Алькиного кулака злосчастную ложку которой кто-то из гостий задумчиво постукивал.

— Ну ты даёшь, — присвистнула Катания, — Но ведь наступит такой день когда прийдётся её вытащить и тогда что?.. Или случайно колпак свалится…

— У нас будет время подумать и найти выход, — небрежно отмахнулась от проблемы Алька, — я уверена, что выход есть.

— Хотелось бы в королевском архиве покопаться, — госпожа Ланэла покосилась на недовольно хмурящуюся мать.

— Уверена, что это можно будет организовать, — пообещала Алька.

— А как же твоя ненависть? — напомнила о прошлом скрипучим голосом старуха.

— А что моя ненависть? Моя ненависть тоже под колпаком потерпит. Уж кто, кто, а я знаю какого это носить в себе дикого зверя, рвущегося наружу. Чужачка права. Надо действовать, а не ждать с покорностью предначертанного.

— Вот он боевой дух! — обрадовалась Алька. — Да мы с вами горы своротим!

— Вы наворочаете… — с сомнением покачала головой старуха.

— Да не волнуйся ты, Ба. Хуже ведь всё равно не будет.

— Ну раз решение принято, то может мы пойдём уже? — Напомнила о себе Мелина и потащила Альку к выходу.

— А с газетой что решили? — Катания встала на дороге, уперев руки в боки, — Будет у нас газета или не будет?

— Будет конечно, — успокоила её Алька, — Этим уже занимаются.

— Кто? — напряглась ведьма, — ты же меня собиралась сделать редактором.

— Я от своих слов не отказываюсь. Будешь ты редактором, будешь. Просто есть куча вопросов которые надо решить до выпуска газеты.

— Это какие такие вопросы? — подозрительно прищурилась девушка.