Последнее дело - Гоблин MeXXanik

Алексей замер на мгновение. Потом набрал в грудь воздуха и заговорил на выдохе быстро и негромко:

— Ты мой лучший друг. С гимназии. И я доверяю тебе как никому другому. Знаю, что только ты меня поймешь и поддержишь, что бы не случилось. И я очень хочу, чтобы ты стал свидетелем на свадьбе.

Я опустил взгляд. А затем осторожно произнес:

— Не торопись. Сначала тебе стоит поговорить с самой Алисой. Ее ведь это тоже касается. Быть может, у нее есть кто-то на примете.

Он дернул бровью, откинулся на спинку кресла и взглянул с прищуром, в котором я сразу узнал то самое выражение, с которым он сражался с трудными задачами по праву.

— Ты намекаешь, что у Алисы уже кто-то есть? — произнёс он с лёгким смешком. — Да ну, брось. Вряд ли. Она слишком зациклена на карьере. Ты ведь это знаешь. Для ее семьи слишком уж многое поставлено на карту.

Он замолчал, перевёл взгляд в окно, а потом снова на меня.

— Или ты о чем-то знаешь? — уточнил друг уже без былой уверенности. — Ты ведь виделся с ней в последние дни. Ты бы заметил, если бы… — запнулся он, с трудом подбирая формулировку. — Она говорила о ком-то? О ком-то важном для нее?

Я неспешно поднял взгляд. Секунду помедлил, потому что предстоящая ложь другу давалась мне нелегко. И я очень боялся, что сказанное будет казаться неестественным. Но все же произнес.

— Мы не обсуждали ее личную жизнь.

Суворов выдохнул. В глазах появилось напряжение. Как будто я только что сказал что-то странное. Он попытался усмехнуться, отмахнулся, но голос выдал: уверенности в нем не осталось.

— Если бы у нее кто-то появился… она бы рассказала… наверное.

Пальцы друга поглаживали подлокотник кресла, а на лбу залегла напряжённая складка. Я знал этого человека очень давно. И сейчас он выглядел как мальчишка, который забрался в чужой сад за яблоками, и его поймали сидящим на ветке.

— Но ты ведь что-то знаешь, — тихо сказал он. — Ты бы не стал так смотреть, если бы всё было просто. Не тянул с ответом. Ты для этого слишком честный.

Я опустил глаза, ненавидя себя за то, что должен принести дурные вести.

— Алексей, — выдохнул я, подбирая слова медленно, — ты сам знаешь, Алиса упряма, и если что-то решит, то никто ее не свернёт с пути. Даже ее друзья.

— Именно потому я был уверен, что из нас получится хорошая пара. Мы могли бы жить душа в душу. Как два человека, которые давно знают друг друга. Уважают и ценят. Понимаешь?

— Понимаю. Как в тех сериалах про подростков, — ответил я. — Но почему ты никогда не говорил об этом с ней? Ни разу не намекал, что видишь вас в будущем парой?

— Потому что это было бы бесчестно, — нахмурился парень. — Ты ведь понимаешь, что между нами всегда была пропасть. Мой титул делал меня неподходящим для нее кандидатом.

— Причина в твоем отце, который не принял бы вашего союза? — сухо уточнил я.

— Отец, конечно же, хотел для меня выгодной партии. Он не настолько прогрессивен, как твоя родня. Но я бы смог с этим справиться. Никто бы не стал заставлять меня вступать в союз, которого я не желаю. Однако, Алиса бы никогда не приняла моих ухаживаний. Потому что они стали бы для нее оскорбительными.

— С чего ты взял? — ошеломленно спросил я.

— Потому что она слишком гордая, — как само собой разумеющееся выдал Суворов. — Она так упрямо училась, доказывала каждому, что достойна занимаемого места в обществе. Мы с ней подружились только потому, что она ни с кем больше не могла найти общий язык. Вспомни, она ведь даже подруг себе не искала.

— Но это другое, — возразил я. — Тебе стоило хотя бы намекнуть…

— Я не хотел ее этим оскорблять. Что я мог ей предложить? Отношения, которые пришлось бы скрывать? Она достойна равного союза. Я полагал, что, получив титул от мужа, она станет ощущать себя униженной.

— Поразительно, — я потер переносицу. — Ты всегда казался мне проницательным человеком.

— Думаешь, что я был не прав? — удивился парень.

— Даже уверен в этом. Возможно, у тебя был бы шанс стать для нее близким человеком, тем, кого бы она выбрала…

Он понимающе хмыкнул. В голосе была боль, которую он постарался превратить в иронию.

— Значит, все же кто есть-то, — подытожил он, говоря сам с собой.

Я не подтвердил, но и не стал отрицать. Он сам всё понял.

— Ты знал? — спросил он после паузы, глядя куда-то мимо. — С самого начала?

— Подозревал, — признался я. — Но думал, что это пройдёт. Что она… просто под впечатлением от человека. Но с каждым разом становилось очевиднее: это не игра. Не увлечение. И все серьезно.

— Ладно, — сказал он после паузы. — Спасибо, что дал понять, что мне не стоит идти с этим к Алисе. И я надеюсь, что она выбрала кого-то по-настоящему достойного. Кстати, кто он?

Друг выжидательно взглянул на меня. Но я лишь пожал плечами, давая понять, что не могу говорить об этом вслух. Суворов прищурился, а потом глаза его распахнулись. Все же делать выводы он умел.

— Не может быть… — он прижал пальцы ко рту. — Неужто это… Шуйский?

Некоторое время в комнате стояла тишина. Только часы на полке отстукивали секунды. Суворов встал, прошёл к окну, приоткрыл его на ладонь, чтобы впустить немного воздуха, и прислонился к раме плечом.

— Она достойна хорошего человека, — наконец глухо сказал он. — Мне казалось, что тем самым человеком могу стать я. Но я опоздал. Или всё не так понял. Думал, если дождусь, если сыграю по правилам… всё как-нибудь сложится. А пока я сомневался, она просто… выбрала. Или просто другой мужчина не стал сомневаться и ждать. Оказался мудрее. И смелее.

Я не стал его поправлять. Всё и правда так сложилось не потому, что Алексей был плохим, или опоздал. Просто Алиса выбрала сердцем другого человека.

Он обернулся, и в его глазах была благодарность. И как мне показалось — облегчение.

— Спасибо, что не стал делать вид, будто ничего не знаешь, — произнёс он. — Ну, вернее