Дело о фальшивых монетах из чистого золота - Лариса Куницына

— Рад слышать, — кивнул Марк.

Путь до границ Пуату с непродолжительными остановками занял у них почти весь светлый день. Когда начало темнеть, они пересекли границу, отмеченную тёмным менгиром, указанным на карте, и к полной темноте добрались до постоялого двора, гдеостановились на ночь. Марк собирался уже следующим утром двинуться в путь, освещая дорогу факелами, но взглянув на измученных долгой поездкой в трясущейся карете стариков из казначейства, решил дать им немного больше отдыха.

— Это неплохой повод устроить, наконец, пирушку, — заметил Ламбер, указав на куски оленины и фазанов, которые запекались на вертелах в большом очаге. — Может, в Пуатье тебе будет уже не до того. А здесь у нас достаточно времени, чтоб повеселиться, а потом и выспаться.

— Как скажете, капитан Ламбер, — усмехнулся Марк и подозвал хозяина, в нетерпении топтавшегося неподалёку.

Вскоре несколько столов были сдвинуты вместе, и граф пригласил за стол не только своих рыцарей, но и чиновников казначейства. Хозяин достал из погреба своё лучшее и довольно дорогое вино, а из комнатушки возле кухни вскоре появился заспанный менестрель со своей лютней.

Молодые воины, всё ещё смотревшие на своего сеньора с почтительной настороженностью, после третьей чаши расслабились и согласились рассказать о себе. Марк слушал каждого из них внимательно, стараясь понять, какие слабые и сильные стороны есть у каждого, чтоб позже использовать их с наибольшей пользой для дела. Тосты за короля, благородного графа де Лорма, его прекрасную супругу, почивших и живых друзей постепенно сменились воспоминаниями о былых подвигах и приключениях.

— А знаешь ли ты, друг мой, — наконец улыбнулся Клеман, взглянув на Марка, — что наш красавец де Лафлёр родом из Пуатье, и даже знаком с бароном де Вивьером.

— Правда? — Марк взглянул на молодого человека с тёмными глазами и длинными чуть вьющимися локонами. Хоть он и надел такую же военную куртку, как его друзья, но на его руках поблескивали два драгоценных перстня, причём один из них был украшен выточенной из золотистой яшмы гербовой печатью. — Что же вы раньше молчали, Лафлёр? Я не бывал в Пуату, и надеюсь, вы расскажете мне о том, что вам известно.

— Право же, мой сеньор, — улыбнулся молодой рыцарь, — я знаю не так много. Мой отец был капитаном у графа де Марля, того, что раньше занимал пост прево. Я часто видел барона де Вивьера в детстве, он тоже служил тогда де Марлю и был дружен с моим отцом, но эти воспоминания довольно расплывчаты. После того, как граф потерял свой пост, мой отец стал комендантом форта Лафрамбуаз, а меня отправил с письмом к своему другу кавалеру де Парре, чтобы он взял меня к себе оруженосцем. Мне было тогда четырнадцать лет, и с тех пор я лишь раз приезжал в Пуату на похороны отца. Тогда я и видел барона де Вивьера последний раз. Он посетил мою матушку с выражениями соболезнований и выделил сестре небольшое приданое, чтоб она могла удачно выйти замуж.

— И какое впечатление он на вас произвёл?

— Самое благоприятное! Он показался мне благородным человеком. Он невысок, но крепок, у него яркие чёрные глаза, широкое лицо, орлиный нос и небольшая борода. Для своих лет он ещё очень хорош собой, при этом у него приятные манеры и грамотная речь. Все, кто знали его, отзывались о нём с симпатией и говорили, что по сравнению с графом де Марлем он куда лучше ведёт дела в провинции, помирился с местными племенами и завёл с ними торговлю, отчего на дорогах стало не так опасно. К тому же он учредил за счёт магистратов приюты и ремесленные дома во всех крупных селениях, и теперь на улицах стало куда меньше нищих и калек. Сельское хозяйство, которое очень нелегко вести в наших краях, теперь процветает, поскольку он способствует завозу семян из центральных земель королевства.

— Какой замечательный человек, — кивнул Марк и Ламбер настороженно взглянул на него, уловив в его голосе сарказм. — Выходит, он мягок и добр со всеми?

— Вовсе нет. Он исправно ловит и вешает на деревьях разбойников, клеймит воров и беглых каторжников и отправляет их на рудники. Некоторые говорят, что его чиновники допускают злоупотребления, и он, выяснив это, отбирает в казну провинции их незаконные доходы.

— А что он делает с такими чиновниками? — поинтересовался ревизор Боден. — Они, откупившись от него, продолжают занимать свои должности?

— Вот этого я не знаю, — смутился молодой рыцарь. — Я тогда был не в Пуатье, а в Лафрамбуазе, провёл там лишь несколько дней и более был занят семейными делами, нежели состоянием дел в провинции.

— Конечно, это вопрос не к вам, — успокоил его Боден.

— Вы упомянули какие-то местные племена, — заметил Джин Хо. — Можете рассказать о них?

— Боюсь, немного, — ответил Лафлёр. — Я никогда не видел их, только слышал и в детстве очень боялся. Я знал, что они нападают на обозы и на небольшие селения, и думал, что, если они нападут на нас, то всех убьют. Самое многочисленное племя — это урагхи, они живут в лесах на востоке и юге от Пуатье. Внешне они похожи на нас, но у них свои боги и свой язык. Я слышал, что у них тоже есть селения, они охотятся, ловят рыбу в реках и выращивают овощи и лён. Севернее живут баренды, они родичи горных племён севера и поддерживают с ними тесную связь. Среди них встречаются опытные кузнецы и другие ремесленники, они разводят овец в предгорьях и редко подходят к городам Пуату. Ещё есть одолы, но они кочуют далеко на западе, на краю мёртвых земель, разводят оленей и собирают травы и коренья. Их мало кто видел и все боятся, потому что их боги живут с ними, а их магия очень опасна. К счастью, они тоже не приближаются к нашим поселениям. Так что основную опасность для нас всегда представляли урагхи. Граф де Марль пытался истребить их или изгнать из Пуату, но у него это не получилось. Они отличные охотники и метко стреляют. К тому же среди них много мечников и тех, кто охотится с копьём, а значит, умеет пользоваться им в бою. Мой отец в молодости участвовал в набегах на урагхов и как-то даже был ранен их отравленной стрелой. К счастью, он выжил, но это подкосило его здоровье и, возможно, раньше срока свело в могилу.

— А зачем было нападать на них? — поинтересовался Джин Хо. — Я так понял, что они