Аврора. Заря сгорает дотла - Кейт Андерсенн
— Никто не умрет, — усмехнулась Ро несколько истерично. — Я пойду к восточному.
— Но…
— Там Фарр.
— Но ты целовалась с Чаком!
— Это он… и, вообще… Тиль, забудь Чака. Он… Странник.
Ро показалось, будто с ней случился удар под дых, она схватилась за живот. Да что же это… Палец странно дергало, будто нарыв. Занозила?..
Зал почти опустел.
— Хорошо…
Королева Исмея так и не ушла из ложи. Вот это да! И Ро так и замерла с пальцем у губ — верно, она ж нечаянно ткнулась сильнее нужного в то веретено. Точнее, оно было дивно острым, не как обычно… Дело третье.
Но мужество юной Исмеи и талант к руководству… Вот теперь она видит перед собой императрицу.
— Теперь осторожно опускайте… Тише… Сцена — быстрее, партер — медленнее…
Люстра неровно поползла вниз. А Ро наконец увидела Фаррела. Жив. Какое счастье. Дознаватель держал за шкирку… Таурона. Выглядел раздосадованным донельзя. Их взгляды встретились. Впрочем, друид тоже посмотрел на Ро и усмехнулся в духе «я так и знал».
Таурон — союзник Странников… Ро сглотнула и спустилась со сцены, придерживая платье. Посмотрела снова на Фарра.
— Жек, — позвал тот давешнего стражника, что служил теперь в тайной канцелярии, — забери этого мятежника и подготовь к допросу. Вот ключ от кабинета.
А он ей тапочки подарил…
— Фарр, — только и сказала Ро, и нижняя челюсть дрожала неудержимо, и в глазах стало туманно и мокро.
Она сделала шаг и почему-то упала на его освободившиеся руки.
* Песни из советского кинофильма «Сказки старого волшебника» и французского мюзикла «Ромео и Джульетта» («Отец и дочь»).
Глава 33. О бравых дураках, сыворотке забытых песков и принципе любого детектива
Стольный город Вестланда, здание Оперы. Вечер первого орботто.
— Уверена, что все в порядке?
Хмурый Фарр приложил ладонь к ее лбу. Остановились у кабинета, возле которого Жек Обри стерег запертого Таурона.
— Горячая, между прочим.
— Ой, да… просто голова кружится, но у меня так почти каждый день, я привыкла, — пробормотала Ро и тут же воскликнула: — Только не говори, что мне надо к Квилле Мель!
— Тебе определенно надо к Квилле Мель. Пусть проверит, точно ли нет причин для беспокойств.
Дознаватель остановился у двери в кабинет. Аврора почувствовала, как поджилки опадают к ногам, и взмолилась:
— Фарр, это ничего такого, просто переутомление! Честное слово!
— Ро, — сузил он глаза, оборачиваясь заглядывая ей в лицо, — ты боишься лекарей, что ли?
Она поджала губы, не смея признаться в столь постыдном факте.
— Ну… не то, чтоб боюсь… Не доверяю… И опыт был так себе. И, вообще…
Она предпочитала думать, что справится и без этих непредсказуемых врачей. Обращаться за помощью — в принципе непредсказуемо и полно потенциальных рисков. Фарр покачал головой.
— Жек, — обратился он к застывшему изваянием тАйнику, — проводи госпожу Бореалис до дома и проследи, чтобы она легла спать. И не так, как в прошлый раз, хорошо?
Жек Обри покраснел и вытянулся.
— Да, ваша светлость, слушаюсь!
— Постой, — заартачилась Ро, хватая дознавателя за рукав, — ты что же, будешь допрашивать Таурона без меня?
— А ты имеешь какое-то отношение к тайной канцелярии?
— Но ты говорил, что взял бы меня!
— Ключевое здесь — «бы».
— Фарр! Ты не можешь…
— Ты — возлюбленная мятежника. И тебя — взять на допрос?
Ро задохнулась и сжала кулаки. Ну, вот угораздило ее связаться с таким болваном!
— Да какая такая возлюбленная?!
Фаррел развел руками, пытаясь сохранять хладнокровие, но выходило у него так себе.
— Вы целовались.
— Ежу понятно, что это был отвлекающий маневр! Я была обескуражена, а ты купился! Иначе ты бы не упустил Джарлета из виду и не случилось бы всей этой катастрофы.
— Катастрофы и так не случилось.
— Исключительно благодаря актерам и Ис.
Ну, ладно, не исключительно. Вообще-то, Вайд тоже там где-то сражался за последний противовес. Если б и его подрезали, то неизвестно еще, актеры и Ис выдюжили бы или нет. Но все равно он болван, а потому поблажек не заслуживает.
— Ты ведь упустил его, да? Из-за глупой и беспочвенной ревности? Браво! Нареченные? Ха! Да ты просто собственник, как я и говорила раньше, показалось, что добыча ускользает, и вот…
Фаррел Вайд оставил ручку от двери в кабинет в покое и обернулся к оппонентке всем корпусом. Голос его показательно подрагивал от негодования:
— Аврора Бореалис, ты…
— Хожу по тонкому льду, я помню. Я думала, это у меня проблемы с доверием, но ты — это и вовсе безнадежный случай!
Жек Обри пытался слиться со стеной, но получалось у него так себе. Зашелестело где-то платье, и это императрица Исмея шла по коридору вместе с добровольцами, бросившимися на помощь и Барти, но спорщики не обратили внимания, разумеется.
— Я — безнадежный случай?! Вероятно, потому что я верил тебе, а ты…
— А что я?
— А ты обманывала нас обоих. Днем целовалась с Кастеллетом, а ночью спала со мной!
Императрица Исмея деликатно кашлянула. Но Фаррела уже понесло, и тормоза отказали совершенно. Так бывает. Когда слишком долго держишь душу в ежовых рукавицах, она сходит с ума. Ро обернулась к публике их горячего выяснения отношений, увидела ее количество, но даже вздрогнуть забыла — у нее тоже ежовые рукавицы треснули по швам. Была у них такая гадкая тенденция. Топнула ногой:
— Прошу выражаться корректно, господин контролер! Какое «спала со мной»?!
— А скажешь нет?
— Одеяла были разными! И выбора у меня не было — ты же появлялся из своего тайного хода, весь такой заботливый, «Я уже все знаю», «Дай только протянуть ноги», — Аврора кривлялась от души. — Даже в вентиляцию следил, и, между прочим, я и слова поперек не сказала! И по поводу ночью приходить, хотя это и был
