Михаил Старинов - Истинные боги

4

Они уже почти два года по утрам занимались вместе. Дэвид старался наслаждаться каждым мгновением протекающей жизни. У него был легкий характер и в отличие от многих, которые могли оказаться на его месте, он совершенно не терзался думами о предстоящем. А просто упивался каждой секундой, подаренной ему судьбой.

Первый раз это случилось, когда Элин еще не исполнилось и четырех лет. Ранним весенним утром, когда Дэвид только начал свою традиционную разминку, он вдруг почувствовал, что не один в зале. Повернувшись, он увидел, что на пороге стоит дочь, потирая кулачком заспанные глаза и с интересом смотрит на него. В полушаге за ней, немного наклонив голову, высился огромный лобастый пес, ростом намного выше дочки. Он зорко оглядывался по сторонам, надежно охраняя ребенка. В цветной пижамке, голубоглазая, с растрепавшимися длинными волосами, Элин была похожа на сказочного эльфа.

Дэвид быстро подошел, подхватил ее на руки и прижал к себе.

- Тебе не холодно, солнышко? Что ты так рано проснулась?

Он опустил одну руку и ласково потрепал пса по загривку. Тот на мгновение прижался к его руке, а потом отошел к стене и бесшумно лег, опустив голову на лапы.

- Мне стало скучно. И мы с Бором пошли тебя искать, - серьезно ответила Элин, крепко обнимая его за шею теплыми руками. Дэвида, в который уже раз, пронизала волна невыразимого счастья. Мог ли он предположить, что у него в жизни когда-нибудь будет такое? Он вспомнил, как одиноко лежал на койке в госпитале, твердо решив сам оборвать свою жизнь. Тогда он думал, что для него все кончено.

Эвелин! Она подарила ему все это. Что он может дать ей взамен, кроме своей любви? И оставшейся жизни, всей, без остатка. Но может, это тоже немало? Он закрыл глаза, вдыхая сладкий аромат детской кожи.

- Я сначала пошла к маме, но услышала музыку в зале. И решила посмотреть. А что ты здесь делаешь? - глазенки загорелись интересом.

- Это такие специальные упражнения, чтобы подольше оставаться здоровым.

- А мне такие тоже нужны?

- Тебе еще рано, маленькая. Но ты можешь заниматься другими. С мамой.

- А я хочу с тобой, - упрямо ответил ребенок.

- Но я начинаю заниматься очень рано, ты в это время обычно спишь.

- Все равно.

Дэвид подумал. Ему страшно не хотелось огорчать дочь.

- Давай сделаем так. Я буду начинать свои занятия попозже, а ты, когда захочешь, будешь приходить сюда сама. Хорошо?

Элин кивнула, а потом сладко зевнула.

- Не хочешь еще немножко поспать?

Дочь упрямо помотала головой.

- Посиди тогда здесь, в уголке.

Он закутал ее в свой махровый халат и усадил на деревянную скамью, рядом с собакой. Теперь музыка играла не только в зале, она громко пела и в его душе. Даже привычные упражнения приобретали особый смысл, когда рядом сидела дочь и серьезно смотрела на него своими чудесными глазенками.

Они уже были на середине дорожки, когда Эвелин заметила их из широко открытого окна.

- Эй, вы далеко?

- Полетим в центр. Сначала зайдем к Учителю, я давно обещал Элин, - ответил муж. - А потом побродим немного по парку и вернемся обратно.

- Хорошо. Только не долго, а то я буду волноваться.

- Мам, ты не скучай. Мы скоро! - Элин помахала рукой и взяв отца за руку, потянула за собой. Дэвид, подмигнув жене, покорно пошел за дочерью.

- Не волнуйся, ма, я за ним пригляжу, - крикнула Элин уже с дороги.

Эвелин улыбнулась, глядя им вслед и покачала головой. Пожалуй, дочь уже сейчас своей решительностью превосходит их обоих, вместе взятых. Что будет, когда она еще немного подрастет?

Рейсовый флайер летел невысоко. Элин, сидевшая у окна, прижалась к отцу, крепко обхватив его за руку и с жадным интересом смотрела вниз. Сидящий напротив мужчина приветливо улыбнулся и сказал:

- Не бойся, девочка. Это очень надежная машина.

- А я и не боюсь, - удивленно посмотрела на него Элин. - Почему вы так решили? Я уже давно летаю на симуляторе, совсем одна. - И закончила с сердитым вздохом: - Только мне пока не хотят разрешить взять настоящую машину. Я им уже раз десять раз. Говорят, еще рано!

- Прости пожалуйста, я не знал. Просто ты так крепко держишь отца за руку, что я подумал...

- Просто я его очень сильно люблю, вот и все.

Мужчина поднял брови и виновато развел руками. Дэвид засмеялся и покрепче прижал к себе дочку.

- Она у меня никогда и ничего не боится. Прирожденный пилот, - серьезно сказал он мужчине и негромко добавил: - Пожалуй, похрабрее иных ребят, только уж очень отчаянная. Так что те, кто пока не разрешают ей летать на настоящей машине, по-моему, абсолютно правы...

Когда они вышли из тенистого парка на большую, зеленую лужайку, Дэвид взял дочь за руку.

- Мы уже почти пришли, - сказал он. - Сумеешь сама угадать дом?

Элин огляделась вокруг. Домов было много: здесь стояли и коттеджи новой постройки и более старые, традиционные дома.

- Наверное, вон тот, с закругленной крышей и большим садом? Да?

- Ага. Ты угадала.

Они прошли по извилистой зеленой дорожке и остановились у настоящей деревянной калитки. Рядом, на кованном металлическом штыре, висел старинный бронзовый колокольчик, покрытый изящным узором. Дэвид взялся за веревку и качнул его. Раздался тихий мелодичный звон.

Элин с интересом посмотрела на него.

- Это чтобы Учитель знал, что к нему кто-то пришел? Да, папа?

- Нет, дочка, - улыбнулся Дэвид. - Он и так знает. Это... это для того, чтобы самому немного подготовиться.

5

- Наклонись поближе, Эви. Я не могу говорить громко, а мне надо успеть сказать тебе многое.

- Может, отложим до завтра? Ты сегодня выглядишь таким уставшим, - Эвелин ласково погладила влажные волосы мужа и села на мягкий пол, рядом с ложем, прильнув к нему. - Я приду утром, сразу, как только кончатся процедуры.

- Нет. Сейчас ты поймешь, почему я спешу.

Дэвид немного помолчал, собираясь с духом.

- Любимая. Я знаю, что ты сильная, намного сильнее меня и мне ужасно не хочется делать так, как советуют врачи и продолжать держать тебя в неведении. Это не просто очередная процедура. Ты имеешь право знать. Пришло мое время.

- Дейв... ты..., - Эви задохнулась и замерла.

- Да. Сегодня - мой последний день. Завтра меня уже не будет.

Эви стиснула рукой горло и смотрела на него остановившимися глазами, не в силах произнести не слова.

- Не плачь, любимая. Эти годы для меня - жизнь после смерти. Я остался жить и жил только благодаря тебе, твоей любви. Это такое счастье, что заплатить за него жизнью - совсем небольшая цена. А наша дочка, это отдельная песня. Я так счастлив, что этого не выразить словами. Единственное, что доставляет мне боль, это то, что вы будете страдать после моего ухода. Обещай, что ты сделаешь все, чтобы вновь обрести счастье.