Аврора. Заря сгорает дотла - Кейт Андерсенн
— Не специально. Но… я рассказала, я и уничтожила улики.
— Это были записи моего предка! — Кастеллет схватил ее за плечи и потряс.
Ро скривилась, но не запретила ему. Она сама вот так… сердилась утром. Она и сейчас… жалела.
— Если уж на то пошло, это блокнот Эйдана, а не Сваля. И мы даже не знаем, что было внутри — может, и ничего такого. Может, я все вовсе сочинила. Да и точно так же записи Звездочета ты сам сжег тогда, в Мерчевиле — помнишь? Зачем же?
— Я думал… — растерялся Кастеллет, — я думал, они укажут дорогу…
— Они и указывали дорогу.
— Но я ведь не знал, что речь о другом мире!
— Не кипятись. Зато Фарр никогда не найдет ваших беглецов. Рудник теперь вовсе не работает?
— Вовсе…
Кастеллет накуксился и отвернулся, но Ро не отпустил. Камин хрустел остатками пепла и дровами, будто ничего не произошло.
— Надо надоумить Исмею улучшить там условия работы. Ведь вся экономика висит на ларипетре… — причмокнула губами Аврора. — Это не дело… А как там вообще, в Тополе? Там есть особенно интересные места?
Кастеллет перевел на нее тяжелый взгляд, сузил глаза.
— У тебя, вообще, есть сердце, Аврора Бореалис? Ты. Только что. Уничтожила последнее наследие моей семьи!
— Твой папа умер за то, чтобы о нем никто не узнал. Может, потому и не сказал вам, своим сыновьям. Чтобы вы не умерли. Отпусти это, Чак, — и Ро похлопала мерчевильца по спине. — И меня отпусти. Пойду досыпать.
Она зевнула.
— Ты точно так же сжег подобные записи тогда. Фарр сжег что-то еще. Я сожгла последнее. Вероятно, так оно быть и должно…
Но Кастеллет вдруг наклонился с явным и совершенно неуместным намерением ее поцеловать.
Глава 32. О вентиляционных отверстиях, поцелуе принца и таланте королевы Исмеи
Вестланд, Стольный город. Двадцать четвертое белья.
Что-то грохнуло в камин. Оба участника немой сцены отмерли, и Ро отпихнула несносного мерчевильца.
— Сбрендил? Хочешь, чтобы я тебя выгнала?
Кастеллет усмехнулся и подошел к камину. Склонился с интересом, достал кочергу, поковырял.
— Сюда явно что-то упало. Камень?..
— Мне все равно, — топнула Ро ногой. — Поклянись, что такое не повторится, или…
Чак выдавил кривую улыбку.
— Не повторится, госпожа Бореалис.
Отвесил насмешливый поклон и сложил ладони в просительном жесте.
— Не выгоняйте.
Аврора запахнулась в пеньюар. Почему-то ей стало не по себе и снова зябко. Словно… рядом с Кастеллетом резко зашло солнце. Осторожно она забрала сумочку с лекарствами со стола и пробормотала:
— Ну… тогда доброй ночи, что ли…
И вышла в темный холл, расчехлила ларипетру вместо фонарика… Выставочный зал был девственно пуст. На всякий случай осветила все пространство вытянутым запястьем на манер снайпера.
— Никого… И вправду, придется закрыться на пару дней, смотаться в Буканбург, Мерчевиль, Альпурху… Может… — пробормотала она шепотом, касаясь перил лестницы и медленно поднимаясь, — Чак однажды оттает и расскажет больше про Тополь, про рудники, про Запретный город или как там их столица называлась… Куда более древняя, чем Вестланд. Туда… тоже можно организовать экскурсии. Но если и не оттает, я сама могу…
Едва Ро тронула дверь комнаты, та распахнулась, ее втянули за плечи, прижали к стене, затворили дверь, а девушку встряхнули, ощупали, проверили. И снова поясок развязался. Ро сузила глаза и подняла запястье с голубой ларипетрой к глазам Фаррела.
Подсвеченное лицо темной светлости по-прежнему выражало волнение, как и полчаса назад. И дышал тяжело, и смотрел цепко.
— Не спишь? Это… ты что-то скинул в камин?!
— Я бы предпочел крепко вмазать ему по физиономии, — ответствовал Фаррел, скрипнув зубами, — но тогда все наше прикрытие бы развалилось. Пригодилась вентиляционная дыра, в память о детстве. Ты в курсе, что почти все ему рассказала?
Аврора вздохнула.
— И одновременно почти ничего.
Она отстранилась от Фаррела и подошла к кровати. Села, глядя в пустое пространство. Размяла шею наклонами, помассировала пальцами. Скривилась, когда дело дошло до плеча. Открыла сумочку с лекарствами. Не мазь, а пробник…
— Вот честное слово, заря… Если бы мы… гм… не встречались, то я бы взял тебя в тайную канцелярию. Так запудрить мозги… Не только Кастеллету, в общем-то, — и Фарр почесал затылок. — Я даже боюсь спрашивать, на стороне ли ты еще империи.
Аврора закрыла сумочку, отставила на тумбу и упала боком на подушку.
— Раз ты подслушивал… То я могу не отвечать?
— Это правда? Что Сваль из твоего мира?
— А мне почем знать? Я предположила, — Ро перевернулась на спину и закинула ноги звездой, совершенно забыв, что поясок пеньюара остался где-то у двери. — Фарр… почему вы — люди — такие странные? Разве нельзя просто жить, без вот этого всего?
Она сделала неопределенный жест в воздухе, и кристалл выписал краткий танец теней по стенам и отразился от зеркала.
Фаррел подхромал ко второй стороне кровати.
— Подвинься. Я не позволю тебе ночевать с ним под одной крышей один на один.
— А с тобой под одним одеялом, значит, безопаснее?
— А кто не странный? Я даже не знаю, кто страннее: ты, Тиль или Захариус из дома напротив, — перина прогнулась, когда он сел и сдвинул ее ноги вбок. — Я возьму покрывало.
— Тогда переоденься во что-то ко сну, что ли, — пробормотала Ро. — Постель-то чиста так, что скрипит.
Она перекрутилась на бок и закуталась в одеяло.
— Плечо мазала?
— Некогда было все… И сил уже нету. Чак принес какой-то невнятный пробник, там только на палец с занозой и хватит.
— А ну-ка повернись…
— Эй, руки прочь!
— Да я же только помазать…
— Иди покрывало себе возьми. Я не лгала. Ни тебе, ни ему.
— Я знаю. Ты говоришь то, во что веришь, и ты почему-то… веришь в нас обоих. Это как-то даже обидно…
— Почему обидно?
Но Фаррел не ответил, и она уснула, пока он осторожно втирал прохладную мазь в расслабленное плечо.
Когда Аврора проснулась, Фарра рядом уже не оказалось. И был это сон
