Практичное брутто, волшебное нетто - Юрий Павлович Валин
— Что вы, я с одного глотка глупею! — испугалась Тифф и взяла с подноса бокал с водой. — Да это и вообще неприлично. Мне муж всегда говорил «дешевая выпивка для бродяг, дорогая — для лордов, а нам боги даровали воду и гранатовый сок». Господа, неужели в Дюоссе совсем-совсем не растут гранаты⁈ Это ведь такой полезный фрукт!
— Что-то мне подсказывает, что следующий рейс «Повелителя» осчастливит Дюоссу порядочным грузом гранатов, — улыбнулся господин Клюф.
— Я бы вложилась, но кредит на серьезную партию товара мне не потянуть, — призналась Тифф.
— Фу, ну что это за скучные темы⁈ — возмутилась блестящая Асмалия. — Давайте еще партию до ужина?
Все согласились и азартная куртизанка принялась сдавать карты. Очень ей хотелось отыграться.
Тифф размышляла о допустимом риске игры на «феях» при нынешнем неоднозначном раскладе, и о том, что не совсем понимает общую ситуацию. Несомненно, девка спит с капитаном. Отчего же нет, дело естественное. Но с какой стати красавец Себастио, играя в паре с этим гулящим очарованием, не так уж стремится помочь дамочке в игре? Проскакивают этакие штрихи, особенно тот малообъяснимый сброс на «гоблинах». Капитан гораздо логичнее действует в одиночку, или даже в паре с Клюфом. Не сложилось там что-то в постельке? Вряд ли, в сексе Асмалия смыслит чуть побольше, чем в «маг-эльноре», Тифф профессиональные ночные способности определяла безошибочно. Если судить непредвзято — леди Кристли в своей профессии явно не из последних. Да и ее намерение основать современное увеселительное заведение в Дюоссе вполне обоснованно с финансовой стороны. Этот далекий городишко пока еще достаточно дикое, и вместе с тем денежное местечко.
Загадочные взаимоотношения присутствующих развлекали куда больше примитивной игры. Тиффани без труда увеличила свой выигрыш на пару крон, но так и не поняла, что происходит в отношениях яркой тайной пары. Ох уж эти капитаны и шлюхи. Во что они между собой играют, и какова роль служанки леди Асмалии? Молодая и довольно симпатичная особа абсолютно растворяется рядом с роскошной хозяйкой — даже имя ее никто не помнит, подзывая попросту «дорогуша». Умело подает напитки, все время рядом, и все время ее нет. Незаурядная способность. Порой смотрит в карты партнеров и подает знаки хозяйке, но подобные уловки при игре с колодой-Ши практически не дают игроку преимущества. И добрейший господин Клюф служанку игнорирует. Странно, все при ней, фигуриста, и почтенный путешественник просто обязан глянуть на молодую женщину с интересом. Возраст старичка виноват или что-то останавливает его на подсознательном уровне?
Загадку Тифф так и не решила — подали ужин. К трапезе явилась компаньонка-невеста и заспанный архитектор. Тифф поклевала рис с черносливом, смотреть на цыплят упорно не хотелось, травяной чай оказался чересчур сладким и тоже вызывал неоднозначные эмоции. За столом, как нарочно, завели беседу о трудностях морских путешествий…
* * *Аллиотейя чувствовала себя дурно. Нет, качка отступила, видимо навсегда, но несчастную девушку едва ли не бил озноб…
…Как же он уверен в себе, эти точные движения, эти крепкие мужественные кисти, покрытые слабым загаром, эти длинные пальцы, так непринужденно держащие столовый прибор. Воистину он душа и истинный хозяин этой кают-компании…
Сама Аллиотейя ощущала себя неуклюжей и отвратительно скованной. Казалось, локон смешно выбился из-под сетки, да и само плетение, некогда серебряное, ныне зияло изощренными, но все же очевидными следами починки. Платье… о, лучше об этом забыть! Но как забудешь, если эта… эта неприличная женщина вновь в свежем наряде, на этот раз шафрановом, с высокой талией и подчеркнуто лаконичной отделкой лифа. Видимо, наипоследнейший всплеск столичной моды, именно такие наряды носят в местах… местах, где даже ноги леди Нооби не было и никогда не будет! О боги, да сколько же такое роскошное бесстыдство может стоить⁈ Кстати, если бюст столь пышен, вовсе не обязательно выставлять его словно…
Ал осознала, что размышляет о совершенно немыслимых вещах, и ее бросило в жар. Как он — совершенно очевидно, воспитанный и сдержанный человек — может прямо смотреть на это светловолосое чудовище, улыбаться ему и даже оказывать мелкие любезности⁈
Мир ужасен, бедность невыносима, а судьба, уводящая обреченную девушку в дикую Дюоссу, безжалостнее иззубренного и ржавого клинка пирата. Впрочем, какое дело миру до одинокой судьбы некой, никому не нужной, леди Нооби? Ее жизнь практически кончена.
С невыносимой действительностью Ал слегка примиряло соседство компаньонки — Тиффани, более всего схожая в своем мешковатом платье с пустующим, сокрытым полотняным чехлом стулом, вяло улыбалась и практически не поддерживала беседу. Действительно, ну разве конторщица на самом деле присутствует в кают-компании? Несколько слов господину Клюфу, беглая улыбка архитектору. В Его сторону даже и не смотрит, что без сомнения является насквозь неуклюжим и очевидным притворством. Попросту неприлично, ведь он капитан и вообще хозяин. На самом деле конторщица скованна и даже не ест цыпленка, боясь выглядеть нелепо. Глупо, очень глупо…
Осторожно расправляясь с косточками своей порции, Аллиотейя размышляла о кольце, блестевшим на пальце Себастио. Да, после долгих колебаний леди Нооби признала, что вправе хотя бы мысленно называть капитана по имени. В конце концов, они не первый день знакомы. Се-бас-ти-о Ли-но… что за напевное, поэтичное звучание…
Аллиотейе хотелось взять китару, тронуть струны…
…Поздно — он уходил, настало время менять вахтенного начальника на мостике…
Он ушел в тревожную темноту палубы, а Ал остались воспоминания о его улыбке, о густом росчерке локонов на лбу… и еще ей осталось грубоватое общество и обглоданные цыплячьи косточки на тарелке. Порции, кстати, могли бы быть и побольше…
Но что это за кольцо? Он носит его на руке как единственное украшение, с очевидной долей сентиментальности и того глубокого мужественного чувства, которое…
За стол явился господин Вьехо, помощнику капитана тут же подали ужин, и грубоватый мужлан принялся звенеть ножом и вилкой, разделывая аппетитную грудку. Как можно столь откровенно и грубо насыщаться⁈ Мог бы еще на вахте постоять, грубиян. Как ни странно, этот стук прибора
