Максим Марух - Игра Лазаря

– СТОЙ! – закричал Лазарь, обращаясь сразу к обоим похитителям. – ОБЕРНИСЬ!

Кое-кто из сопроводительной процессии послушно оглянулся, ища глазами кричавшего. Лазарь подумал, что сами грабители не услышали его, но тут Коренастый снова перешёл с лёгкой трусцы на торопливую поступь, после чего замедлил шаг и повернул назад стриженую голову.

Позади Лазаря ахнула Яника. Кажется, Марс прибавил что-то матерное от себя, но в данной ситуации никто не стал бы мыть ему за это рот с мылом.

С круглой стриженой ёжиком головы Коренастого им навстречу улыбалось искажённое злобным экстазом, но всё равно очень знакомое лицо Сенсора.

Глава 3. Марафон

1

Круглая голова двойника Сенсора повернулась затылком, и через пару секунд снова превратилась в чёрный кочан на квадратной тумбе. Они с подельником вынырнули из-под фонаря обратно в ночь.

Лазарь, Яника и Марс остановились. Некоторые из посетителей продолжали сопровождать беглецов, но с каждым шагом их численность уменьшалась. Понемногу процессия распалась на части. Одни вернулись к неспешной прогулке, другие заковыляли к лавочкам, третьи, в основном одиночки, продолжили размахивать руками и выкрикивать вслед убегающим ободрительные реплики.

К одному из них подошёл Лазарь. Молодой парень с длинными светлыми волосами, собранными сзади в конский хвост, одетый в чёрную футболку с аппликацией солистов группы «Би 2» на спине. Яника и Марс следовали за Лазарем, не переговариваясь и ни о чём не спрашивая. Похоже, понемногу учились отличать время, отведённое для разговоров, от времени, предназначенного для действия.

Патлатый фанат «Би 2» остановился под фонарём, раскручивая над головой кулак и безостановочно скандируя, как мантру, одно единственное слово: «Да-вай!». Можно было подумать, что он поставил все деньги на мастистого «Рыжика» под номером девять, и теперь выскакивал из штанов в экстатическом азарте.

Лазарь опустил ладонь ему на плечо.

Патлатый умолк на слоге «да», кулак застыл в воздухе. Он удивлённо обернулся:

– Тебе чего?

Рука продолжала висеть над головой, точно он держался за невидимый поручень.

Лазарь попытался улыбнуться как можно дружелюбнее:

– Слушай, друг, а что сейчас произошло? Вроде, грохнули кого?

Подозрительность на лице патлатого сменилось благодушным пониманием.

– Да не-е, – протянул он, опуская костлявую руку. – Ангела у какого-то лоха тиснули. Красавчики, вообще! Столько народу вокруг, а они при всех.

Парень заулыбался той злорадной ухмылкой, с какой обыватель наблюдает по телевизору за арестом очередного проворовавшегося олигарха.

– А мне послышалось, стреляли.

– Ну, так в Ангела и стреляли! Им-то побоку, они же типа того – бессмертные. Её вырубили, лоху в зубы. Завтра поскачет, небось, на «Марафон» за тёлкой своей. Пойдёшь смотреть?

«Марафон» – эхом отозвалось в голове у Лазаря. Воображение нарисовало трибуны ипподрома, битком набитые игроками, выкрикивающими номер своей ставки, будто это может помочь лошадям бежать лучше.

– Может, и пойду, – ответил Лазарь с ленцой. – Если время будет. А ты?

Патлатый дёрнул плечами.

– Наверное. Борзый чувак, я б на такого поставил. Если б деньги были, – он неприятно рассмеялся.

«Да-вай, девятка! Да-вай, девятка!»

Тема для разговора была исчерпана. Лазарь собрался уходить, но в последний момент нахмурился, как бы вспомнив о чём-то:

– А не подскажешь, где у вас здесь «Марафон»? Мы с девушкой не местные, к друзьям приехали в гости.

В следующее мгновение Яника очень естественно скользнула ему под руку и прильнула к плечу щекой. Лазарь почувствовал аромат её духов и холодные пальцы на запястье.

Чёрт, до чего же натуралистичны всё-таки эти инсоны!

В порыве чувств он наклонился и поцеловал её в висок, что, в общем-то, было совсем необязательно – патлатый хикки на Шерлока Холмса явно не тянул.

– Претенденты записываются на площади Гагарина – это здесь, недалеко. От парка вниз по улице и до кольца. А как бежать будут, тебе уже там расскажут, – некоторое время парень с любопытством рассматривал Янику, потом облизнул белёсый пушок над верхней губой и осведомился: – Обыкновенная?

Лазарь не сразу понял, о чём он.

Зато Яника не растерялась:

– Обыкновенная-обыкновенная. Что, непохожа?

– Ну, мало ли, – патлатый обнажил зубы в улыбке и перевёл взгляд на Лазаря. – Не, чувак, ты не подумай, что я там Ангелов пасу или наводчиком подрабатываю. Просто девчонка симпатичная.

– Спасибо за комплимент, – улыбнулась Яника, и ещё крепче прижалась к Лазарю.

Тот попытался придумать, о чём бы ещё расспросить парня так, чтобы не навлечь на себя подозрения, но ничего не придумал и попрощался. Патлатый махнул напоследок рукой и стал провожать их взглядом. Лазарю не нужно было оборачиваться, чтобы понять: глаза рокера внимательно изучают каждый сантиметр спины Яники в поисках малейшего признака крыльев.

Они не спеша побрели к выходу из парка. Шагов через сто Яника отстранилась от Лазаря, и дальше они шли на таком расстоянии друг от друга, что он больше не мог чувствовать аромат её духов.

2

Они покинули инсон около десяти. Очнулись в душной спаленке Сенса, насквозь мокрые от пота, с пересохшими глотками. Лазарь попытался представить, каково ему было бы в его отравленной ядохимикатами комнате, и почувствовал подступающую тошноту.

К половине двенадцатого вернулась Дара. Влетела в дом на всех парусах, раскрасневшаяся и перевозбуждённая, словно в ресторане вместо мартини в низких бокалах разливали гранёными стаканами энергетический «Ред-Булл» с водкой. Следом за ней в дом вошёл Сенсор, являвший собой полную противоположность подруге – подавленный, замкнутый и молчаливый. Тонкие губы алели смазанной помадой, которую он так и не оттёр до конца. Матвей прибыл последним. Сдержанно поприветствовал всех и быстро ретировался в комнату, явно довольный тем, что умудрился оказаться причастным ко всей этой чехарде и непричастным к её последствиям. Коренастый, Высокий и подстреленный Ангел – все на месте.

Несмотря на не слишком боевое настроение участников заговора, первый этап операции по срыву отношений Дары и Ника прошёл без сучка, без задоринки. Даже лучше и быстрее, чем рассчитывал Лазарь. На поверку темперамент Ника оказался плодородной и невозделанной нивой для подобных трюков: парень был из тех, кто ревнует девушек даже к девушкам и устраивает сцены по поводу и без. Лазаря это ничуть не удивило – ничто не характеризовало незрелость Ника лучше, чем собственнические капризы.