Оксана Демченко - Воин огня
– Говорите на северном наречии, дикарям оно, как я понимаю, неведомо, – предложил названный «милостью». – И отошлите весть в столицу. Этого нам не замять… Что «Гран дальфас»?
– Пока на плаву. Но пробоина велика, по одному из промеров, более трех футов. Края обуглены. Металл близ места удара оплавлен, ваша милость. На всех палубах. Два ядра стали лужами чугуна. Один…
– Оставьте детали для отчета. Он начинает злиться. О свет, неужто сей мерзостный абыр намерен жарить быка прямо здесь?
Гимба, старательно хмурясь, выломал из разрушенной ограды загона несколько жердей, руками их раскрошил, уложил на камнях и порычал, воздевая руки к небу, как было заранее условлено. Вики сказала: «Колдовство должно быть с непонятными словами и завыванием, так всем проще убояться и поверить». Мясо при поддержке ариха жарилось быстро, Гимба не ел – жрал, наслаждаясь сытостью и старательно чавкая. Магур сопел, глядел на пиршество и неподвижно ждал своей очереди. Так понятнее тагоррийцам. Слабый ест вторым… Вождь подхватил брошенную кость, сел и начал обгладывать с нее остатки мяса, внимательно рассматривая тагоррийцев из-под волос, беспорядочно падающих на глаза. Он счел, что пока среди собравшихся нет по-настоящему важных людей. Здесь толпились и вздыхали только моряки и капитаны. Последние хоть и знатны, и королю, надо думать, вассалы, но для настоящих переговоров не годны. Магур подал знак Гимбе, тот сыто похлопал себя по животу, вытер руки об весьма незначительных размеров кусок шкуры, свисающий с пояса и заменяющий собою всю иную одежду, помимо ворота из перьев. Выпрямившись во весь свой рост, магиор навис над ближним тагоррийцем и в упор уставился на него, мысленно назначенного главным:
– Моя ждать Ичивари Чар. Твоя его найти? Моя выбрать корабль. Солнце там, пепел там! Я сказал.
Гимба ткнул пальцем в небо, затем в огромный, ярко-бордовый с золотой отделкой трехмачтовый парусник. Он был нов и прекрасно вооружен, с двумя рядами пушечных портов. Он стоял на значительной глубине, поодаль от берега. В рядах тагоррийцев прошло шевеление, словно порыв ветра качнул людей. Погасли презрительные усмешки, лица как-то сразу осунулись и посерьезнели.
– «Слава юга», – сдавленным шепотом выговорил кто-то в задних рядах. – Несет стяг его светлости Идалия Марки и-Сальс де Карра.
– Слава юга! – рявкнул Гимба, ударив себя кулаком в грудь. – Моя убивать корабли, так! Больше корабли – больше слава!
– Помоги нам Дарующий, – выдохнули люди слитное, общее отчаяние.
Сидевший до сих пор в седле пожилой тагорриец спешился, помял в руках хлыст, отдал слуге и коснулся пальцами края шляпы, не снимая ее.
– Вождь, – в первый раз обратился он к магиору прямо, на языке Тагорры, старательно выговаривая каждое слово. – Мы не понимаем ваших требованиий. Мы не знаем, что это такое – иваричар. Мир тебе, вождь. Ищи в иных портах, здесь нет твоего друга. И здесь нет ничего, что называется иваричар.
Гимба беспечно отмахнулся, присел и похлопал быка по шее. Встал и расхохотался, погрозив пальцем тагоррийцу:
– Моя умный. Мне надо Ичивари Чар. И-чи-ва-ри! Моя сидеть тут и ждать. Твоя искать. Твоя звать большого вождя, имя – король. Твоя звать большого колдуна, имя – ментор. Моя ждать. Один корабль жечь за день. Моя считать до десяти без ошибка! Бизон умный, да! Этот раз, этот два, этот три, – начал показывать Гимба под стоны моряков. Обернулся к туше быка, несколькими ударами ножа выкроил лучшее мясо, с хрустом ломая кости. – Завтра буду спрашивать снова. Сегодня сыт. Завтра быка ведите больше, такого. Зерно несите, лепешки, вкусная вода. Моя тут жить, моего друга ждать. Один корабль – один день. Я сказал.
Гимба огляделся, щурясь и выбирая добычу, достойную внимания столь славного вождя. Снял с одного из тагоррийцев шляпу, у другого отобрал плащ. Еще один плащ бросил Магуру. Ткнул пальцем в большую лодку, потребовал, чтобы его отвезли домой с почетом и все время дули в дудки… Шалеющие от выходок дикаря тагоррийцы не возразили, почти бегом следуя за магиором и уговаривая его дать время и толком рассказать, что же это такое – «и-чи-ва-ри-чар»… Пожилой тагорриец остался на набережной, смотреть, как старый слуга – Магур – разделывает тушу и бережно заворачивает мясо в плащ. Тагорриец жестом подозвал раба. Отдал распоряжение. Дождался, пока тот вернется, сгибаясь под тяжестью разнообразных тканей, сопровождаемый еще двумя рабами, несущими пищу и украшения.
– Это все тебе, слышишь? – возвысил голос знатный и неглупый тагорриец. – Смотри. Хорошая ткань, вкусная еда. Славный старый воин должен быть сыт и уважаем. Подарок. Лодку тоже дам, и еще ткани, и такие яркие камешки. И зеркальце.
Магур исправно заохал, улыбаясь во весь рот, кланяясь, кивая, щупая ткани и несмело перебирая побрякушки. Тагорриец следил, улыбался, победно щурился. Скоро он уже накинул на голую смуглую спину роскошный плащ, сняв со своего плеча, и повел Магура, бережно подталкивая, к креслам, выставленным поодаль, где расстелили ковры и устроили даже полог от солнца.
– Ты старик, жизнь знаешь, – медовым голосом вещал тагорриец. – Научи меня, мудрый. Не понимаю слов вашего вождя, он грозен, но слишком уж молод…
Капитан «Типпичери» уселся в кресло, положил мясо рядом, у ног. Важно поправил плащ, погладил вышивку, приосанился. И, почти не пытаясь уродовать слова, рассказал подробно о похищении Чара, гневе великого вождя Бешеного Бизона, о плане похода на запад. Не забыл упомянуть и о многочисленных мавивах на борту «Типпичери». То, что тагоррийцы неправильно произносят название обладателей единой души, пояснила Вики. И посоветовала ничего не менять. Если за пятьдесят лет менторы и их оптио не поняли, как устроено «оружие», зачем упрощать им задачу теперь? Подкупивший «слугу» тряпками и бусами пожилой тагорриец хмурился и все больше мрачнел, не находя в новых знаниях ничего обнадеживающего для себя и своих людей.
– Но мы ничего не знаем о вашем пропавшем Ичивари, – честно сказал он.
– Я мудр… Но слаб и стар, – горько усмехнулся Магур. – Мое место у весла, так… Малая добыча, голод, шкура в общем доме у холодной стены. Мы знаем: Ичивари здесь. След есть. Туда ведет, к острию копья земли.
– Мыса? Тогда вам надо плыть в порт ордена, – сразу оживился тагорриец. – Старик, надо там спрашивать.
– Бешеный Бизон не зря зовется бешеным. Якорь брошен. Мы здесь. Решено.
– Но дайте нам хотя бы день! Король далеко, – расстроился тагорриец. – Понимаешь? Не успеть нам позвать своего вождя, никак не успеть. Что я могу дать вашему… Бизону, чтобы он не сжег корабль?
– Он хочет быть послом, так сказал, – хитро прищурился Магур, снова щупая ткань. – Но нет! Хочет быть королем. Скажи: дам договор мира. Пиши договор, без обмана. Ткани еще дай, много. Таких бус, таких. День будет. Больше – нет.
Тагорриец хищно усмехнулся, склонив голову и пряча радость в тени полей шляпы, нагнувшись в поклоне вежливости. Приказал принести еще ткани и бус, погрузить в лодку и проводить старика с почестями, ведь он мудр. Возвысив голос, тагорриец распорядился снарядить и направить к кораблю гостей еще одну лодку – с едой и водой.
Поднявшись на борт «Типпичери», Магур жестом приказал сгрузить пищу отдельно. Отдал Юити мясо, завернутое в плащ. Прошел под полог и сел, презрительно стряхнув плащ. Покосился на Гимбу, серьезного и строгого, помогающего бывшим рабам обмыть и красиво одеть погибших, которых, по обычаю Таари, следовало хоронить в эту ночь и желательно – предав огню…
– Думали ли тагоррийцы, что дарят одежду и украшения безъязыким таари для последнего пути в тень, – вздохнул Джанори, присаживаясь рядом. Он нашел взглядом Вики, подозвал и предложил ей место. – Рассказывай, Магур.
Вождь подробно изложил наблюдения. Бледные напуганы силой и колдовством Гимбы, но на их лицах легко читается уверенность в дикости Бизона, а значит, в его безмерной и наивной простоте. Капитаны не желают сообщать о беде королю и тем более ментору. Во взглядах провожающих теплилась надежда, что худшее удастся отсрочить до утра, то есть как-то решить дело в ночь, под покровом тьмы. Вики кивала, уточняла слова и выспрашивала приметы людей, старого тагоррийца уверенно назвала бароном Льесом, вассалом герцога де Карра, человеком неглупым, богатым и влиятельным.
– Он честен, как хлаф, и прям, как петля-удавка, – усмехнулась Вики. – Полагаю, еда отравлена. И вода тоже. Мы должны заснуть и не проснуться.
– Утром Бешеный Бизон будет в ярости, – безмятежно улыбнулся Джанори. – И сожжет дотла именно «Славу юга». Посмотрим, как это изменит тон дона Льеса. Придаст ли ему расторопности.
– Может, и дотла, – усомнилась Вики. – Я еще подумаю.
– Всем отдыхать, кто не в деле, – строго приказал Магур. – Гимба! Лодки готовы?
– Все три кожаные собраны, – отозвался магиор. – Ты уверен, что понадобятся?
