Людмила Минич - Дети Хедина (антология)
– Ну и что ж, Игорь?
– У нас даже в дипломе это написано – «маг-теоретик».
– Ну, написано. А у меня вовсе никаких дипломов по карманам не валялось, когда с Гражданской вернулся, а партия сюда отправила. Никто у меня, товарищ Матюшин, не спрашивал, есть, мол, товарищ комполка, у тебя дипломы, нет ли. Партия сказала – надо, Скворцов! И я ответил «есть!». Вот и тебе партия тоже говорит «надо!». А ты мне про какие-то дипломы…
Игорь с Машей беспомощно переглянулись.
– Мы лечить не умеем, Иван Степанович. Только в пределах базового курса. Самые азы. Вам не нас, вам с лечебного факультета надо было специалиста затребовать…
– И бомбы разряжать тоже.
– Что «тоже», товарищ Угарова?
– В пределах базового курса, товарищ Скворцов, – Маша стыдливо потупилась. – Ну, и чего с фронта запомнилось, только ведь там как… не по уставам, по жизни. Мы ж… теоретики, мы другое…
– Ага, Мария Игнатьевна! В пределах базового курса – но учили? Так? И на фронте, – он подмигнул, – когда не по уставам приходилось, а по жизни – так?
– Так…
– Значит, справитесь, – предгорисполкома решительно хлопнул по столу ладонью. – Я тоже институтов не кончал, и ничего, справляюсь пока. Ты, товарищ Угарова, в горздрав тогда, а ты, товарищ Матюшин, в отдел капитального и дорожного строительства. Давно бы их разделить, да все никак фонды не выбью. На месте разберетесь, что делать. Да! Ставки на вас выделены, товарищ Потемкин постарался – по 900 рублей, как магу-инспектору. Не так много, как вы бы, товарищи, в московских специнститутах получали, но уж чем богаты.
– Спасибо, Иван Степанович…
Девятьсот рублей в провинциальном Карманове были очень, очень приличными деньгами.
– Так что, товарищи, Октябрина моя вам сейчас направления сделает, я подпишу. По аккредитивам своим в кассе получить не забудьте!
* * *– Ты что-нибудь поняла, Маха?
Рыжая помотала головой, вновь немилосердно одергивая платье.
– Тебя в строительство, меня в горздрав… Нет, с чем-то простым мы, конечно, справимся, зачеты не зря сдавали, и сборы военные, и фронт, конечно же… Но…
– Но мы ж теоретики, Машка, – Игорь недоуменно пожал плечами.
– Угу. Но, раз Родине мы здесь нужнее… – ядовито огрызнулась Машка.
– Давай по мороженому, а? А то как-то кисло после этого разговора. Словно недоговаривал нам товарищ Иван Степанович что-то. Точно не знал, куда нас девать.
– Почему это не знал? – Несмотря ни на что, от мороженого Маша отказываться не собиралась. – Как раз знал. Все заранее продумал. И ставки уже открыты.
Игорь только покачал головой. Утро понедельника выдалось волшебным, теплым, нежарким, идти по тихой кармановской улочке – одно удовольствие.
– Тебе ведь сейчас на Кузнечную?
– Ага. А тебе к вокзалу, насколько помню.
Нет, все-таки что-то недосказано. Над крышами вспорхнули голуби, гоняет кто-то из мальчишек, забывших о школе и забросивших книжки аж до самого сентября, который – кажется сейчас – никогда не наступит, а так и будет лето, заросли, приятели, самодельные самокаты с подшипниками вместо колес…
* * *– Ну и как оно, товарищ Угарова?
Машка с несчастным видом сидела на лавочке возле калитки, по-детски задрав на скамейку ноги и обхватив колени руками.
Прошла уже неделя, как они приехали в Карманов. Июнь истекал каплями утренних туманов, вечерними росами, отцветающим разнотравьем. Подкатывал июль, макушка лета, надвигалась жара, пора леек и ведер. Огородная страда.
– Не видишь, что ли? – буркнула Маша, с преувеличенным вниманием разглядывая подол собственного платья.
– Вижу, – вздохнул Игорь. Сел рядом, шмякнув клеенчатый портфелишко, набитый каким-то бумажками. Расстегнул еще одну пуговицу клетчатой рубашки. – Мне тоже там делать нечего.
– Во-во. Я только какие-то сводки безумные вместе свожу, – пожаловалась Машка. – Свожу и складываю, складываю, складываю…
– Так ты ж теоретик. Ты свое частное решение вспомни! Сколько считать пришлось!..
– Здесь в горздраве любая школьница с семью классами подсчитает, – фыркнула Маша. – Зачем меня учили шесть лет, зачем мне страна стипендию платила? Зачем Арнольдыч со мной мучился? С тем самым частным решением? Пока для воздушной среды тремя разными способами не вычислила, к защите не допускал…
– А как же «базовый курс»?
– Не пришлось, не пригодилось, – язвительно бросила Маша, туже натягивая подол на колени. – Ничего страшного, ни чумы тебе, ни тифа, ни хотя бы холеры по летнему времени. Тишь да гладь. Обычным врачам работы хватает, а мне… «Нет, товарищ Угарова, вы у нас, так сказать, стратегический резерв Верховного командования. Вас ведь партия сюда прислала, так? Вот и сидите, где велено. Ведь если б в войну каждый воевал не там, где страна прикажет, а где хочется?» и все такое прочее.
– Туго тебе пришлось.
– Да и тебе, судя по всему, не слаще, – ухмыльнулась она, кивнув на жалкого вида портфелишко. – Много ль бомб нашел, много ль снарядов обезвредил? Или тоже, как и я, осваиваешь смежную профессию сметчика?
– Осваиваю, – он вздохнул, полез за папиросами.
Помолчали. За домами звенели детские голоса, ребятня гоняла, забыв обо всем на свете.
– Зачем…
– Не начинай, Игореха, и так тошно.
– Арнольдыч…
– Не знаю я, зачем он это сделал! – взорвалась Машка. Вскочила с лавочки, сжав кулачки. – Не зна-ю! Но очень, очень хотела бы узнать! Честное слово, еще немного, и напишу ему, ей-же-ей, напишу! Или позвоню! Потому как это разбазаривание, слышишь, разбазаривание! Сколько на нас денег потратили! Пятерых врачей выучить можно было б! А если нужен маг – так Отец мог любого из лечебников взять, никто б и не пикнул! А мы-то, мы-то здесь зачем?! Меня даже в больницу не пускают… и правильно делают, кстати. Ну, какой из меня лекарь? На фронте да, там могла первую помощь оказать, рану смертельную придержать, чтобы спасти успели… а тут-то… здесь мастерство требуется, а опухоли я удалять не умею. Это особый талант нужен, сам знаешь, чтобы все дочиста убрать, всю гадость эту! Да что там – шва толком не наложу!
– Не злись. Ну, Машк…
Машка опять уселась, зло одернув ни в чем не повинный подол.
– Мог Отец кого угодно сюда направить. Мог. А направил нас. Значит, так надо. Арнольдыч до генерала дослужился, всю войну прошел, ордена на груди не поместятся, товарищ Сталин его знает и ценит – так неужто ж он такую глупость ни с того ни с сего учинил?
– Игореха! До чего ж ты у меня правильный, аж сил нет порой! Я это сама все знаю! Понял? Только мне от этого не легче. Не нужны мы здесь. Никому не нужны. Серые Машкины глаза наполнились слезами обиды.
– Брось, Маха, хоть лечебное дело нам и давали, что называется, «не выходя за пределы», но кое-что мы таки знаем. И умеем. А чего не умеем – так учебники есть. Закажем по абонементу, и…
– Умеем, – согласилась Маша. – Рваную рану закрыть, потерю крови остановить, пока до госпиталя не дотащат. В живот если попало опять же… да только нет здесь никаких ранений. А с рутиной врачи куда лучше справятся. Ну, если не эпидемия. Тут, говорю ж тебе, лечебник нужен. А не мы, теоретики.
Игорь только досадливо хмыкнул и затянулся.
– Отец не ошибается.
– Заладил сорока Якова одно про всякого. Он же не товарищ Сталин.
– Угу. Не в сложнейшем расчете, не в планировании небывалого эксперимента ошибся – а в том, кого в маленький Карманов на работу послать?
– Ну что, что нам здесь делать? – вновь простонала Маша. – Когда нас на фронт отправляли, понятно было. Фрицы, всюду фрицы. А тут?
– Может, тоже фрицы имеются? Только мы их не видим?
– Какие, Игореха, тут фрицы?! Семь лет как война кончилась! Уже вон, в школу ребята пойдут, что ее и не видели, даже младенцами! А так-то все правильно. Страна, партия тебя послали – делай дело. И я готова! Так ведь дела-то нет!
– Дела нет… – протянул Игорь задумчиво, – а охрана у Иван Степаныча будь здоров…
– Может, от уголовников каких бережется? От шпаны залетной? – робко предположила Маша и сама же с досадой махнула рукой: – Да нет, о чем я… шпана – им другое подавай…
Раздался треск мотоциклетки, и они оба разом повернулись.
Трофейный БМВ пылил по Сиреневой, за рулем – милиционер в белой рубахе. Ба! Старый знакомый! Который у них документы в горисполкоме проверял.
– Товарищи маги! Товарищи!
– Что случилось? – Игорь и Маша дружно вскочили с лавочки.
– Иван Степаныч просили срочно в горисполком. Немедля.
– Да что произошло-то?!
– Не могу знать, товарищ Угарова, приказ имею только вас доставить. А уж остальное все товарищ Скворцов сам скажет.
* * *На сей раз обошлись без «ордеров» и «литеров на проход».
Тук-тук. Тук-тук по знакомому кабинету, от окна до гипсового бюста и от бюста до окна.
– Грибники у нас пропали. Шестеро. Бабы наши кармановские, два мужичка с ними. Пантелеймон Парфенов, Сашка Кулик. Ушли за реку, и второй день нет их. Лето теплое, дождливое – грибы рано поперли, хоть косой коси…
