Ирина Шевченко - Наследники легенд
За спиной послышалось невнятное мычание.
– Уже поешь?
Мычание превратилось в стон.
Сэл встревоженно обернулся – лишь на миг – и вздрогнул, увидев горящие ядовитой зеленью глаза, оскаленные клыки и лицо, обезображенное трансформацией и болью.
Несколько минут тишины. Звук, какой бывает, когда собака чешет лапой за ухом. А потом – недовольное рычание.
– Вель? – Буревестник взглянул через плечо.
В двух шагах от него каталась по земле волчица, смешно перебирая в воздухе задними лапами. А передние она пыталась вдеть в лямки сумки. Одну уже всунула, а теперь, перевернувшись на спину, пыталась второй подцепить кожаный ремешок, но тот то и дело срывался.
– Я возьму.
Зверь угрожающе клацнул зубами, когда он протянул руку. Пришлось подождать еще пару минут. Упрямая петля продолжала соскальзывать.
– Я понесу, – повторил Сэл свое предложение.
Волчица перевернулась, встала на лапы, взглянула исподлобья и снисходительно кивнула.
– Не террряйся, – прорычала она, когда он забросил ее и свою сумки на плечо и поднял с травы арбалет.
Возвращаться в пасмурный лес не хотелось, но другого пути не было. Первой пошла Вель, ступила в мрак теней, и Буревестнику показалось, что они отпрянули в стороны, когда она сердито рыкнула. А еще показалось, что серая шерсть отсвечивает в сумерках серебром. Он двинулся следом. Помня, насколько обманчива эта тропа, старался идти за проводницей след в след и держаться в ее темпе, сначала неспешном, а затем постепенно ускоряющемся. Последние минуты она почти бежала, будто спешила скорее вырваться на свет. Так, не сбавляя шага, и вылетела на широкую, согретую солнцем поляну. А он за ней. Прошел еще немного и почувствовал, как закружилась голова, а тело наполнилось тяжестью. Медленно опустился на колени, сбрасывая на землю поклажу. В паре гиаров от него упала, тяжело дыша, волчица.
Это было хуже, чем блокада. Полная опустошенность. Сэл думал, что долго еще не встанет, но хватило не более получаса, чтобы прийти в себя.
С Авелией было хуже. Она мелко дрожала, как от холода, по морде от закрытых глаз протянулись две влажные борозды, а когда он подошел и осторожно потрепал ее за ухо, у оборотня не было даже сил зарычать.
– Вель, ты как?
Волчица приоткрыла глаза, повела мордой в сторону.
– Отверррниссс… Надо. Назад.
Надо так надо.
Сквозь редкий подлесок он видел голое поле впереди и пытался определить, где сейчас его друзья. Думал, что встретит их сразу же, но на поляне не было даже следов их пребывания тут.
– Вель, а где все?
Чтобы услышать ответ, пришлось ждать, пока она перекинется.
– Мы вышли не там, – тихо сказала девушка. – Но они все равно уже ушли к ручью. Будем… скоро… Я только немножко отдохну…
Авелия легла на траву.
– Давай, ты потом отдохнешь, когда дойдем, а?
– Давай, – согласилась она, закрывая глаза.
– Вель!
Она махнула на него рукой, и Сэл увидел незаживший порез на ладони.
– Разве рана не должна была затянуться?
– Должна… Не получилось что-то.
Она опять дрожала, а голос был едва слышен.
– Тебе плохо? Я могу чем-то помочь?
– Поймай мне птичку. Или зайчика.
Сперва он принял эти слова за бред, но потом вспомнил, что читал об оборотнях. Для скорейшего восстановления им нужно было сырое мясо или кровь.
– Поймать? А подстрелить можно?
– Иа-м…
Вроде бы это означало «да».
Сэл зарядил арбалет. Потерял почти час, но не увидел в окружавшем их леске даже ворон. Интересно, она стала бы есть ворону?
Он отогнал глупую мысль и присел рядом с девушкой. Внешне за это время она не изменилась – была такой же бледной и так же вздрагивала. Отдых грозил затянуться до темноты, а там и на ночь. А Най с друзьями могут не выдержать и пойти искать их. Разминутся. Или того хуже – кто-то из ребят сунется в проход.
– Вель, – позвал он тихо. – Вель, скажи, куда идти, и я тебя понесу, а?
И сам понял, насколько это нереально. Ну пронесет он ее сто гиаров, ну двести. А потом будут валяться полуживыми уже оба. И где, демоны их дери, эти птички-зайчики?!
Правда, в книгах писали, что лучше всего подходит человеческая кровь… Но людей в округе тоже не было. Кроме него.
– Не дайте боги, эти книжки врут, и я начну обрастать шерстью…
Сэллер почесал порядком заросшую щеку и вытащил из-за голенища нож. Сделал небольшой надрез на запястье и поднес руку ко рту спящей. Кровь капнула на губы, и Вель непроизвольно облизнулась. Еще немного…
Вытянувшиеся клыки впились в запястье, боль пронзила руку до самого плеча, и Сэл почувствовал, как оборотень жадно сосет из него кровь. Сделалось жутко. Он попробовал вырваться, но она вцепилась в него еще и когтями.
– Вель!
Девушка будто очнулась, открыла глаза. Вскочила на четвереньки и начала медленно отползать назад, глядя на него с дикой злостью.
– Гад! – Она рукавом стерла кровь с губ. – Какой же ты… Думаешь, умный, да? Гордишься собой? Ненавижу!
– Вель…
– Ненавижу тебя!
В книжках писали еще кое-что, о чем сразу не вспомнилось. Якобы человек, напоивший изменяющегося своей кровью, становился для него неприкасаемым. Это было в разделе мифов, что-то вроде «Как приручить оборотня».
– Ненавижу, – всхлипнула обиженно Авелия. – Я же… я…
Она смотрела, как затягивается рана на ее ладони, а он зажимал порезанное и прокушенное запястье, думая, что она вряд ли поверит в то, что он не думал ни о каком приручении, а просто хотел помочь. Даже не пытался оправдаться. Молча взял у нее рукав от своей же рубашки, который Вель вынула из сумки и протянула ему, глядя куда-то в сторону, и обвязал им рану.
Пока шли (жертва не была напрасной – шагала Вель бодро), она заговорила с ним лишь раз, когда на дороге встретился большой камень с высеченными на нем рунами. Девушка провела пальцем по выемкам и улыбнулась.
– Что это? – заинтересовался Буревестник.
– Приветствие путникам, – ответила она, забыв про обиду. – Пожелание доброго пути и удачи. Хороший знак.
– Это на саальге?
– Не совсем. Звучание то же, а письменность другая, ею пользовались в старые времена. В современном саальге руны означают определенные созвучия, и из них складываются слова. А тут: одна руна – одно слово. А иногда и какое-нибудь устойчивое выражение из нескольких слов. Это и проще, и нет. Писать меньше, но символов нужно запомнить намного-намного больше. Этой письменностью пользуются иногда торговцы в учете товаров – им удобно. Аптекари. Но вообще учат только для того, чтобы читать древние книги.
– А ты где научилась?
Тут она, видимо, вспомнила, что все еще на него злится:
– Не твое дело!
– Мне просто интересно, ты же росла в охотничьем поселке…
– По-твоему, в поселках живет одно тупое быдло? – вскипела девушка. – Дураки и невежды, не умеющие ни читать, ни писать?
– Не на древних же языках…
Но она уже топала далеко впереди, и вопрос остался без ответа.
Через час вышли к стоянке. Сэл выслушал радостные возгласы, поморщился от крепкого рукопожатия брата и даже позволил Лил повиснуть у себя на шее.
– В порядке? – подошел бесшумно Сумрак. – С рукой что?
– Да так, ободрал немного.
– До вечера время есть, ребята отошли, и, если ты в норме, можем сделать еще пару парсо.
Спросить, как чувствует себя Вель, Лар почему-то не подумал. Правильно, она же оборотень. А оборотни выносливые – надо будет, еще и всю поклажу на нее скинут.
– Сэл, что молчишь?
– Нет. Не стоит. Отдохнем до утра, а потом решим, куда дальше.
– Хорошо. Голодный? Мэт дорогой косулю подстрелил. Уже освежевал ее, но, пока изжарится, можешь супчика похлебать. Тэсс баронесса самолично варила.
У них, значит, целая косуля, а он и ворону не нашел!
Да и с приручением оборотня как-то не вышло.
Выстирал в ручье рубаху, развесил у костра и сидел рядом, пока не подсохла. А то мало ли, а у него их всего две осталось.
Глава 3
Он всегда следил за ней. Весь этот год наблюдал за каждым ее шагом, слышал каждое слово – она это знала. Но лишь тут, в пустошах, они могли поговорить.
– Неплохо, девочка, неплохо.
– Я старалась… повелитель.
– Врешь. Тебе почти ничего не пришлось делать. Разве что убрать предыдущего проводника…
Он говорил так, словно ей это ничего не стоило.
– Он ранил меня, а мог и убить! – выкрикнула она в ночное небо.
– О нет, – засмеялся он в ответ. – Ты не можешь умереть, пока я так не решу.
Он силен, этот эльф, а скоро станет еще сильнее, и лучше с ним не спорить. Тогда он не забудет о том, что это она помогла ему вернуть могущество. Но есть вопрос, который она не может ему не задать.
– Если это так важно для вас, почему вы не поможете мне? Почему не подскажете, что и как делать? Вдруг что-нибудь пойдет не так?
– Пусть. Я придумаю другой план. И найду другого помощника. У меня много времени в отличие от тебя.
Да, для него это важно. Но для него это еще и игра. А она – пешка, которую всегда можно заменить.
