Константин Колчигин - Закон Космоса. На краю вселенной. Книга первая
– Вас, наверное, просто в ужас приводит такой аппетит! – оторвавшись, наконец, от тарелки проговорила Катя.
– Ничуть! – отозвался я и улыбнулся. – Это одно из моих любимых блюд, и мне очень приятно, что и вам обеим оно также понравилось!
– Вы хотели подобрать для нас видеокурс физических упражнений! – напомнила Маша, поднимаясь из-за стола и убирая тарелки. – А то при таком питании вам придется очень скоро обновлять наши гардеробы!
– Уже подобрал! – снова улыбнулся я. – Включите большой монитор в спортзале… Длительность тренировки – один час, и в курсе предусмотрено еженедельное повышение интенсивности занятий без увеличения их продолжительности.
Встав со своего места, я вынул из ближайшего холодильника кувшины со свежим молоком и вишневым соком, а потом наполнил из них (отмерив на глаз) емкость кухонного блендера. Пока я, включив прибор, готовил несложный молочный коктейль, Маша поставила на стол три высоких хрустальных бокала.
– Сегодня мы надоили почти тридцать литров молока и собрали больше трех десятков яиц, оставив и для высиживания цыплят, – сообщила она, следя за тем, как я разливаю полюбившийся нам всем напиток по бокалам. – А еще собрали много всего на огороде – даже не представляю, как нам справляться со всем этим изобилием!
– Ничего страшного, – сказал я, поставив наполовину пустой кувшин блендера на стол и занимая свое место. – Скоро у вас здесь появятся еще две или даже три подруги и, надеюсь, тоже не с плохим аппетитом…
– Настоящее девчоночье царство! – покачала головой Маша, рассматривая свой бокал, а потом быстро глянула на меня. – А вам не захочется потом убежать отсюда?
– Я всегда сумею прекрасно устроить судьбу любой из вас! – с невеселой улыбкой откликнулся я. – У нашего с вами общего хорошего знакомого короля Райдара три сына, и все, как на подбор, симпатичные, порядочные и умные парни. Следует признать, что и сам король еще далеко не стар, хотя и вдовствует уже несколько лет…
– У меня такое ощущение, что я попала в Рай, – несмело поднимая на меня глаза, заметила Катя. – И меня сейчас совсем не интересуют даже самые лучшие принцы и короли…
– Вы опасаетесь, что мы передеремся друг с другом? – спросила Маша, старательно выискивая себе любимую конфету в наполненной до краев большой хрустальной вазе, всегда стоящей на столе. – Но мы с Катей уже подружились, и меня тоже не интересуют принцы и короли – я насмотрелась на них во время бала.
– Знаете что, девочки… – я даже невольно вздохнул: тема для разговора была просто ни о чем (мне оставались считанные дни!). – Я уже упоминал, что теперь это ваш дом, и вы можете жить здесь столько, сколько пожелаете, но если захотите – всегда сможете изменить судьбу.
– Я уже выбрала свою! – с улыбкой заявила Маша, выискивая в вазе очередную конфету. – И, может быть, это даже больше, чем я заслуживаю и гораздо лучше, чем я могла и мечтать!
Катя быстро глянула на нее, но промолчала. Я разлил по бокалам оставшийся в блендере коктейль и тоже взял себе несколько конфет – какие попались под руку. Мне подумалось, что девчонки просто еще слишком молоды (умеренная беспечность так к лицу юности!), чтобы ясно оценить сложившуюся ситуацию и, ко всему, трезвому суждению здесь мешал контраст между жизнью, которую они вели прежде и той, что дал им я (последняя пришлась обеим по душе).
– Скажите… – нерешительно начала Катя, глядя в стол, и, затем поставив пустой бокал, уже смелее продолжила. – Вы можете читать мысли?
– Конечно! – ответил я, откинувшись на спинку своего любимого кухонного кресла и скрестив руки на груди. – Однако вы можете быть спокойны, я никогда не делаю этого без крайней необходимости.
– А вызывать различные чувства – страх, ненависть, любовь? – снова спросила девушка, решившись наконец поднять на меня свои необычайные зеленые глаза.
– До сих пор в этом не было нужды, – внимательно глядя на собеседницу (девчонка уже через несколько секунд опустила глаза, и ее щеки чуть порозовели), задумчиво проговорил я. – Мне и без магии доводилось вызывать целые гаммы чувств и настоящие бури эмоций… Разумеется, мне по силам такие вещи, как и куда более сложные задачи, но я всегда был противником любого воздействия на человеческую психику.
– Просто вы вызываете почти мгновенную симпатию у окружающих! – вмешалась Маша, разворачивая обертку на очередной конфете. – Это и наводит на мысль о магическом влиянии…
– Увы, это не всегда так! – невольно вздохнул я, поднимаясь из-за стола. – Немало людей в тех мирах, где мне привелось побывать, испытывали ко мне сильнейшую неприязнь, а порой даже и настоящую ненависть…
– Дураков, наверное, хватает везде! – улыбнулась мне Маша и тут же спохватилась, заметив, что я собираюсь идти к себе. – Вы обещали нам вечер у камина. И даже интересную историю!
– Будет и то и другое! – думая о запланированном на завтра важном деле, отозвался я. – Лишь только сделаю некоторые записи, пока вы наводите здесь порядок.
Захватив в кабинете ежедневник, я прошел в каминный зал, разжег камин и опять придвинул к огню трехместный диван. Пока разгоралось пламя, я поставил ближе большой напольный бронзовый канделябр старинной работы, зажег все семь свечей (так не хотелось включать сейчас электричество!) и при их свете взялся за подробные записи событий сегодняшнего дня. Девушки немного затянули с уборкой на кухни (наверное, успели еще и немного поболтать) – первая, лишь спустя четверть часа, появилась Маша. Сбросив домашние туфли, с ногами забралась на диван справа от меня, придвинулась ближе, устроилась поудобней и прислонилась ко мне плечом, а потом, чуть отклонившись назад, несколько раз звонко чмокнула меня в щеку и шею.
– Катя уже влюбилась! – горячо шепнула она мне, между поцелуями.
– Вот как! – машинально сказал я, вычерчивая схемы сегодняшней схватки. – И кто этот счастливчик?
– Даже представить страшно! – немедленно принимая игру, отозвалась девушка, снова целуя меня. – Хозяин этого дома!
– И что она только нашла в нем! – сокрушенно вздохнул в ответ я. – Вам следовало предостеречь ее…
В зал вошла Катя и осторожно пристроилась на диван слева от меня. Сделав последние записи, я закрыл ежедневник и положил его на журнальный столик. Несколько минут молча смотрел в яркое пламя, прислушиваясь к потрескиванию охваченных огнем поленьев, а потом сначала совсем негромко и даже чуть устало начал рассказывать своим подопечным поразительную историю жизни героя-мученика, по ряду причин покинувшего родной мир, ставшего скитальцем и вынужденного в результате этого непрестанно защищать собственную жизнь и свободу с оружием в руках. Уже через несколько минут я начал увлекаться сам (картины и даже целые эпизоды этой жизни так и стояли перед глазами!), мой голос зазвучал громче и куда-то даже исчезла усталость после трудного дня. Я рассказывал о невероятных приключениях: о кровавых сражениях на суше и на море (мой герой одно время командовал линейным парусным кораблем), о свирепых бурях и долгих изнурительных штормах, о верной дружбе и подлых предательствах, о беспримерных неравных схватках и честных поединках, а золотой нитью всей этой жизни, наполненной опасностями, удивительными победами, драгоценными находками и тяжелыми потерями, стала совершенно необычайная романтическая история… Прошел час, потом – другой, пылающие поленья в камине превратились в едва тлеющие угли, почти наполовину сгорели все семь толстых свечей канделябра – время было за полночь и мне пришлось остановиться, так и не закончив рассказа. Маша удобно пристроившая голову на моем плече и державшая меня почти все это время за руку, помолчала несколько минут, потом вздохнула и привстала.
– Они больше так и не встретились? – тихо спросила она, чуть поправляя свои пышные волосы.
– Может быть в скором времени мне удастся рассказать вам окончание истории, – чуть улыбнулся я в полумраке. – А пока я умолчу о дальнейших событиях этой невероятной жизни.
– Вы знаете… – тоже негромко заговорила Катя. – Я слушала вас… иногда просто сердце замирало – столько подробностей, так ярко, захватывающе… Мне временами казалось, что вы рассказываете о себе!
– Как знать… – задумчиво ответил я. – Порой даже выдуманные истории становятся реальностью в других мирах…
Проводив девушек до лестницы, я пожелал им спокойной ночи и поцеловал руки той и другой. Маша, уже начинавшая ревновать, задержалась на несколько секунд и, наклонившись (стояла на две ступеньки выше), легко и быстро коснулась прохладными губами моих губ… Вернувшись в каминный зал, я погасил свечи, опустился на диван и еще долго смотрел на чуть тлеющие угли в камине, стараясь вернуть себе душевное равновесие – воспоминания не прошли для меня безнаказанно. Наверное, сейчас все же было не самое удачное время тревожить собственную память о минувших жизнях – в них хватало своих душевных ран, а мне еще предстояло достойно завершить мой нынешний путь, который мог стать для меня последним в физических мирах… Все глубже сгущалась темнота окружавшая меня – рубиновые огоньки становились все меньше и исчезали один за другим, а вместе с неуклонно наступавшим полным мраком как-то постепенно успокоился и я…
