Наталья Болдырева - Два сердца Дио
– Да, – ответила Шура. – Да, конечно, я с ним. – Она схватила мальчишку за плечо и потянула, поставив рядом. – И мальчик, его надо в город.
– Ребенок к водителю, – коротко распорядилась врач, следя, как Дио грузят на носилки, и Дио услышал разочарованный вздох пацана.
Отпустило. Осталась тупая ноющая боль, но он уже мог дышать свободнее. Носилки приподняли и задвинули внутрь через распахнутые задние двери. Забравшись следом, Шура села рядом, сжав ладони меж коленями. Женщина-врач переговаривалась о чем-то по рации, но Дио уже не мог разобрать слов в шуме мотора. Он полулежал на чуть приподнятых носилках и смотрел на Шуру, а она, кусая губы, смотрела на его шрам.
Он плохо помнил, как его довезли до больницы. Стоило машине выехать на дорогу, у Дио начался второй приступ. Взгляд потерял фокусировку, сознание отключалось, звуки доносились глухо, словно через плотную толщу воды. Врачи делали что-то, но он не мог уже понять, что. Чувствовал лишь вводимую в вену иглу да видел перед собой большие испуганные глаза Шуры. Ночь превратилась в бесконечный кошмар. Его везли в каталке по коридорам, над головой мелькали нестерпимо яркие трубки ламп, их свет проникал даже сквозь плотно сомкнутые веки. Его избавили от останков куртки и рубашки. Тело начала бить крупная дрожь. На грудь толстым слоем нанесли прохладный гель. Человек водил прибором по его груди, а он смотрел в потолок расфокусированным взглядом и видел там глаза Шуры. Потом какие-то люди кричали прямо над ним, споря до хрипоты. И кто-то повторял как заведенный «не может быть», а Дио проваливался в полубред. Скал хватал его за вихор, заставляя запрокинуть голову и смотреть прямо в глаза. Глаза Скала были глазами лекана. «Где вы видели такие кардиопротезы?» – вскрикивал он возбужденно, поднося к лицу Дио его собственное, пронзенное арбалетным болтом сердце, и то сокращалось, громко стуча.
Дио пришел в себя только утром, когда солнце уже высоко поднялось над домами и ярко освещало маленькую комнатку с высоким потолком и девушку, сидящую рядом с каталкой. У нее был измученный вид. Темные круги залегли под глазами, печально опустились уголки рта. Она смотрела куда-то мимо, и Дио лежал, не смея пошевелиться, нарушить ее молчаливую сосредоточенность. Наконец она вздохнула прерывисто, как вздыхают иногда дети, уставшие от долгого плача, и перевела взгляд на него.
– Привет, – сказала Шура тихо. – Ну и шуму ты здесь наделал. Меня истерзали всю, допытывались, откуда ты такой взялся, а я совсем, совсем тебя не знаю…
Он смотрел на нее, не в силах ответить и слова или хотя бы пошевелиться. А она снова замолчала надолго, уставившись куда-то в пространство.
– Милиция приезжала, – продолжила наконец она, все так же глядя мимо. – Сперва не хотели вообще разговаривать, а потом, наоборот, оставили пост, велели к тебе никого не пускать… И меня не отпускают. Хорошо хоть Даню почти до дома довезли. – Она вдруг выпрямилась на стуле, будто вспомнив что-то важное. Тронула его руку просительно: – Не говори никому, что Даня был с нами. Я почему-то боюсь. – Она замолчала, глядя в глаза, и Дио прикрыл веки, как бы говоря «да».
В этот момент дверь распахнулась. На пороге замер, разом заняв весь дверной проем, высокий, крупный мужчина в черном полупальто. Он осмотрелся, задержав внимательный взгляд на Шуре. Шагнул внутрь и, аккуратно закрыв за собой дверь, прошел, нависнув над каталкой всем своим немалым ростом. Пристально посмотрел в глаза Дио. Дио ответил таким же пристальным взглядом. Он не знал этого человека, но понимал уже: тот знает нечто о нем. Это читалось в глазах вошедшего.
– Здравствуйте, – произнес наконец незнакомец и одним быстрым движением запустил руку за ворот черной рубашки и снял через голову серебряную цепь с массивным медальоном на ней. Дио узнал звезду хаоса, восемь перекрещенных стрел. – Вот, – сказал человек, осторожно приподнимая голову Дио и вешая медальон ему на шею, – это послужит временным источником энергии для вашего сердца. Большего дать, увы, не могу, наши ресурсы очень ограничены.
Человек деликатно приподнял одеяло и опустил медальон на грудь Дио. Тот охнул. Кожу обдало ледяной волной, но тупая, давящая боль в сердце, к которой он почти привык уже, вдруг отступила, дав наконец вздохнуть свободнее.
– Разрешите? – спросил человек и, не дожидаясь позволения, взял второй стул от стены и тоже сел рядом, опершись о колени и сцепив руки в замок. Он склонился так близко, что Дио понял вдруг: ему неприятен этот взгляд глаза к глазам. Дио попытался приподняться, чтоб отодвинуться дальше, но ослабшие руки не держали вес тела. Покалеченная и перебинтованная ладонь и без того отзывалась болью на малейшее прикосновение. – Я Борис. Борис Холодный, – продолжил мужчина доверительным тоном. – Мое имя едва ли знакомо вам. Когда мы в последний раз выходили на связь, я занимал только первые ступени в иерархии и не был еще даже посвящен. – Человек улыбнулся скупо, будто отдавая дань прошедшему. – С кем имею честь?
– Дио, – ответил Дио, гадая, правильно ли он понял вопрос, и удивляясь, откуда вдруг взялись силы произнести хоть что-то. Еще минуту назад ему было трудно просто дышать.
Человек, назвавшийся Борисом Холодным, кивнул.
– Мы оформили вас как Дмитрия Стукалина. Запомните на всякий случай. – Он бросил быстрый взгляд на дверь и снова уставился на Дио буравчиками темных глаз. – Сейчас закончат с документами, и мы перевезем вас отсюда в более безопасное место, где сможем уже поговорить по душам. По легенде мы забираем вас в областной центр, в частную клинику.
Он поднялся, улыбнувшись и похлопав Дио по руке. Кивнул Шуре и вышел, все так же аккуратно затворив за собой дверь.
– Уходи. – Дио снова попытался приподняться на каталке, и на этот раз это ему удалось. Он сел. Силы вливались в него с невероятной скоростью, и только медальон обжигал кожу нестерпимым холодом, и было трудно игнорировать этот разливающийся по груди студень. Казалось, сама кровь стынет в его жилах и медленно бежит к самым кончикам пальцев. – Уходи как можно быстрее.
Шура отшатнулась, уставившись недоуменно.
– Ну, знаешь, – она начала закипать, вновь превращаясь в ту девушку, что отчитывала мальчишку под фонарем. Дио просто приложил палец к ее губам, разом заставив замолчать.
– Уходи, – повторил он, отнимая руку. – Эти люди… – Он запнулся, не зная, как объяснить ей, с чем она рискует столкнуться. Как объяснить, чтобы она поняла и поверила. – Эти люди сделали со мной это, – он дотронулся до груди, почувствовав еще один прилив парализующего холода.
Шура побледнела как полотно. Прикрыла ладонью рот, будто сдерживая рвущийся из груди крик. В следующий момент она решительно вскочила.
– Я пойду в милицию, – сказала она, разворачиваясь к дверям, но Дио успел поймать ее за запястье. Потянул на себя, заставив сесть рядом, на краешек каталки.
– Нет, – сказал он, сжимая ее запястье, глазами пожирая ее всю. – Просто уйди и забудь меня, как будто бы не было. Ты не знаешь, с чем связываешься. – Он хотел оттолкнуть ее. Так, как всегда отталкивал женщин, искавших у него тепла и ласки. Он хотел оттолкнуть ее так, чтоб она ушла, не обернувшись ни разу. И не смог. Момент был упущен. Для него все решилось там, под фонарем, когда она держала его ладонь в своих ладонях. Он еще один, последний раз сжал ее запястье и убрал руку, откинувшись на каталку и отвернувшись к стене.
Она поднялась. Постояла рядом в нерешительности. Дио не смотрел на нее, но всем телом ощущал ее присутствие. Он очень живо представлял себе, как она стоит, покусывая губы и заправляя за ухо непослушную челку. Прикрыв веки, он видел ее, как наяву. Наконец она шагнула к двери. Едва слышно скрипнули петли, а потом дверь захлопнулась с громким стуком.
– Там охрана, и, кажется, они не собираются меня выпускать, – проговорила Шура шепотом, возвращаясь и снова садясь на стул рядом.
Дио посмотрел на нее. Ее губы были решительно сжаты. Она и не думала никуда уходить.
Дверь снова открылась.
– Вижу, силы возвращаются к вам, – сказал Борис, входя. – Чудесно. – Он снова улыбался и, улыбаясь, прошел к Шуре и взял ее за плечо, заставив приподняться со стула. – Идемте, – сказал он. – Сейчас сюда придут санитары, мы будем им мешать.
Шура вскинула испуганный взгляд, обернулась к Дио. Он кивнул ей, стараясь сохранять спокойствие и надеясь, что ни один мускул на его лице не дрогнул. Как бы быстро ни возвращались к нему силы, их явно было еще недостаточно, чтобы попытаться сопротивляться схарматам здесь и сейчас. Борис вывел Шуру за дверь, а в комнату зашли двое в зеленой форме. Один снял каталку с тормоза, и они повезли его длинными больничными коридорами. Он смотрел в сторону, замечая, как перешептываются люди, когда его провозят мимо, как останавливается и провожает его взглядами медперсонал. Внезапно пришло понимание, как схарматы нашли его здесь, да еще так быстро. «Они знают, что у меня за сердце. Они все знают», – думал Дио, пока его везли к выходу. Шура наверняка тоже знала…
