Денис Новожилов - Тридевятое царство. Удар Святогора
– То есть когда царь воссядет в Киеве, когда князья и народ присягнут ему на верность, тогда и ты его призна́ешь?
– Если воссядет… – Колыван тяжело вздохнул, – и если народ и князья признают…
– Вот и ладненько, – хлопнул в ладоши Святогор, – уже весна на носу, скоро двинемся на Киев. Так что поскучай пока тут и готовься новому царю присягать.
– Не говори «гоп», пока не перепрыгнул, – пришел гулкий ответ из колодца.
Глава 33
Девочка и царь
Аленушка окинула взглядом пиршественный зал черниговского терема. Он был почти такой же большой, как и киевский, и битком набит народом. И все эти люди смотрели прямо на нее. Из присутствующих она узнала только Илью Муромца; богатырь сидел недалеко от трона и ел куропатку. После каждого движения Илья кривился, похоже, ему было очень больно. Гигант слева – это Святогор, он девочку сюда и привел, а вот этот веселый человек справа – богатырь Вольга. На троне восседал молодой мужчина, почти юноша; наверное, это и есть тот самый царь, про которого толковали богатыри. Царь был хорош собой, с открытым лицом, и он много улыбался. Про себя Аленушка отметила, что он очень симпатичный, а вот сидящая справа толстая тетка девочке сразу не понравилась, хотя и не совсем понятно было почему.
– Ага, – обрадовался сидящий на троне юноша, – а вот и наш страшный противник, великая княжна!
– Здравствуйте, – поздоровалась Аленка; не то чтобы она желала всем здоровья, но ее учили быть вежливой девочкой.
– Здравствуй, – улыбнулся царь, – тебя Аленушкой зовут, а я Мстислав.
– Очень приятно, – ответила Аленушка вежливо.
– И нам приятно, – улыбнулся Мстислав, – видишь ли, есть у нас одна проблема, я думаю, ты уже догадалась. И ты, и я претендуем на то, чтобы править.
– Пушистик сказал, что, после того как батюшка умер, а братца Кощей забрал, править придется мне, – вздохнула девочка.
– Пушистик – это жрец? Или боярин?
– Нет, – улыбнулась Аленушка, – пушистик – он… пушистый, с ушками и хвостом.
– Пушистик – это Кот Баюн, – пояснил Вольга.
– Пушистик – хороший.
– Правда, он немножко чудовище, – согласился Вольга шутливо, – а еще, самую малость, людоед.
– Пушистик не кушает людей, – твердо ответила Аленушка, – он обещал.
– Авторитет, – вздохнул Мстислав, – даже и не знаю, что возразить.
Вокруг раздались смешки; Аленушке не понравилось, что над ее словами смеются.
– Надо решить эту проблему, да поскорей, – подал голос незнакомый человек, сидевший недалеко от царя; он тоже был статен и красив, но в нем совершенно не чувствовалось веселости или доброго нрава. Чем-то он напомнил девочке галицкого князя, только глаза у него не были такими холодными.
– Чего тут решать-то, Ратибор, – улыбнулся царь своему гостю, – это же просто маленькая девочка.
– Это война, – ответил тот, кого назвали Ратибором, – это смерти сотен и тысяч человек. И да, она выглядит как маленькая девочка. Если хочешь победы, ее нужно убить.
– Не надо меня убивать, – заплакала Аленушка, – я никому ничего плохого не делала. Почему вы все такие злые?
– Тише, тише, – царь подошел к пленнице и вытер слезы, – никто тебя не обидит. Ты же ни в чем не виновата. Просто твой дедушка с отцом тебя немножко обманули, они сами не цари были. Так что царем буду я, а ты мне будешь помогать, хорошо?
– Не знаю, – всхлипула Аленушка, – а что пушистик скажет?
– Пушистика больше не будет, – виновато развел руками Мстислав, – он не такой хороший, как тебе кажется.
– Но у него мягкая шерстка, и он разговаривает…
– А у нас тоже есть пушистик с шерсткой, и разговаривает, – нашелся Вольга, – давай, Илья, покажи ей своего пернатого.
– Захочет – сам выйдет, – ответил Илья, – он не собачка, чтобы слушать команды.
– Чего нада, – из-под лавки Ильи Муромца вылез черный кот и недовольно отряхнулся, – что тут?
– У нас тут девочка, поговори с ней.
Кот обошел кругом вокруг замершей Аленушки, внимательно следившей за каждым его шагом.
– Обычный ребенок. Примитив. Не интересно.
– Я не обычный ребенок, – обиделась Аленка, – я Аленушка.
– Скучно. Нечего исследовать. Зачем звали. Слабые разумы.
Кот развернулся и ушел обратно под лавку.
– С характером зверек, – улыбнулся Мстислав.
– Это еще что, – Илья тоже улыбнулся, хоть и с гримасой боли на лице, – меня он все время хочет вскрыть – уговаривает, чтобы разрезать меня ножом и посмотреть, как я устроен.
– Бесценный эксперимент. Вскрытие покажет, – раздалось из-под лавки.
– Этот пушистик – плохой, – недовольно ответила Аленушка, – и вообще вы тут все плохие.
– Чем это мы плохие? – удивился Мстислав.
– Вот он, – Аленушка указала на Ратибора, – убить меня хотел. Пушистик кого-то ножом резать хочет.
– Препарировать! – Кот даже выскочил из-под лавки, возмущенно стуча хвостом. – Примитивный разум. Препарировать. Не резать. Ножом. Ради науки.
– Уберите его, я боюсь! – Аленушка отшатнулась от напрыгнувшего на нее кота.
– Тише, тише, – попытался успокоить всех Мстислав.
– Звери у вас злые, и сами обсуждаете, как детей убивать, – Аленушка готова была заплакать, – отпустите меня домой, мне тут страшно.
Мстислав немного растерялся, вокруг нехорошо зашумели.
– Отпустите меня домой, – теперь девочка уже рыдала в голос, – что же вы за злодеи такие! Батюшка говорил, что только очень злые люди детей обижают.
Ситуация выходила из-под контроля. Мстислав растерялся, безуспешно пытаясь унять начинающуюся девичью истерику, Святогор тоже не знал, что делать, Ратибор лишь нехорошо улыбнулся. Помощь пришла, откуда не ждали.
– А ну цыц! – раздался зычный голос Муромца.
Аленушка мгновенно замолчала, продолжая размазывать слезы по лицу своими детскими ручками.
– Не слушала бы ты чудовище людоедское, ничего этого и не было бы.
– Пушистик…
– Проклятущий людоед, – отрезал Илья Муромец, – ты просто не бывала в тех селениях, которые такие вот «пушистики» себе на прокорм определяют. А мне доводилось. Сидят люди, смотрят куда-то в пустоту, улыбаются счастливо, слюни текут. А вокруг кости и недоеденные останки. Скелеты обгрызенные, в основном детские. Детей эти «пушистики» в первую очередь едят, у тех мясо нежней.
– Ужасы какие вы рассказываете… – Девочка снова собралась расплакаться, но Илья резко стукнул ладонью по столу; дубовая столешница не выдержала и разломилась в месте хлопка.
– Молчать, я сказал! Кто брата своего не признал, кто смертоубийство учинил?
– Не было там братца моего, там другой был, подменыш, – всхлипнула Аленушка.
– Брат там твой был, только кот твой его лик от тебя скрыл.
– Неправда…
– Правда, – грубо оборвал ее Илья, – кого глаза подведут скорей – тебя, соплюху, или меня, богатыря земли Русской?
– Я не соплюха, я…
– Соплюха. – Илья скривился от боли: видно, раны еще очень сильно его беспокоили. – Столько ребят хороших полегло. Добрыня, Алеша…
Расчувствовавшись, богатырь даже чуть было не пустил слезу, но быстро вытер глаза рукавом.
– Я, – Аленушка уже почти что плакала, – я…
– Ты, – кивнул Илья, – ты чудовище пустило к себе советы давать. Нет у тебя права больше властвовать.
– Да я же… – пыталась что-то лепетать Аленушка.
– За царя Мстислава! – поднял чарку Илья Муромец.
– За законного царя! – тут же поддержал его Святогор.
– За царя! – ревели вокруг, девочку никто больше не слушал.
Глава 34
Слова богов
Кощей победно оглядел собравшуюся вокруг толпу магогов. Выучить их язык оказалось не таким сложным делом, он был достаточно прост.
– Да как у тебя это выходит? – подозрительно сощурился шаман.
– Просто я знаю слова богов, – пояснил Кощей, – они слушают меня, а я – их.
– Боги слушают всех, – шаман все еще недоверчиво глядел на странного гостя, – чужаков надо есть, так они заповедали.
– Надо есть, – загомонила толпа магогов вокруг, – так заповедано! И так вкусно.
– Всех, кроме меня, так боги сказали, – объявил Кощей, – пусть поразят меня они страшной карой прямо сейчас, пусть разорвет меня в клочья сию секунду, если это не так.
Ближайший магог стремительно отпрыгнул подальше, остальные отшатнулись и взглянули на небо. Кощей развел руки в стороны, как бы подставляясь под удар богов. Ничего не происходило. Магоги задумчиво глядели на Кощея, постоянно переглядываясь между собой.
– Это какое-то очень сильное колдунство, – заключил шаман, задумчиво почесывая затылок.
– Боги послали меня к вам, – сообщил Кощей толпе, – пусть оторвут мне ноги и руки, если я вру.
Магоги с нескрываемой радостью приготовились смотреть, как наглецу отрывает руки и ноги, но, к их разочарованию, ничего не происходило. Один из них даже для верности потрогал Кощея за руку.
– Можно, я ему ухо отгрызу, – один из магогов нетерпеливо подпрыгивал возле Кощея, – его все равно боги разорвут скоро, а я люблю уши у еще живых отгрызать…
