Максим Удовиченко - Искатели
– Ты вернешься?.. – сквозь рыдания выдавила Ариэлла. – Вернешься, правда?..
«Вот и конец истории» – с грустью подумал я. Уже три ночи она была желанной гостьей в моей постели. В первый раз Ариэлла пришла после того, как я раскрасил цветы в оранжерее. Отказаться от такой красавицы было выше моих сил. Все бы ничего, но до нашего близкого знакомства продавшаяся была девицей…
Я простился с жизнью и приготовился достойно встретить гнев герцога, но ничего такого не последовало. Вместо злобных гримас на лицах некромантов появились улыбки.
– Ферди, ты только посмотри, как мальчишка побледнел, – прокаркала лич. – Успокоишь его или подождем, когда обделается?
Впервые на моей памяти, герцог Фердинанд расхохотался в голос.
– Лэйариел, некроманты живут почти столько же, сколько эльфы, – произнес он. – И отношение к разного рода интрижкам у нас точно такое же, как у вас. Не мое дело, кого и когда выберет моя внучка. Будь я главой обычной дворянской семьи из Зириуса или Арвалийской империи, тогда я, конечно, рассчитывал бы найти Ариэлле выгодную партию и дорожил ее невиностью. Но, как видишь, мы на Мертвом острове.
Слова герцога явились для меня полнейшим сюрпризом. И как я сам, дурак этакий, не догадался! Только зря терзался глупыми сомнениями. Почему-то могущественных некромантов я, в первую очередь, воспринимал как обычных людей.
Я посмотрел в лица своих друзей, стараясь угадать, что они по этому поводу думают. Мара, как обычно, лишь пожала плечами, давая понять, что ей это совсем не интересно, Ал понимающе улыбнулся, а Лис так вообще нас не слушал, стоял в сторонке и поглаживал потайной карман.
– А ну девочка, отойди в сторонку, – приказала леди лич Ариэлле. Девушка повиновалась и встала рядом, утирая слезы. – Вернется твой ушастый, вернется, никуда не денется. Три ночи как-то маловато будет.
Щеки Ариэллы покраснели от смущения, а леди Флориана продолжила, как ни в чем не бывало:
– Что это за побрякушка у тебя на шее? Я еще давно ее приметила.
Я молча снял с шеи амулет Атиуса, протянул его личу. Взяв медальон, она легонько коснулась камня.
– Интересная вещица. Древняя, очень древняя и занимательная. Пожалуй, одна из немногих вещей, в которой удалось смешать разные виды магии. К ее созданию приложили руки некромант и стихийный чародей. Это артефакт вызова.
– Вызова кого? – уточнил я.
– Не знаю. Не могу точно сказать, на что он способен. Одно ясно: ты никогда им не воспользуешься. Чтобы пробудить силы этого артефакта, нужна кровавая жертва, человеческая.
Повертев медальон в руках, лич вернула его мне.
– Когда я изучала эту штуку, – подала голос Мара. – мой разум затянуло куда-то очень далеко. Все, что я видела, это черное пламя…
– Черное пламя… Не вам, детишкам, играть с такими силами, – мрачно произнесла лич.
– Тетушка, хватит пугать наших друзей. Главное, что артефакт не опасен, пока не активирован. А этого не произойдет.
– В кой-то веки ты прав, Ферди! Пора закругляться, не хватало мне превратиться в такого же зануду, как ты.
Пожелав хозяевам спокойной ночи, мы разошлись по своим спальням…
Утро выдалось ясным, насколько это было возможно для острова, где преобладал черный цвет. Но чувствовал я себя не лучшим образом. Сказывалось недосыпание. Ночью, сразу после пира ко мне пришла Ариэлла, и мы прощались почти до самого утра.
Мы вчетвером и семья герцога, которая в полном составе вышла проводить нас, собрались во дворе. Ариэлла больше не рыдала и была гораздо бодрее, чем я. Михаэл, бледный и печальный, как призрак, не отходил от Мары.
Герцог протянул Алу увесистый кошель, сказал:
– Вот, как обещал – золото за доставленные неудобства. Сами мы его в обиходе не используем, но иногда принимаем в качестве оплаты. А бывает, находим на трупах, вынесенных к берегу. Набрали триста монет, надеюсь, этого будет достаточно.
– Даже слишком, – смущенно пробубнил Ал.
– Немалая сумма, – подтвердил я.
Мы двинулись к берегу. По пути к нам присоединялись другие продавшиеся, в конце концов образовав целую процессию. У воды я подал сигнал Бобо, вскоре от корабля отошла шлюпка с двумя матросами. Пока она приближалась к берегу, мы успели попрощаться со всеми повторно, и Ариэлла вытянула из меня обещание вернуться. Лодка плыла медленно. Оно неудивительно, матросы были сильно напуганы таким количеством некромантов. Скорее всего, моряки отправились нас забирать только потому, что Клешня пригрозил повесить их на рее.
Шлюпка приблизилась.
– Спасибо за гостеприимство, – сказал я, – и прощайте.
– Счастливого пути, – поклонился Фердинанд.
Мара шагнула в воду, и тут Михаэл, судорожно вдохнув, словно на что-то решившись, бросился за нею с криком:
– Постойте, леди!
Орка обернулась, удивленно глядя на некроманта. Тот схватил ее за плечи, быстро поцеловал прямо в губы и отпрянул – наверное, побоялся, что зеленая примет его порыв за нападение.
Ал насмешливо присвистнул, мы с Лисом спрятали ухмылки, а Флориана заявила:
– Молодец, сынок! Только поздно ты взялся!
Я впервые увидел, как краснеют орки – от прилива крови щеки Мары из оливковых сделались коричневыми, словно обгорели на солнце. Она неопределенно махнула рукой, резко развернулась и забралась в шлюпку. Мы, тихонько посмеиваясь, пошли следом.
Мои подозрения подтвердились: гребцы были белы, словно мел. Моряки даже ни слова не сказали, когда в лодку залез четвертый, да еще с огромным пауком на плече.
– Сожри мои глаза Сиверентус! – взревел Бобо, когда мы ступили на палубу. – Да вы крепче камня, нелюди! А это еще кто, задери вас акулы?
Клешня не сразу заметил Ала за нашими спинами.
– Друг, – вмешалась орка. – Об оплате договоримся.
– Друзьям с золотом на борту «Хромой Мери» всегда рады! – бодро заявил Бобо, но потом взгляд его упал на Лиса. – Морт подери, я надеялся, что вы своего задохлика труполюбам сплавите!
Вор насупился, но благоразумно промолчал.
Зверствовать капитан не стал, взял вполне справедливую цену за очередного пассажира. Я отдал Клешне новую карту Дикого архипелага, объяснил, какой остров должен быть следующим. Бобо сразу отдал приказ матросам, и «Хромая Мери» легла на новый курс.
Было приятно снова очутиться на корабле. За время путешествия я успел привыкнуть к корыту Клешни. Единственное, что слегка расстраивало – это отношение команды. Нас с оркой теперь откровенно сторонились и боялись. Все видели, сколько некромантов пришло нас провожать. Поползли слухи, что мы «с труполюбами якшаемся». Суеверные моряки сделали в своем воображении из нас двух монстров.
Первое время матросы и Ала шарахались. Но веселый, компанейский человек вскоре завоевал любовь всей команды и стал частенько пропадать в кубрике, где моряки пили кислое вино, играли в карты и кости. Заботу о Чернобрюхе смуглый воин окончательно спихнул на меня. Я, впрочем, этим не сильно тяготился. Паук был неприхотлив, большую часть времени без движения сидел у меня на плече или голове. Иногда я заставлял его повторять выученные команды. Еду трупоед добывал самостоятельно, для этого я ненадолго спускал его в трюм, где он охотился на крыс.
Путешествие до острова Белиона выдалось спокойным. Никакие монстры не нападали, рифы не появлялись из океана, да и в шторм попали только разок. Дни спокойно протекали один за другим и были похожи друг на друга, как близнецы. По утрам орка выволакивала на палубу вяло брыкающегося Ала. Воин пытался отбиваться и возражать, но Мара все равно заставляла его тренироваться. Начинали они с разминки, затем устраивали несколько поединков (человек каждый раз оставался битым), в заключение погружались в транс для улучшения навыков антимагии. Иногда зеленая просила помочь, и мне приходилось насылать на воинов какие-нибудь чары. Но я бы не назвал это серьезной тренировкой. Из-за того, что мы находились на корабле, по-настоящему мощные заклятия использовать не удавалось.
Я же большую часть времени проводил, изучая книги о магии, если не помогал орке или не занимался с Чернобрюхом. Лис затворником сидел в каюте, изредка поднимаясь на палубу, и только в том случае, если кто-нибудь из нас был рядом. Вор небезосновательно опасался гнева моряков. Хотя за его здоровье больше волновались мы, Роману же беспокоила только сохранность изумруда.
Этот мортов камень частенько занимал мои мысли. Он ставил всю нашу кампанию под угрозу. Я пытался придумать способ изучить его, но ничего в голову так и не пришло. Поэтому я укоренился во мнении, что от изумруда следует просто избавиться, как только подвернется возможность.
Помимо всего прочего, я вспомнил про свиток с древними орочьими закорючками – ведь мы шли к острову, который был прародиной орков. Пришлось напомнить Маре об ее обещании. Зеленая долго пыталась отнекиваться, говоря, что ей не до свитка, что тренировки гораздо важнее. Но в конце концов сдалась под моим напором и согласилась закончить перевод до того, как мы прибудем на остров Белиона. Решающим аргументом стало то, что на родине ее предков любые сведения, особенно шаманские закорючки, могли оказаться спасительными.
