Екатерина Дей - Амир
– Мальчика спасла ты.
– Я?
– Это обычный человеческий ребенок, в нем нет крови моего народа. Сын работницы этой клиники, она привела его на обследование.
– А …значит, он был здоров?
– У него редкое заболевание крови, именно от него погиб мой народ. Ты передала ему свою жизненную энергию и была без сознания три дня. Еще два дня ты спала. Сейчас ребенок совершенно здоров, никаких признаков заболевания.
Теперь я долго молчала, пытаясь осознать сказанное Амиром. Еды я так и не коснулась, лишь выпила стакан сока, в горле пересохло, и живительная влага облегчила состояние каменной статуи. Почему-то мне было очень важно знать судьбу этого неизвестного мне ребенка, я даже его не увидела тогда, лишь услышала слова Амира, что он жив, и во мне все перевернулось. Теперь понятно, почему, мне суждено спасать не только Амира, весь его народ и мальчик связующее звено в этой цепи, Не будет болезни – народ восстановится в этом мире. В двух мирах.
Мозг что-то думал, что-то просчитывал, а тело просто радовалось, оно отдохнуло после выполненного долга, о котором знало, предвидело, поэтому я и не уходила, держалась до последнего, ждала появления объекта своего спасения. Значит, знала? Или Амир специально меня туда повез, в надежде, что если не получится у Мари, попробовать как с Алексом? Получилось.
– А кто спасал меня?
Фисы не было, значит, ее не привезли. Я подняла глаза на молчавшего Амира и все поняла, меня спас он. Мой мозг, продолжавший существовать отдельно от тела, все просчитал и выдал вердикт: я инструмент в твоих руках, выполню все предначертанное, спасу тебя и твой народ, владей. Вот вам правда Бабы-Ягы, говорит любовь, а на самом деле нужны колдовские способности. И поэтому нам надо быть вместе, так инструмент работает более эффективно.
Я потянулась налить себе сок, но Амир опередил меня, оказался рядом и взял кувшин.
– Ты ничего не ешь.
– Не хочу.
Сок лился в стакан тонкой желтой струйкой, вспениваясь на поверхности и образуя веселые пузырьки. Маленький кусочек солнца в золоте. Апельсин – это маленькое солнце, накопившее за лето всю энергию и радость. Странные мысли для механического инструмента, надо придумать для него точное название, определяющее функциональное назначение. Я подняла глаза на Амира и сразу пришло понимание: проводник, я тот самый проводник, который помогает Амиру восстановиться самому и воссоздать свой народ. Совпадение энергий, поэтому я и спаслась в процессе передачи ему своей энергии, не просто проводник, а проводник аккумулирующий, перерабатывающий и передающий. Как-то это в электричестве называется, но пусть будет проводник, просто и понятно. В общем, колдовство, о котором говорила мудрая Баба-Яга.
– Рина, о чем ты думаешь?
– Я буду тебе помогать во всем, поклялась и сдержу свое слово. У тебя все получится, шестьсот лет получалось и сейчас получится.
Он даже откинул голову от моего взгляда, как будто его ударили в лицо невидимым кулаком, и он этот удар не выдержал. Темные глаза превратились в серые провалы без зрачка, выход в пустоту. Мой голос звучал в пространстве столовой металлическим звуком технического устройства, в котором нет ничего человеческого.
– Предначертанное исполнится, я проводник и понимаю свою функцию, все сделаю для того, чтобы воссоздать твой народ.
Я на мгновение опустила глаза, крепко сжала руки на коленях.
– Если тебе для этого нужно мое доверие, то можешь считать, что я тебе доверяю во всем…
– Не так!
– Так!
Я встала из-за стола и оперлась на него руками, во мне все кипело и клокотало, хочешь откровенности, так слушай, я не просто дурочка из гарема, я мудрая Баба-Яга, которая видит твои истинные намерения.
– Ты прав! Ты во всем абсолютно прав: возрождение целого народа стоит этой цены! Раз так получилось, что именно я должна помочь тебе в этом священном деле, то я все сделаю, отдам всю свою кровь, силы, не знаю, что еще понадобится!
– Ты! Мне нужна ты!
Мы кричали друг на друга, и эхо проносилось по столовой, мой голос не уступал ему, звучал чисто и звонко.
– Конечно, я тебе нужна, без меня тебе будет сложнее решить эту проблему! Я же не отказываюсь, используй по полной, я на все готова!
И вдруг мой организм воспротивился собственным словам и заледенел, мгновенно все тело покрылось инеем, и я замолчала. Тяжело опустившись на стул, смогла только прошептать:
– Амир, я все понимаю, верю тебе, и помогу во всех твоих делах.
Ну почему все так сложно? Ведь мы помогаем совершенно чужим людям, не задумываясь ни о чем, просто помогаем в каких-то мелочах, сделали и забыли. Почему я так возмутилась поведением Амира по отношению ко мне в таком деле, как возрождение целого народа, мне было непонятно самой. Ведь из-за этого он сам превратил себя в монстра, сотни лет спасал Мари, создал военизированное объединение, в котором все служат ему как вождю. И теперь делает все, чтобы как-то спасти проводник, который работает на дело его жизни, мог ведь просто использовать, а он честно пытается мне что-то объяснить.
Я лежала на своей постели и думала о своем скверном характере. Амир принес меня практически без сознания, долго сидел рядом со мной и держал за руку, делился своей энергией. И она сделала свое дело: я постепенно успокоилась и согрелась. На меня он не смотрел, и ничего не говорил, лишь поглаживал мою руку своей ладонью. Уходя, наклонился над ней, но не поцеловал, я только почувствовала его горячее дыхание.
Цветы благоухали, поглядывали на меня своими разноцветными бутонами и удивлялись человеческой женщине, которая среди такой красоты умудрялась страдать. Я вспомнила столик, на котором были изображены прекрасные цветы из камня, удивительным образом казавшиеся живыми. Интересно, а что за камень был у Амира, странно, я думаю, он достаточно богат, чтобы иметь бриллианты, а использовал в ритуале этот белый камень, что-то это означает.
Я встала и прошлась по комнате, с удовольствием касалась лепестков, наклонялась над некоторыми букетами и вдыхала аромат, иногда тягучий, как нега, а иногда веселый, как легкий летний ветерок. Неожиданно мои пальцы задели камень, букет, стоявший в золотой вазе, оказался из каменных цветов. Ослепительные белые розы. Казалось, что роса только что спала с нежных лепестков, бархатистых и упругих. Они ничем внешне не отличались от тех, что стояли рядом в цветной вазе из стекла, алых до такой степени, что их яркая тень меняла цвет орхидей в соседнем букете.
Амир как эти цветы, я села на пол рядом с букетом и стала его рассматривать. Прекрасен, как цветок, внешне ничем не отличается, пока не коснешься и не поймешь, что это не живая ткань, а камень. Баба-Яга и Каменный Цветок, невообразимое доселе семейство. А Фиса еще о какой-то песне мне говорила, какие звуки могут издавать клюка и камень?
– Такие цветы создавал мой народ.
Я даже не вздрогнула от голоса Амира.
– Очень красиво.
– Но ты любишь живые. А это камень.
– Тогда, во время ритуала… у тебя был белый камень. Это какой-то знак?
– Да, камень вождя. Подобных ему природа уже не создает.
Он опустился рядом со мной, сложил руки на коленях, и низко опустил голову.
– Я как этот камень.
А что-то общее все-таки у нас есть, одинаковые образы появляются в голове. Интересно, а как он меня представляет? Неужели знает о нашей Бабе-Яге?
– А я как что? Как ты видишь меня?
– Ты Фисе сказала, что ты как Баба-Яга.
Надеюсь, Амир не видел выражения моего лица, потому что я сразу опустила голову и старалась не захихикать, даже губы закусила.
– Я посмотрел в книгах различные образы этой вашей колдуньи.
Мне не удалось сдержаться, и я засмеялась.
– Похоже?
– Для меня ты не такая.
– Какая?
– Ты солнечный свет в небесах.
– Свет?
– Ты можешь согреть, можешь сжечь своим огнем, а можешь исчезнуть в темноте. Или погаснуть, исчерпав все свои силы.
Странное тепло охватило мое тело, как будто на меня действительно направили луч солнца и он согрел меня в ледяном одиночестве. Не сразу я смогла посмотреть на Амира, такое неожиданное сравнение повергло меня в шок. Свет, интересно, не луч, а именно свет. Но свет, это что-то совершенно бестелесное, нейтрино и еще что-то из физики, а тело тогда как? Почему оно так на камень реагирует? Пытается согреть? А этот камень, хочет ли он, чтобы его согревали?
Амир смотрел на меня голубым сиянием, в котором жила безнадежность. И руки совершенно безнадежно лежали на коленях, длинные пальцы повисли, казалось, что силы покинули их навсегда.
– Баба-Яга как образ ближе к действительности.
Он улыбнулся грустной улыбкой и покачал головой:
– Нет. Это сам свет нарисовал такую картинку. Спрятался от камня, чтобы тот своим холодом и темнотой его не погасил.
И что я на это могу ответить? Я лишь коснулась цветка пальцами, но он был слишком холодным, и я убрала руку.
