Дмитрий Иванов - Артефакт
– Тебя никто не отпускал, – сказал коренастый и пнул его ногой в бедро. Тимур поскользнулся на красных пятнах, размазав их по полу в кровавый полумесяц, и повис на раковине.
– Так, что ты там вякнул? – подошел ко мне экзекутор. – Предупреждаешь, да?..
Я кивнул. В то же мгновенье он ударил. Я уклонился и встретил его левой, потом сделал подсечку и добавил с ноги. Он энергично пополз к окну: голова у него оказалась крепкая.
Двое других стояли не двигаясь и не искали моего взгляда: они все делали правильно.
Тимур, наконец, одолел раковину, поднялся на ноги и включил воду. Я подождал, пока он умоется, и мы пошли.
Глава третья
Ирка повезла Тимура к себе. Мне кажется, нос у него был сломан, но это не смертельно.
Я пошел домой пешком. Стояли белые ночи, и народ гулял напропалую. Тучи исчезли бесследно, хотя еще два часа назад кружили над городом, как стая голодных волков. Погода явно налаживалась, завтрашний день обещал быть ясным. Настроение у меня могло бы быть сказочное: Я свободен!.. Но одолевали дурацкие мысли. Из головы не выходила эта история с Кеглей… Завтра нужно сходить на работу – узнать, что там делается. Может, сохранили место за мной? Хотя вряд ли. На мою должность в любом случае кого-то выдвинули и обратно задвигать не станут. Да о чем я!.. После тюряги-то они меня точно не возьмут, даже простым охранником…
Кегля, Кегля… Значит, ты действительно был моим другом? Я и не думал, что мне будет тебя не хватать. Я тебя, парень, ни во что не ставил. Вот так…
Я свернул с Маяковской на Кирочную и дружелюбно отсалютовал встречному курсанту медицинской службы. Он недоуменно посмотрел на меня, но я ему подмигнул, и мы счастливо разминулись.
Возле самой парадной я услышал шум за спиной, и через мгновение рядом резко затормозил автомобиль. Повернув голову, я увидел, как стекло задней двери плавно опускается, а за ним темное лицо – трикотажный шлем с дырками для глаз и… легко узнаваемый высокий прицел «калаша»… Думать было некогда. Я успел скосить глаза вправо – рядом никакого укрытия, впереди тоже… Вот оно, мое трепетное отношение к обзору… Выход оставался один. Прежде чем «калашников» начал отбивать свое отрывистое «та-та», я нырнул к машине – прямо к той самой двери, за которой изготовился стрелок.
Он все же выстрелил. Потом попытался открыть дверь, к которой я прижимался телом, втискиваясь под днище.
– Отъедь! – зло крикнул он водителю.
Двигатель взревел, машина рванулась вперед. Я откатился самую малость – лишь бы не попасть под колесо. Тут он, конечно, дал маху: если б он крикнул что-нибудь вроде: «Сдай назад!» – у меня не осталось бы никаких шансов, но пока они елозили туда-сюда по асфальту, я вскочил и успел добежать до ближайшей подворотни.
Они пытались меня догнать, но здесь уже была моя территория. Дворы в этом районе я знал отлично. Большинство из них были проходными. Пока преследователи с визгом покрышек метались по дворам, я выскочил на улицу через соседнюю арку и добрался до своей парадной. Поднявшись в квартиру, я, не включая света, подошел к окну: из подворотни задумчиво выехала темно-синяя девятка – та самая… Постояла полминуты, потом сорвалась с места и стремительно умчалась в сторону Литейного.
Я снял трубку и набрал 02. Женщина-оператор выслушала мое заявление с олимпийским спокойствием. Она задала несколько вопросов, идентифицируя мою личность и уточняя координаты, затем пообещала, что направит по адресу машину. Правда, не сказала, когда.
Через два часа я, наконец, сообразил, что вооруженное нападение не настолько серьезный повод, чтобы реагировать немедленно: видимо, у милиции есть гораздо более серьезные дела в этом городе.
Побродив по темной кухне, я рассеянно открыл холодильник, и оттуда на меня вновь пахнуло смертью…
Хватит на сегодня, – решил я и, не включая света, расстелил постель.
* * *Разбудил меня телефонный звонок. Звонила Ольга:
– Вы получили вчера мое послание?
Я подскочил на кровати: сон как рукой смело.
– И как это понимать? – деревянным голосом спросил я.
– На автоответчике. Я вам вчера звонила.
Я облегченно перевел дыхание и потянулся за сигаретами: чего только спросонья в голову не взбредет…
– Нет. Я не проверял автоответчик.
– Понятно… Ну… Я просто просила вас позвонить.
– Что-нибудь случилось?
– Нет, но я вчера перебирала вещи и кое-что нашла… У Виталика в бумажнике… Фотографию.
– И что?
– На ней вы и Виталик.
– Такое возможно…
– Вы оба в форме.
– В смысле?
– В военной форме.
– В военной?..
– В такой пятнистой.
– В камуфляже?
– Наверно.
– Не помню… Ну, может быть. И что?
– Разве он?.. Он ведь не служил в армии.
– Совсем необязательно служить в армии, чтобы носить камуфляж, – пожал я плечами.
Я не понимал, что она от меня хочет, хотя… Я совершенно не помнил подобной фотографии, да и Виталика в камуфляже. Но какое это теперь имело значение?..
– Может быть, вы заедете, посмотрите?
Я вздохнул: что-то меня не тянуло ехать – умиляться старым фотографиям.
– Ладно, – сказал я. – Только попозже. Мне нужно с работой разобраться. Да и… другие дела есть.
– Хорошо, – согласилась она. – Я все равно никуда не собираюсь.
На улице, как ни странно, шел дождь: мой вчерашний прогноз не оправдался.
Почистив зубы и одевшись, я решил еще раз позвонить в милицию: что-то опергруппа уж больно задерживалась… Мне пришлось повторить вчерашний диалог с оператором с самого начала. Проверив сводки, она заявила, что у нее нет никаких данных по поводу вчерашнего нападения. Я разозлился:
– Знаете что! С таким отношением к работе вы рискуете потерять всех своих клиентов. Вас это не пугает?
– Что? – растерялась она.
– Ладно, не берите в голову. Шутка… Так что мне делать?
– Ждите на месте, – сказала она.
Еще через два часа терпение мое закончилось: на меня охотятся моторизованные убийцы с «калашниковым», а я сижу дома голодный, без припасов, и никому из правоохранительных органов нет до меня ни малейшего дела…
Я плюнул на договоренность с оператором и отправился позавтракать в кафе, а затем на работу. Стоит ли обращать внимание на такие мелочи, как вооруженное нападение, если тебе угрожают голодная смерть и безработица?..
* * *Добраться до Гельмана оказалось не так просто – даром, что ли, он безопасностью заведовал. А уж под ним я – службой охраны…
Вход в административный отдел сторожили два парня, которых я не знал: кадры без меня явно дали течь.
– Михалыч на месте? – бодро спросил я.
– Михалыч?
– Гельман.
– Вам назначено?
– Нет. Так он у себя?
Охранник долго буравил меня бычьим взглядом, очевидно, пытаясь угадать – достаточно ли во мне «весу», чтобы я мог требовать от него однозначного ответа на такой сложный вопрос.
– У себя, – наконец определился он с весовыми категориями.
Я кивнул и подошел к местному телефону.
– Валентин! – сразу узнал меня Гельман. – Выпустили тебя… Слава Богу! Ты где?
– Догадайся с трех раз.
– А, ну да, конечно… Так поднимайся.
– А не застрелят твои орлы?
– Что? А кто там сегодня? Передай трубку.
Через пару минут я сидел в его кабинете, угощаясь добротным кофе.
– Понимаешь, Валя… – виновато объяснял Гельман, нервно приглаживая жиденький чуб. Мужик он был неплохой и явно чувствовал себя неловко, управляясь с рычагами бюрократической машины. – У нас, конечно, никто не верит, что ты виноват… Все думают, что тебя подставили… Уж не знаю, кто и как, но… В общем, мы очень надеялись, что тебя оправдают…
– …но обратно вы меня взять не можете, – помог ему я.
– Да, – кивнул Гельман. – Мне очень жаль…
– Ясно.
Я, конечно, на что-то надеялся – скорее всего, на то самое «авось», которое в России иногда все еще прокатывает, но в принципе был почти уверен, что меня тут не ждут, так что Гельман напрасно так мучился, пытаясь смягчить удар.
– Есть у тебя соображения – кто меня подставил? – поинтересовался я. – Кому я дорогу перешел?
– Думал я на эту тему, Валя… думал… И не только я… Тут и друг твой приходил, пытался что-нибудь выяснить. Но, сам понимаешь, концы не здесь нужно искать… Здесь у тебя врагов нет, только друзья… И я в их числе.
– Это какой друг? – удивился я.
– Воевали вы с ним вместе… Виталий, кажется.
– Что?..
– Ну, может, я напутал чего, может, и не Виталий, – засомневался Гельман.
– Давно приходил?
– Давно. Месяца три назад, а что?
– Да так, ничего…
Никаких других знакомых по имени Виталий, кроме Кегли, у меня не было. Час от часу не легче… Кегля в роли частного детектива! С пачкой денег в одном кармане и с дозой героина в другом… Виталик, конечно, мог для убедительности приврать, что мы с ним вместе воевали… вот только зачем ему все это понадобилось? Может быть, мать Виталика именно это имела в виду, когда мы разговаривали с ней на кладбище? То есть… Виталик сунул нос, куда не следовало, и поплатился… Так, что ли?
