Олег Быстров - Зрячий
Было, ответил потолок. И было с тобой. И нет оснований не верить, потому что отвечал потолок моей собственной мансарды, родной и знакомый, с разводами высохшей влаги. По весне, во время дождей, протекла кровля. С потолка капало, и я пережил массу неприятных минут, пока не принудил домовладельца отремонтировать крышу. Эх, разве можно сравнить те неприятности с нынешними! Поистине всё познается в сравнении.
А уже через час мы сидели в кабинете директора – господин Аусбиндер, Ева Мария и я. Рассказывать о вчерашнем было очень трудно, но я смог: как гибли ни в чем не повинные люди, один за другим, даже не успев – я в этом уверен! – понять, что же происходит…
Как через несколько минут после окончания кошмара прибыли агенты Крипо. Бывалых полицейских выворачивало при виде открывшейся картины. Они тут же вызвали бойцов Отдела физического воздействия, до зубов вооруженных, с надетыми под форму кольчугами из какого-то специального сплава. Оцепили улицу, а что толку? Размахивать саблями уже не имело смысла.
Потом появилось высокое начальство, всё задвигалось с новой силой, а меня повезли в участок. Но перед этим ко мне тихо и незаметно подошел агент Серый. Как такое возможно при его внешнем виде и комплекции, совершенно непонятно. Тем не менее всё происходило именно так – создавалось впечатление, что никто из окружающих агента не замечает. Одно слово – профи!
Серый был серьезен, даже мрачен, он ухватил меня за лацкан и, приблизив к себе, проговорил прямо в ухо:
– Теперь вы видите, во что влезли? Я вас прошу, оператор, постарайтесь ограничиться кабинетной работой. Архивы, бумаги, в крайнем случае беседы с приличными людьми – экспертами и консультантами. Видите, что порой бывает… Сейчас полиция начнет вытрясать из вас душу, ничего не поделаешь – так надо. Но и мне, уж не взыщите, понадобится подробнейший отчет о происшествии. Чуть позже…
Так всё и получилось. До двух часов ночи, сменяя друг друга, меня допрашивали дознаватели. Люди были разные, но интересовало их одно и то же: как началась драка, кто зачинщик, как могло случиться, что в бойню были вовлечены все музыканты и посетители, включая безобидную старушку?
И я отвечал одно и то же – не знаю. Что я мог им сказать? Что в чистом небе перед трагедией грохотал гром? Что я опять краем сознания уловил в самом начале драки отдаленный звон клинков и яростное «Экх-х!», хотя теперь и сам не уверен, было ли это на самом деле? Или следовало им рассказать, как трудно услышать хлопки крыльев и карканье ворон посреди предсмертных хрипов и стонов? Кто бы мне поверил?
Поэтому я только обрисовал подробно всё, что видел своими глазами, расписался под показаниями, и меня отвезли домой. Там я выпил полный до краев стакан рома и упал в постель без сил и желаний.
Теперь, по окончании рассказа, мы сидели в угрюмом молчании. И первым нарушил его господин Аусбиндер:
– Вы уверены, Мартин, что мы имеем дело с тем же самым человеком? Это он, маньяк? Случайности исключены?
– Какие уж тут случайности, господин директор, – ответила за меня Ева. – Где вы видели бабушек, убивающих зонтами, и студентов, дерущихся как заправские наемники? И главное – мотив. Из-за чего началась драка – Мартин, вы видели? Думаю, никто не смог бы ответить на этот вопрос. Вот так сразу – и все друг на друга! А при полевом воздействии подобные эффекты возможны. Заставил украсть, сможет принудить и к убийству. Конечно, это наш объект, вот только что теперь с ним делать? Одиннадцать трупов – и сам Мартин, чуть было не лишившийся жизни…
Директор смотрел в стол, на его худом породистом лице играли желваки. Не поднимая глаз, он произнес:
– С этого момента я ограничиваю вашу активность, Мартин. Всё это слишком опасно, я не могу посылать своих операторов в сущую мясорубку. Забудьте всё, что я вам говорил, и вспомните всё, что написали в своем плане. Что там у вас – посещение архива? Музей древностей? Отлично, вот этим и займитесь. Никаких обществ, будь то спортивные или криминальные. Никаких опасных контактов. В конце концов, у нас есть специалисты – оперативники Тайной полиции. Им положено заниматься такими вещами по долгу службы. Пусть отрабатывают свой хлеб.
– Уже отрабатывают, – вставил я ровным голосом. – На контакт со мной вышел агент. Еще вчера.
– Почему не сообщили? – изогнул бровь господин директор.
– Не успел…
– Завидная оперативность. Я надеялся на некоторый резерв времени, однако… – Директор задумчиво пожевал губами и бросил взгляд поверх наших голов, туда, где высвечивался одному ему видимый окончательный результат наших усилий. – Что же, теперь ничего не изменишь. Пусть та́йники ведут расследование, а вы будете только собирать информацию…
Ева Мария закусила губку, но помолчала.
– Вам всё понятно, оператор? Это приказ. Я вас более не задерживаю, допуск к архивам получите в приемной.
Я встал, поднялась и Ева:
– С вашего позволения, я тоже пойду, господин директор, – промолвила она.
Директор рассеянно кивнул, и мы покинули кабинет. Стоило двери затвориться, как Ева ухватила меня под руку:
– Мартин! Я понимаю, вы побывали в ужасной передряге! – заговорила она жарко и немного нервно. – В утренней газете написано расплывчато, мол, в кафе произошла кровавая пьяная драка. Криминальная полиция исказила информацию, чтобы не сеять панику среди обывателей. А теперь ваш рассказ – это чудовищно!
Я молча слушал, уже догадываясь, что будет дальше.
– Кто бы мог подумать, что дойдет до такого. И всё же, Мартин, я хотела вас просить…
Я повернулся к Еве, и она смолкла на полуслове. Ее удивительные глаза смотрели на меня с мольбой.
– Вы хотите просить меня продолжить поиски, Ева, – сказал я скорее утвердительно, чем вопросительно. – Мой ответ – да! Я сделаю всё, чтобы поймать маньяка. Хотя бы в память о тех людях, которые погибли на моих глазах…
Вдруг вспомнилась во всех деталях бутылка, валяющаяся на затоптанном мраморе. И из горлышка падают багровые капли – то ли вино, то ли кровь, – будто жизнь истекает из тела.
– Вся их вина заключалась лишь в том, что они хотели провести приятный вечер в кафе. – Голос предательски сел, но я нашел в себе силы закончить: – Я поймаю его, чего бы мне это ни стоило. Можете на меня рассчитывать.
– Но это действительно может оказаться опасным…
– Теперь это меня не остановит. Время игр закончилось вчера.
– Я в вас не ошиблась, – прошептала она, и мне показалось, что теперь мы с Евой связаны не только честолюбивыми устремлениями. Появилось еще что-то…
* * *Архив АСА – это государство в государстве. Он располагается в подвале Музея древностей, что для меня очень удобно. Верховодит здесь леди Грета Макензи, пожилая дама с внешностью «синего чулка»: волосы, собранные в тугой пучок на затылке, неизменные круглые очки, темное платье до пят с глухим воротником. Даром, что мы обращаемся к ней запросто – леди Макензи. У пожилой дворянки два десятка имен и титулов, но она не бросает место скромного архивариуса. Видит в этом свое предназначение, сберегает и дарит людям давно забытое Знание, и я уважаю ее за это.
Выражение ее лица может показаться холодным, даже высокомерным, но лишь до той поры, пока дело не касается старинных хроник, летописей и прочих пожелтевших бумаг. Как только это происходит, леди Макензи преображается – на щеках появляется румянец, речь становится живой и подвижной, а ее памяти можно только позавидовать.
Мне уже доводилось бывать в архиве, и отношения со стареющей леди сложились самые доброжелательные. Это ее я назвал для себя лоцманом в океане архивных документов, и хорошее отношение леди Греты дорогого стоит. Как-то я стал свидетелем сцены, когда одному невежливому и заносчивому просителю было отказано в помощи, а чуть позже случайно узнал, что сотрудник этот имел крупные неприятности – он попросту заблудился в грудах бумаг, перепутал что-то и провалил важное задание.
После предъявления допуска хозяйка архива провела меня в свой кабинет на первом этаже. Здесь царил идеальный порядок. Небольшое элегантное бюро с аккуратными стопками книг, папок, свитков – всё подписано, промаркировано. В симпатичной вазочке букетик цветов. На отдельном столике заварной чайник с иероглифами, китайский чай, фарфоровые чашечки. Подавая мне ароматный напиток, леди Макензи поинтересовалась целью визита.
– О, Мартин, в архиве достаточно документов о деяниях великих героев, – воскликнула она, выслушав мою просьбу. – Трудно сказать, кто из них существовал на самом деле, а кого породила народная молва. Людям свойственно стремление создавать героев, мечтать о победах и свершениях. К сожалению, в жизни яркие события встречаются гораздо реже, – она улыбнулась, – и тогда великие подвиги приходится придумывать. Тем не менее многое из того, о чем говорится в старинных сказаниях, имеет под собой фактическую основу, отражает реальные события. Надо лишь уметь отделять правду от вымысла. Если научитесь читать древние послания между строк, вам откроется многое.
