Олег Быстров - Зрячий

Зрячий

Олег Быстров

Предисловие

(от редактора)

В попытках написать предисловие я несколько раз удаляла первые абзацы – решала, с чего же начать? Что в этой книге может заинтересовать читателя в первую очередь? И не могла выбрать.

Может, это методика коррекции человеческих судеб через информационное поле? Не шаманизм и эзотерика – описана вполне серьезная организация, которая плотно и профессионально занимается этими проблемами и использует механизмы и методы такого воздействия в повседневной практике. Готовит кадры в Академии прикладных знаний, обеспечивает своих сотрудников всем необходимым, платит им зарплату и с истинно государственным подходом требует от них регулярных отчетов… Да, эта составляющая романа, безусловно, интересна, особенно тем читателям, кто и ранее увлекался теорией и практикой работы с информационным пространством.

Может, это удивительно подробное описание самых разных видов холодного оружия? Спата, эсток, дага, елмань, гарда… Эти слова что-то скажут немногим. Автор знатно потрудился, разбираясь во всех тонкостях оружейного дела. При этом описывается вовсе не вымышленное оружие вымышленного мира, но вот применение его в романе отнюдь не традиционное – оно напрямую увязано с нематериальным информационным полем.

А возможно, читателя привлечет неторопливый и обстоятельный мир, так похожий на Европу конца девятнадцатого – начала двадцатого века? Самое начало широкого распространения электричества, первые телефоны… Конечно, это не наш мир, но отличия не столь явны и сокрыты не только в названиях городов и политической системе государства, в котором происходят события романа.

А еще в этот список стоит добавить главного героя – обычного человека, но необычного оператора, стоящего перед главным в своей жизни выбором. А еще – динамичный сюжет с драками, погонями, поединками. А еще…

Нет, пожалуй, остановлюсь. Пусть каждый читатель найдет в этом романе что-то свое. В том, что найдет, я не сомневаюсь.

Пролог

Каждый, кому довелось побывать в столице, знает: Капиталла делится на две части, как разрезанное пополам яблоко. И темп жизни там различается, как течение реки на стремнине и где-нибудь в тихой заводи. Деловой центр высится громадами многоэтажных строений – банки, конторы, отели. Сияет вывесками дорогих магазинов, гудит клаксонами авто. Жизнь там кипит, захватывает и мчит человека, словно осенний палый лист.

А на окраинах города всё совершенно иначе. Узенькие улочки петляют между уютными домиками старой постройки, раскрашенными в теплые цвета. И перед каждым обязательная клумба с нарциссами и гиацинтами. Вдоль мощеных тротуаров тянутся старые развесистые липы. Тишина, покой, аромат цветов…

В обеденный час здесь не встретишь даже прохожих, добропорядочные люди обедают в кругу семьи. Честные граждане наслаждаются блюдами домашней кухни – борщами и солянкой, отбивными на ребрышках и бифштексами, салатами и сложными гарнирами – кому что нравится. Но в этот раз не все жители окраины предавались праздному чревоугодию.

В тени лип по тротуару шествовали двое мужчин. Один чуть впереди: высокий, с волевым, но угрюмым лицом, он вышагивал широко и размеренно. Из-под шляпы, надвинутой на лоб, выбивались черные волосы, густо припорошенные сединой. Хрящеватый длинный нос напоминал клюв хищной птицы. Фигуру скрывал просторный темный плащ до пят, а на плече висел тубус, какими пользуются чертежники, но больших размеров.

Второй, среднего роста и обычного сложения, выглядел как типичный молодой маргинал городской окраины: потертые кожаные штаны, заправленные в стоптанные сапоги, бесформенная рубаха, утратившая свой первоначальный цвет. Давно не мытые длинные волосы были схвачены сзади в хвост, а щеки покрывала трехдневная щетина. Молодой человек пытался идти расхлябанной ленивой походкой, но, чтобы не отстать от старшего товарища, ему всё время приходилось ускорять шаг, и парню это явно не нравилось.

– Слышь, дядя, долго еще топать-то? – ухмыльнулся молодой спутник. – Укромных мест мало? Да здесь за любым углом…

– Не бренчи, – резко оборвал старший. – Уже почти пришли. За любым углом нельзя.

Его пронзительные недобрые глаза внимательно ощупали улицу и нашли мясную лавку на углу. От одноэтажного домика с незамысловатой вывеской, изображавшей сочную вырезку, улица уходила вбок, а сразу за лавкой зеленела плотная стена живой изгороди.

– Здесь, – сказал старший и подвел спутника к узкому проходу в густом колючем кустарнике.

Внутри оказалась обширная ровная площадка, заросшая невысокой травой. Было ясно, что люди сюда не заходят – трава имела совершенно нетронутый вид, то тут, то там синели васильки. Высокие кусты живой изгороди надежно укрывали пустырь от чужих глаз, лавка мясника осталась в стороне, никаких других строений поблизости не наблюдалось.

– Ну, вот здесь и расположимся. Нравится, Сиг? – обратился старший к напарнику.

– Нормально, – нехотя протянул тот. – По мне, так хоть посреди площади, лишь бы топать недалеко. Но раз уж привел, будем здесь.

Старший бережно устроил на траве свою ношу, аккуратно сложил плащ и шляпу. Теперь стало видно, что это сухощавый, легкий в движениях мужчина в просторной, не стесняющей движений рубахе и широких штанах. Он перехватил ленточкой длинные темные волосы на затылке и принялся за содержимое тубуса.

Оттуда появились два клинка без ножен, обмотанные ветошью и обвязанные бечевкой. Мужчина быстро размотал ветошь, и на свет появился индийский тальвар – широкая и длинная сабля с небольшим изгибом к обуху. Обоюдоострое утолщение в конце клинка – елмань – придавало оружию вид грозный и внушительный. Бочкообразную рукоять украшало традиционное для этих сабель навершие в виде диска. Старший отложил тальвар в сторону, а спутнику протянул спату, прямой метровый клинок с заточенным острием, которым удобно наносить колющие удары. Массивная крестовина без украшений, рукоять, перевитая сыромятной кожей, навершие в виде шара – никаких изысков.

– Ты вроде к такому привык? – Старший посмотрел на товарища с легкой усмешкой. – Уговор помнишь?

– Что тут не помнить… Деньги принес?

– Сразу по окончании развлечения всё сполна. Так ведь договаривались?

– Ну да… – неохотно протянул Сиг, но, взяв оружие, оживился. – Хороший меч, таким работать одно удовольствие. Слышал я, дядя, что способен ты доставать правильные клинки, теперь и сам вижу. Ну, давай…

Рубанув несколько раз воздух для разогрева, а также чтоб почувствовать клинок, бойцы встали в стойку. Первые осторожные пробы – звякнула сталь. Поединщики сместились, двинулись по кругу, внимательно наблюдая друг за другом. Каждый примеривался, рассчитывал дистанцию, скорость, выбирая момент для атаки. Чувствовалось, что оружие в умелых руках: мужчины двигались с той особой грацией, что появляется в результате длительных и упорных упражнений.

Сиг не торопился, двигался как бы с ленцой. Охота дяде потеть в жару, и пусть его – главное, платит звонкой монетой, без обмана. Правда, и медлительность его, и расслабленность были кажущимися. Защитив свою жизнь в десятке поединков, этот неказистый с виду парень умел драться.

– Ну давай, давай, дядя, – подначил он. – Покажи мастерство… Сабелька у тебя знатная, а вот как ты умеешь с ней управляться?..

Старший не ответил, настроен он был более решительно. Лицо, и без того мрачное, стало и вовсе жестким, напряженным и сосредоточенным. Глаза сузились, выбирая место на теле соперника, куда вопьется тальвар. Боец нехорошо усмехнулся.

Бросок был стремительным. Рубящие вертикальные удары чередовались с секущими диагональными, справа и слева, потом опять рубящий удар сверху и снова горизонтальный. Клинок превратился в сверкающую разящую молнию. Но Сиг ловко переступал, уходя с линии атаки, уклонялся, успевал отражать удары скупыми сбивами, не подставляя спату жестко под атакующий клинок.

Дистанция между поединщиками увеличилась, и они вновь пошли по кругу.

– Ты осторожнее, дядя. – Сиг чуть запыхался. – Больно прытко начал…

– Договор был друг друга не жалеть, не так ли? Всё по правилам…

Последовал неожиданный и молниеносный выпад. Тальвар больше предназначен для рубки, но из-за небольшой кривизны клинка им можно колоть. Сиг успел увернуться, подставив свое оружие и изменив направление атаки, но всё же полностью уберечься не смог. Хищный зуб тальвара распорол рубаху, рассек кожу на боку. Теплая липкая кровь потекла из раны, и, почувствовав ее, молодой негодующе изогнул брови:

– Эй! Потише, дядя! Ты в своем уме? Мы так не договаривались…

Закончить он не успел. Старший боец вдруг неуловимо изменился: лицо застыло, черты заострились. Вмиг отяжелевшие веки прикрыли глаза, но это никак не сказалось на его проворстве. Наоборот, он стал двигаться еще быстрее, удары посыпались на противника – размашистые, хлесткие, точные. Атакующий неуловимо менял направление, и косые секущие удары мгновенно переходили в горизонтальные или вертикальные.