Сергей Лобанов - Стальной рассвет. Пески забвения
Скрывать удавалось до недавнего времени, пока Хална вдруг не поняла, что понесла от Сиурда. Пока ещё явных признаков не было видно, но скоро это станет ясно абсолютно всем. Это событие внесло сумбур в душевное состояние женщины уже и не чаявшей испытать когда-либо радость материнства. Но рожать впервые в её-то возрасте — на тридцать восьмом году…
Однако по-настоящему графиню волновало не это, а необходимость объяснения пусть с нелюбимым, но законным супругом. Но и это пустяк по сравнению с немилостью короля. Единственно, что немного успокаивало Халну — отец будущего ребёнка в фаворе у короля, а сам Инегельд уже стар и болен. Его сейчас больше заботят интриги, начавшиеся вокруг его сына, наследника трона Аджера.
Молодой принц слаб и бесхарактерен, совсем не в родителя, державшего всех железной хваткой, сумевшего подчинить своей воле не только аджеронскую знать, но и Колмадор, разбив все его армии в неоднократных сражениях, одолев самого Атуала Третьего.
Хална считала, что принц обязательно попадёт под влияние придворных вельмож, жаждущих власти и золота. При таком слабом короле и сильной знати, рвущей друг у друга власть, мощь Аджера ослабнет. Этим не преминут воспользоваться энгорты, да и колмадорийцы могут перестать платить дань.
Размышляя над всем этим, графиня пришла к решению. Оно давно вызревало, всё более и более сформировываясь в окончательное. Несколько дней назад между Халной и Сиурдом состоялся разговор, в котором она поведала любимому о беременности и страхах по поводу возможного гнева короля, когда тому всё станет известно. Также графиня рассказала о своём плане.
Любовники укрылись на третьем этаже в одной из небольших комнаток обширного дворца. Здесь были толстые каменные стены и крепкая плотная дубовая дверь. Сквозь эти преграды ни одно самое чуткое ухо не смогло бы услышать, о чём говорят в комнате. Высокое стрельчатое окно выходило во внутренний двор чертога. Никто не смог бы подобраться к окну и остаться незамеченным стражниками на башнях и крепостных стенах.
Графиня приникла к груди барона, слушая ровное глубокое дыхание и чувствуя мерные удары сердца.
— Тебя беспокоит моя беременность, Сиурд? — спросила Хална, приподняв голову, пытаясь по серым глазам барона определить его настроение.
— Нет, нисколько, — низким голосом ответил Тувлер. — Мне нужен наследник. Давно пора, всё-таки сорок лет минуло.
— А если будет девочка? — улыбнулась графиня.
Барон широкой большой ладонью осторожно погладил её по голове, запустил пальцы в светлые локоны длинных волос.
— Девочка тоже хорошо, — ответил он, помолчав. — Значит, потом будет мальчик.
Женщина не смогла сдержать улыбки, всё же быстро пропавшей.
— Ребёнок будет незаконнорожденным, — упавшим голосом произнесла Хална. — Скоро моя беременность станет очевидна всем. Весть дойдёт до короля. Ты же знаешь, мой род в немилости у него. Как король отнесётся к рождению ребёнка?
— Так вот что тебя беспокоит, — улыбнулся Сиурд. — А я всё гадаю, что ты такая напряжённая.
— Ты почувствовал это? — тоже улыбнулась Хална, опять глядя в глаза барону.
— Конечно, любовь моя. Твоё настроение я чувствую всегда, хоть и не умею передать это словами. Ты знаешь, что я не силён в придворном словоблудии, мне более близок язык сражения — крики воинов, звон оружия, ржание лошадей… Многие считают меня неотёсанным грубияном. Пусть считают, тем более что с этими многими я таков и есть. Но не с тобой.
Хална потянулась к губам Сиурда и слилась с ним в поцелуе.
— Меня беспокоит не только это, — произнесла Хална, оторвавшись от его губ, задыхаясь после долгого поцелуя. — Есть ещё наместник…
Графиня почувствовала, как напряглись мышцы барона.
— Я убью этого выскочку, — прогудел Сиурд. — Давно уже хочу этого.
— Это будет слишком лестно для него — умереть от руки барона Сиурда Тувлера, — грустно произнесла Хална. — К тому же не известно как отреагирует король. Хоть ты и в милости у его величества, но убийство наместника может разгневать Инегельда.
— Король уже стар и болен, к тому же его сейчас больше заботит принц. Он слаб духом и не способен удержать в своей власти своевольных вельмож.
Сердце Халны забилось чаще, ей пришлось приложить усилие, чтобы не выдать волнение от понимания, что Сиурд разделяет её мысли и может согласиться на задуманный план.
— Я сама убью наместника, — произнесла тихо графиня.
Барон аккуратно взял её за подбородок и проникновенно заглянул в глаза, отчего сердце Халны замерло в сладостном томлении. За этот взгляд она и полюбила Сиурда.
— Ты? — переспросил он.
— Я всё продумала, Сиурд. Я отравлю наместника, подсыплю ему медленного зелья, он умрёт тихо, как от хвори, никто ничего не заподозрит. Король назначит тебя наместником, ведь больше некого. Так он будет уверен, что Колмадор останется в твоей железной руке, колмадорийцы не выйдут из повиновения, воспользовавшись слабостью принца. А энгорты, сейчас хозяйничающие на юге, не осмелятся пойти на север, потому что в этом случае войско на них поведёшь ты. Аджероны уже не покинут битву, как это случилось полгода назад при Тафакоре, где наместник потерпел поражение и позорно бежал. Энгорты сломили волю осаждённых, ворвались в город и устроили резню, а чудом уцелевших жителей пересажали на колья. Лишь малую часть захваченных продали в рабство.
Тувлер кивнул. Он был наслышан об этом.
А Хална продолжала:
— После того поражения весь Колмадор гудит, словно улей, все почти открыто проклинают наместника. Его смерть никого не огорчит. Ты станешь полновластным хозяином Колмадора при слабом молодом короле, чьи повеления можно пропускать мимо ушей, всё равно у него не хватит силы проучить непокорных. Ему бы там, в Аджере справиться с вельможами. У тебя появится не просто поместье, а королевство. Понимаешь, Сиурд? Ты будешь некоронованным королём. Ты возьмёшь меня в жены, а наш ребёнок станет законнорожденным.
— Я и не думал, что ты заглядываешь так далеко! — удивлённо произнёс барон.
— Ты не хочешь, чтобы я стала твоей женой? — спросила графиня, отстранившись от Сиурда, подозрительно глядя.
Тувлер озадаченно крякнул:
— Вообще-то я не об этом. Я говорил о твоих способностях в интригах.
— Значит, ты возьмёшь меня в жёны? — настороженно поинтересовалась Хална.
— Да, ты будешь моей женой, хочешь ты этого или нет, — уверенно ответил Сиурд.
Графиня улыбнулась и вновь приникла к груди любимого мужчины. Через недолгое время она опять посмотрела в глаза барону и сказала:
— Но и это ещё не всё, Сиурд.
Барон изобразил на лице вопрос.
— Мы знаем, царевич слаб и нерешителен, совсем не в отца, — сказала Хална. — После смерти короля в Аджере вполне может начаться междоусобица, как это было раньше, пока династия Атмунов постепенно не собрала воедино все аджеронские земли. Сиурд, ты можешь быть не просто наместником в чужой нам земле, ты можешь стать королём Аджера. У тебя есть на это законное право: твои далёкие предки были в кровном родстве с правящей ныне династией, это знают все, — произнесла в заключении графиня, отчётливо выделяя каждое слово.
В этом и заключался её план: с помощью любимого мужчины отомстить всему роду Атмунов. Если она не может уничтожить короля, то отыграется на его сыне, и защитит попранную честь своей разорённой семьи.
Барон молчал долго. Всё это время Хална с замиранием сердца следила за его маловыразительным лицом и тяжёлым взглядом серых глаз, в задумчивости смотревших в потолок.
Наконец, Сиурд произнёс:
— Я согласен.
Хална расслабилась и мысленно вознесла молитву богам, услышавшим её, давшим возможность отомстить.
Не знали влюблённые, что их взаимное чувство уже не является тайной для одной из служанок графини. Однажды отправленная дворецким по какому-то пустячному делу в дальние покои дворца, она видела, как из комнатки вышел барон Сиурд Тувлер. Опасаясь попадаться ему на глаза лишний раз, спряталась за колонной, слыша, как приближаются тяжёлые шаги, позвякивание шпор и кольчужных колец. Девушка стояла не дыша. Не то чтобы боялась Сиурда, но почему-то сердце бешено колотилось при мысли, что тот сейчас её увидит. Тувлер прошёл мимо. Звон шпор постепенно отдалялся и вскоре стих. Девушка перевела дух и уже собралась покинуть укрытие, как вдруг снова несильно скрипнула дверь и из комнатки вышла графиня. Служанка едва не вскрикнула от неожиданности. Графиня торопливо осмотрелась и поспешила прочь. Её лёгкие шаги давно затихли в дальней части полутёмного зала, а девушка всё стояла за колонной. Она всё поняла. Теперь ей стали понятны задумчивость госпожи, изменившийся вид, ставший цветущим, глаза с появившимся загадочным блеском.
Исподтишка понаблюдав несколько дней за госпожой, служанка убедилась в своей правоте. Стало страшно за госпожу: о тайне вот также случайно может узнать и наместник. Что будет тогда, девушка боялась даже представить. Всем был известен вспыльчивый и вздорный нрав мужа графини.
