Сергей Горбонос - Вторая жизнь
– Приве-е-е-е-е-е-е-е-ет, Торн!!! – послышались радостные крики уже и в его сторону. – А что ты такое несёшь?!
– Я… хм… – быстрый взгляд на капитанов, – дрова принёс на праздник, – сморозил первое пришедшее в голову Торн.
От этой фразы Анжелика почему-то захихикала.
– Ну ладненько, отнесу-ка я дровишки на кухню, а то тяжёлые, дубовые, наверное. – И Торн развернулся, но к лестнице на второй этаж.
Сделал пару шагов и остановился. Торн не мог понять что, но его внезапно что-то насторожило. Звенящая тишина… Радостный щебет народа как отрезало. Он обернулся и увидел, что все поражённо смотрят то на него, то немного ниже свёртка. Опустив глаза, он всё понял: из куля свисала рука, как в лучших традициях триллеров.
– Э-э-э-э…
Но рядом уже стояла Рэя, открывая полотно, где, по идее, должно находиться лицо друида. Открыла, посмотрела. На лице отразилось узнавание, в глазах появился блеск, и девушка потянулась рукой к видимому пока что только ей и Торну лицу друида. Но тут же отдёрнула руку и резко закрыла ткань, при этом краснея до кончиков ушей.
– Хм… как интересно, Торн, мой навык оценки определил, что в свёртке у тебя весьма дорогой и известный нам пенёк. Но чего это Рэя так краснеет… по-до-зри-тель-но-о-о… – протянула Элли, надвигаясь на Торна, при этом кольцо из соклановцев тоже стало сжиматься вокруг инквизитора.
Глаза бедняги заметались, ища пути отхода, ведь он знал, что сейчас будет…
– Прощай, мой друг, видимо, сейчас тебя порвут на сувениры, покойся с миром, – проговорил печальный инквизитор, прижатый к стене.
Элли и ещё пара девушек открыли ткань и увидели содержимое. Тишину нарушило громкое «У-У-У-У-У-У-У-У-У!», потом «И-И-И-И-И-И-И-И!», и бездыханное тело было вырвано на потеху тискающей его толпе. Пытки, вероятно, продолжались бы ещё долго, и даже Торн побоялся прийти на помощь другу, завидев маньячный блеск в глазах толпы, но ситуацию спас сам друид.
До этого не подававшее признаков жизни тело выгнулось дугой, и Вереск, закашлявшись, начал подниматься. Точнее, попробовал…
ВЕРЕСКВ себя пришёл рывком. Ещё не открывая глаз, решил попробовать понять, где нахожусь. Ни фига не получалось, в основном из-за того, что что-то постоянно дёргало за лицо и уши. Резко распахнул глаза, ощутив болезненный щипок… кхм… пониже спины. И понял: лучше бы я умер. Меня окружали девушки, вон даже Элли рядом стоит, а в глазах такое, что становится ясно: меня растащат на сувениры. Бли-и-ин, я ж без маски! Стоп, я вообще без ничего, только в ткани какой-то. Точно, мне каюк. Но я не сдамся, я буду сражаться, как лев, за свою… кхм… жизнь.
АТОЕщё на лестнице Ато поняла: что-то явно не так. Вся женская часть коллектива наседала на Торна. Приглядевшись, она увидела, что его, словно щит, использует какой-то парень, закутанный в ткань. Причём удивляло, как он ловко машет человеком в полном латном доспехе, при этом будучи сам «метр с кепкой». Хм… а на лице незнакомца застыла мрачная решимость стоять до конца.
«А личико-то какое миленькое, как у котёнка, так и хочется потрепать, – подумала Ато, но встряхнулась: – Стоп, я же глава, о чём я вообще думаю!»
А незнакомец тем временем, орудуя Торном уже как тараном, пробивался к Ато.
– А ну прекратить балаган, что вообще вы тут устроили?! – не выдержала глава.
Народ успокоился, при этом стремительно поголовно начиная краснеть.
– Фух, Ато, спасибище тебе, спасла такого замечательного меня! Я уж думал, всё, опять смерть, а мне ведь умирать нельзя, там учитель может ждать, а это пострашнее смерти будет, – ответило это чудо почему-то голосом друида…
– ВЕРЕСК?!
– Таки шо, ну и зачем так кричать? Так, ладно, с этим надо что-то решать, я полон решимости заплатить любую цену, ну, зов, выручай, – проговорил друид, и его правая рука засветилась зелёным.
Друид наклонился, ударил ею о пол, и свечение переросло на него, постепенно расширяясь и образуя пока неясный светящийся силуэт.
– Значит, платой будет еда? Фрукты, говоришь? Отлично! Принимаю! – заговорил друид, обращаясь к светящемуся силуэту.
Тот начал тускнеть и приобретать форму зверька. Он обрёл чёткость, и все увидели довольно большого, невероятно пушистого вислоухого зверька, напоминающего котёнка, только с большими глазами (а-ля кот из «Шрека»).
– Ня… нямя… мяу, – произнесло пушистое нечто.
– Он ваш, если накормите фруктами, – громко сообщил друид толпе.
Дружное «У-У-У-У-У!» было ему ответом, и зверёк был тут же реквизирован на затискивание и зачёсывание.
– Выживи, друг, – проводил его взглядом друид.
– Э-э-э… мне-э-э… Кей, Торн и… кхм… Вереск, зайдите ко мне, пожалуйста. – Успокоившаяся Ато направилась в свой кабинет.
Когда означенные лица собрались, все уставились на так и кутающегося в ткань друида.
– Ты так и будешь теперь ходить? – спросила Ато, отчего-то глядя в окно с лёгким румянцем на щеках.
– Не, ну вам не угодишь! То слишком деревянный, то недостаточно деревянный, вы… себе… что… мебель в квартиру выбираете?! Ладно, попробую по старинке.
Друид прикрыл глаза. По его телу заструилась зелёная вперемешку с красной энергия. Но то там, то тут возникали золотые блики. Прямо на теле начала появляться кора, разрастаясь и приобретая форму доспеха. Но всё же сформировавшийся доспех неуловимо отличался от предыдущего. Хоть алое свечение и никуда не делось, кора приобрела чёрный цвет. На краях доспеха можно было заметить серебряные вплетения, что струились по нему подобно плющу, начиная свой рост с конечностей и пропадая к центру. Доспех стал немного массивнее, проглядывались небольшие шипы на коленях и локтях, а руки имели приличные когти, отливающие серебром. Маска же теперь, став ещё массивнее, улыбалась постоянно, причём акульим оскалом серебряных зубов.
– Да, сто веков на плечах не прошли даром, пусть и пережить это пришлось совсем недолго. Видимо, ещё и тренировка с учителем масла подлила. Хах… «тем более многогранен станешь ты сам», говоришь…
Разглядывание друида прервала Ато, вспомнив, что она всё-таки глава.
– Как вы знаете, нам выдвинули предложение о вступлении в альянс. Атака замка подтвердила, что на данном этапе мы слишком уязвимы для других кланов, поэтому я решила ответить согласием. Для вступления, следуя правилам игры, нам надлежит прибыть к представителю альянса. Следуя же традиции, этим представителем будет выдвинувший предложение о нашем принятии в альянс. Прибыть к нему следует главе клане вместе со свитой. Я бы хотела попросить вас об этом. Анжелика с Александрой же справятся с подстраховкой клана в случае непредвиденных обстоятельств. Я много думала и решила пролить свет на кое-какие моменты предстоящей поездки и на личность представителя альянса. Вы не задумывались, почему пригласили нас?
– У нас хорошие мастера, качество изделий крафта очень высокое, получаются намного более «сильные» вещи из обычных материалов, да и сроки выполнения работ небольшие, – начала рассуждать Кей.
– Ты права, Кей, но я с ходу могу назвать несколько кланов, где мастера не хуже, и пускай они делают не столь уникальные вещи, но качеством берут количество. Почему же не пригласили их?
– Дело в обороне замка, мы выстояли, доказали свою состоятельность, – ответил Торн.
– Да, тут ты прав, но путаешь причину и следствие. Я подумала и пришла к выводу, что это была скорее окончательная проверка, жирная точка, последнее доказательство. Понимаете, дело в том, что представителем альянса, а также одним из его директоров является моя старшая сестра… Предвижу ваш вопрос. Нет, она бы нам не помогла. Прикрыла бы, если бы клан развалился, – это да, но открыто помогать не стала бы. Она у меня очень консервативна, тут ещё влияет её профессия и то, что она старшая. – Ато вздохнула. – Хотя она и не признается, но всегда пыталась меня опекать. Пускай по-своему, стараясь, чтобы я ко всему пришла сама, но в нужный момент, когда своих сил уже не хватало, я всегда могла рассчитывать на руку помощи. То, что мы удачно отбились, дало ей возможность представить нас перед другими кланами совсем в другом свете. Да, малочисленный, да, по большей части женский, с множеством крафтеров, но клан, умеющий постоять за себя, ответить на удар, а крафтеры – настоящие мастера. Но даже этого мало. Для меня мало. Мы всё равно выглядим слишком зависимыми. Поэтому я хочу предупредить вас: при встрече я буду настаивать на оказании встречной услуги для погашения нашего «долга» перед ней. И я спрашиваю вас, как друзей: поддержите ли вы меня, поможете?
– Да, – ни секунды не раздумывая, ответил хор голосов.
На девушку стало приятно смотреть. Словно невидимый груз упал с её плеч. Она распрямила спину и заулыбалась, уже прямо смотря в глаза друзей.
– Спасибо, это действительно очень… очень много значит для меня. Нам скоро отправляться, но прежде я расскажу, что собой представляет моя сестра. Вы можете оказаться немного… не готовы к общению с ней, у неё довольно специфический характер и чувство юмора. Хотя… – быстрый взгляд на друида, – возможно, у вас уже иммунитет. Но всё же. Итак, моя старшая сестра Сато окончила с отличием мединститут и устроилась в больнице хирургом. Ещё в детстве одной из её идей фикс было спасение жизней. Но реальность безжалостна, она с удовольствием рушит и сжигает в прах такие вот детские мечты. До сестры быстро дошло, что как бы она ни старалась, сколько бы сил ни вкладывала, но, если человека невозможно спасти, тут она бессильна. Я часто слышала, как она, ещё живя с нами, подолгу плакала, закрывшись у себя в комнате. Профессия наложила отпечаток на её характер, понимание того, что если два плюс два всегда четыре, так же очевидно, как и то, что если у человека травма несовместимая с жизнью, то его не спасти. Она долго пыталась этому сопротивляться, корила себя за недостаток знаний, проводя бессонные ночи за учебниками. Но, как я уже сказала, реальность любит обращать в прах мечты. С осознанием пришло понимание: есть те, кого не спасти, и те, за жизнь которых надо бороться до последнего. Она как-то спросила меня: «Если бы была война и тебе нужно было бы лечить двоих раненых и одного умирающего, с кого бы ты начала?» Я ответила: «Умирающего, ему нужна помощь немедленно». Сестра, помню, тогда грустно улыбнулась и сказала: «Не становись врачом никогда, сестра, это слишком тяжело – терять надежду… Ах да, лечи раненых, и у тебя точно будет две спасённые жизни, или же рискуешь потратить время и получить из раненых уже тяжёлых и потерять всех троих». То, что я вам рассказываю, очень личное, но вы мои друзья, и я хочу, чтобы вы стали такими и для неё, чтобы вы поняли её и не осуждали. Прошу не обижаться на её профессиональный чёрный юмор и некоторую резкость, в душе она замечательный человек.
