Николай Побережник - Гнев изгнанников
– Как же… – потряс я старого наемника за плечо.
– Уходите, времени мало, а мне все одно долго не прожить, с каждым днем недуг убивает меня.
Со стороны старой крепости послышался приближающийся звук цокота копыт – караул крепости уже спешил к нам.
– Прощай, наемник, – сказал я и подтолкнул Дарину к трем лошадям.
Звон металла мы услышали почти сразу, как свернули в один из проулков – Кованый вступил в бой, а мы, переглянувшись с Дариной, поскакали к протоке, где еще надо было успеть забрать большой мешок из лодки.
– Куда? – взволнованная первым в своей жизни боем и первым убийством человека, спросила Дарина.
– На север, там накануне зимы нас точно никто искать не будет! А Тарин знает, куда мы собирались, я ему сам говорил…
Я специально повел лошадь через окраину посада, где, прижимаясь оградами друг к другу, стояли крестьянские имения с добротными домами, но деревянного настила и, тем более, камня на дороге не было, и мы относительно тихо, сделав крюк, поднялись к мосткам протоки, где оставили лодку. Бросив пару серебряных ноготков в ладонь старухи, что присматривала за мостками и лодками, я спросил:
– Нет ли сухой лодки? А эту я вам оставлю.
– Есть, – пытаясь разглядеть мое лицо во всполохах огня от железной корзины, что выполняла функцию ночного фонаря, ответила она, – только она больше, чем твоя, и не налаживалась с прошлой осени.
– Я согласен.
– Добавь тогда еще… – старуха снова протянула сухую ладонь.
С объемным баулом за спиной и мешком в руке я вернулся к Дарине, ожидающей меня в тени навеса постоялого двора, со стороны которого уже слабо доносились звуки затихающей пьянки. Навьючив «лишнюю» лошадь, мы медленно, чтобы не привлекать внимания, поехали прямо через местами заболоченный луг к роще, что виднелась вдалеке. Кое-где попадались топкие места, но моя способность видеть в темноте помогала их беспрепятственно объезжать. Уже на границе рощи мы услышали, как на караульной башне старой крепости часто забили в тревожный колокол – стража подняла тревогу.
– Проедем до утра на восток, а как рассветет, наладим лодку у первой же протоки и поплывем на север.
– А Чернава?
– Если она жива, то не пропадет, а если мертва…
– Может, она все же показалась на заимке Ласа? – предположила Дарина, больше для успокоения.
Роща оказалась самым настоящим лесом, который на подорожном лоскуте не был отмечен. Кляня про себя особенности местной топографии, я повел нас по окраине, дальше ночью ехать не рискнул… и приобретенные кошачьи инстинкты не одобряли, да и лошади волновались, чуя дикого зверя. Так краем леса и ехали, пока не забрезжил рассвет, а с восходом солнца задул по-зимнему холодный ветер. Я посмотрел на Дарину, она, спрятав лицо в поднятый ворот стеганого кафтана, уже давно клюёт носом, еле держит поводья и вот-вот выпадет из седла.
– Можно остановиться, оденемся теплее, поедим, отдохнем пару часов и двинемся дальше.
В ответ Дарина лишь облегченно выдохнула, кивнула и натянула поводья… устала, амазонка моя.
Глава десятая
Путь на север
Утро действительно выдалось морозным, пожухшая и пожелтевшая трава покрылась инеем, но уже к обеду дно небольшого овражка, приютившего нас, оттаяв, сильно пропиталось водой, и под ногами стало хлюпать. Согрели котелок кипятка, которым запили свой поздний завтрак, или обед, что состоял из сыра да вареных яиц, и двинулись дальше, так же краем леса к ближайшей протоке. Я то и дело прислушивался к своим ощущениям, но кроме звуков леса – ничего, ничего подозрительного и представляющего опасность. Неведомый ночной хищник, вероятно, переваривая добычу, отсыпается, и лошади ведут себя спокойно.
Бросать лошадей было жалко, но для наших вероятных преследователей это одна из важных примет и следы. Поэтому, как только в сотне метров от границы леса на солнце блеснула гладь воды, мы расседлали лошадей, отпустили их в лес и пешком отправились к протоке. Дарина помогла мне наладить лодку, подсказывала, как и где вязать жерди, как фиксировать и натягивать «корпус» из просмоленных шкур. Провозились часа три, но справились и спустили лодку на воду, а еще через час добрались до бедного многодворца, где удалось за пару серебряных ноготков купить копченую курицу, лепешек третьего дня да бурдюк чистой воды. Останавливаться в многодворце не стали, поплыли дальше, миновали каменный мост торгового тракта и к вечеру, в излучине, где протока немного расширялась, выбрали место для ночлега.
* * *– Потрудитесь объяснить, наместник, какая великая необходимость была устраивать охоту на этого… как его?
– Никитин, – ответил наместник Стак, стоя перед сидящей в кресле императрицей и, так сложилось, двоюродной племянницей, – по моим сведениям, он собирался покинуть столицу княжества утром.
– Вот и устроили бы засаду за пределами Городища!
– Готов понести наказание, – наместник опустился на одно колено и склонил голову.
– Ваше счастье, что нашелся этот несчастный старик, который задал трепку дружинникам князя и тем самым дал вам время унести тела наших воинов. И встаньте, дядюшка Стак, для вас я не только императрица, а вы для меня единственный родной человек…
Небольшая комната в одной из башен крепости была выделена Талесом под апартаменты Скади, в которых, с согласия князя, и прислуга, и охрана были из свиты императрицы. Прошедшая ночь была шумной, происшествие, из-за которого вся княжеская дружина уже сутки на ногах, предоставило достаточно времени, чтобы наместник разобрался в ситуации и пришел на доклад к императрице.
– …а наказание для вас будет, я не знаю, как вы это сделаете, но нужно выяснить у всех, кто хоть как-то был близок с этим…
– Никитин… – Стак поднялся с колен и, подчинившись жесту императрицы, присел на табурет у двери.
Леди-наставница сидела в углу комнаты и, подставив страницы очередного скучного, по мнению Скади, романа под солнечный свет, проникающий через единственное окно, делала вид, что погружена в чтение, но при этом была сама внимательность…
– Что же за имя такое! Никак не запомню… Так вот, выясните, как он выглядит, один или со спутниками, и отправляйтесь в крепость у Желтого озера, соберите отряд, наймите лучших следопытов и найдите беглеца! Отправляйтесь сейчас же, и пусть приведут мне этого Хранителя Корена.
– Слушаюсь, – Стак поднялся, снова припав на колено, низко поклонился и вышел из комнаты.
– Чуть все не испортили, – нахмурившись, Скади посмотрела в окно, на площадь при базаре и здании суда Хранителей, потом слегка переменилась в лице, ее глаза заблестели, и она чуть слышно произнесла: – Матушка, как мне не хватает тебя… ты бы уже решила, что делать…
– Корена пускать? – заглянув в дверь, произнес один из охранителей.
– Да.
– Разрешите… – пряча взгляд, в комнату вошел Корен.
– Что же такого вы мне сейчас скажете, что заставит меня передумать и не отправить вас к Желтому озеру, в крепость, где вам сначала выколют глаза, отрежут язык и уши, а затем отпилят голову? Да, именно отпилят!
– Я знаю его в лицо!
– Хм, невелико дело! Князь Талес тоже знает его в лицо!
– Тогда скажите князю, что вы ищете его бывшего оружейника с целью выяснить его секреты, что ваши люди пытались напасть на него и погибли… и, кстати, кроме меня об этом знают еще несколько верных мне людей, – Корен решил идти ва-банк, хотя ответ он уже знал.
– Вы хитрый человек…
– Я осторожный и немного умею думать наперед, моя императрица…
– Что-то не припомню, чтобы вы присягали мне на верность.
– Что могут значить слова присяги против дел верного подданного?
– Хм, вы не только хитрый…
– Признаю, моя императрица, я поторопился, но обстоятельства очень удачно складывались, и нужно было действовать.
– Но вы его упустили, и самое главное – погибли мои люди.
– Значит, это были не лучшие люди, иначе Никитин бы не ушел.
– А грохочущий огонь, о котором говорили люди? Это колдовство! И вы не предупредили об этом!
– Нет, моя императрица, это не колдовство, это наука, наука, ведомая Никитину, наука, с помощью которой ваше могущество возрастет в разы. Кроме того, я поднял родовые свитки в библиотеке и могу сказать, что появилась еще одна зацепка.
– Что? – Скади даже немного вытянула свою тонкую шею, не поняв выражения.
– Эм… – Корен сам немного удивился тому, как построил предложение, основываясь на фразе далекого мира, – простите, я хочу сказать, что нашел в родовых рукописях возможных родственников того, кто встретил и приютил пришельца.
– Ладно, я прощу вас за произошедшее сегодня ночью, но впредь на любой свой шаг, связанный с поисками беглеца, вы спрашиваете разрешения у меня. Вам ясно?
– Ясно, моя императрица, – ответил Корен и украдкой, но как можно более страстным взглядом посмотрел на леди-наставницу, на что та заметно смутилась и немного покраснела, – так я могу отправиться на поиски?
