Екатерина Хаккет - Эпоха Дугаров
Мужчина бережно поднял Лоурен на руки, прижав к себе.
– Ты когда-нибудь видела место, где кончается Старый мир и начинается Новый?
– Нет, – девушка ощущала, как начал заплетаться язык. Все казалось настолько нереальным, что она боялась проснуться.
– Дугара – сказочное место. Я уверен, тебе там понравится, – от одежды заклинателя пахло можжевельником и чем-то сладким, похожим на розы. – Там я залечу твою ногу и покажу несколько новых заклинаний. У тебя когда-нибудь был учитель? Ты ведь способная, а способности нужно развивать.
– Но почему именно я?
Маг улыбнулся, но теплота улыбки увядала за её многозначительностью.
– А кто, если не ты?
* * *Какая странная складывалась картина. Прежде чем покинуть пещеру, я должна была ответить на вопрос: кто для меня этот Салазар и что, черт возьми, делать дальше?
Мы долго шли вглубь пологих сводов, щебень трещал под сапогами, а потом Сол вдруг остановился и погасил единственный источник света. Не сон, а забвенье, наваждение. Быть предметом чувственных удовольствий такого мужчины – подарок судьбы. В стылом сумраке пещеры его руки и губы были обжигающе горячими. Встреча с Творцом вымотала его морально, но не физически. Животные инстинкты затмевали голоса разума – я сомневалась, что потом мы сможем отыскать все части наших доспехов в густых потемках.
Это было прекрасно. Восхитительно. Я опасалась, что он растает как сон. Не хотела отпускать. Мы соединились во тьме на камнях там, где стекала вода, и он шептал. Слова сочились сладким ядом, как и нежные поцелуи. И этому не было конца.
Мы вышли из пещеры обновленными и свежими – ничто не отрезвляет лучше, чем холодная родниковая вода. Я держала его за руку, когда свет заходящего солнца ударил по глазам, пробиваясь ярким пятном в конце туннеля.
– Стойте там, где стоите! – прогремел низкий голос, и выход преградила группа людей. – Думали, уйдете так легко?!
Салазар развеял магическое пламя и потянулся к катане.
– Что здесь забыли разбойники?!
– Это наш эскорт.
Голос Коршуна было невозможно забыть. Я отстранилась от мага и пошла навстречу старым друзьям, поправляя кожаный нагрудник. Все-таки Хаку не подвел, выполнив все по задуманному плану.
– Вот это да! – засмеялся Коршун, только желтые лучи коснулись ушей. Тот ничуть не изменился. – Дарсиа, ты мне проспорил!
– Убереги тебя Дугар, Присцилла! – юноша ударил старика в грудь. – Я поставил на тебя целое состояние!
Мхаири одарила меня добродушной ухмылкой, подошла и обняла. Я скучала по этой разбойнице. В нужные моменты она была прекрасным собеседником и хорошим другом. Её смуглая кожа оттеняла мою белизну.
– Выглядишь лучше, чем я представляла, – хмыкнула она, а затем прищурилась в темноту. – А это твой новый приятель? Что ж, мне он уже нравится больше, чем Джованни.
Краска поползла по лицу, и она это заметила, улыбнувшись еще шире.
– Замолчи, будь добра.
– Присцилла, – из-за спин товарищей вышел Хаку в компании беловолосого лучника Старка. Тот игриво подмигнул мне, но вот лицо мечника исказилось от плохих предчувствий. – Где остальные?
– Гёто мертвы, – Сол вышел на свет и остановился поодаль от меня. Моя шайка с интересом впилась в него глазами. – Лоурен и бард тоже.
– Это… – в чертах Хаку промелькнула озадаченность.
– Не Мако, – закончила я за него.
– Но как же тогда…
– Я забрал его броню, – подытожил Салазар.
Мы оседлали коней и выдвинулись вверх по склону, туда, где тропа выходила на уложенный камнем тракт. Солу досталось место в седле за Коршуном, а я же поехала на черном жеребце Мхаири и разговаривала с Хаку.
Странно было слышать, что они нашли во дворце Кали с каким-то младенцем на руках. Так же странно, как весть о Морокеи и его южанах. Получалось, что из всех, кто заходил в тронный зал, выжили только мы трое? Четверо, если лысоголовый страж выкарабкается – но не более. Слишком много смертей. Под завалами я потеряла больше, чем приобрела, а сколько потеряла мятежная армия?
Салазар посмотрел на меня через плечо – судя по взгляду, Коршун рассказывал ему то же, что мне Хаку. В бледном лице читался немой вопрос, а затем он отвернулся, любуясь алым закатом.
Проехав через мост, мы свернули в лес. Настил из опавших листьев глушил топот копыт – в случае погони это сыграло бы значимую роль. Высокие деревья оголяли кривые ветви, тянувшиеся к кровавым облакам. Не такую империю я помнила, и не удивилась бы, увидев некромантшу средь темно-желтой листвы.
Прошел час, если не два. Старк, что вел отряд, подъехал к скромному лагерю на поляне, разбитому союзниками. Увидев вдали спину Демиана, я спешилась на ходу, оставив Мхаири одну в седле.
– Что-то не так?
– Более чем.
Мне не хотелось разговаривать с этими людьми. Особенно смотреть в глаза Амону и говорить, что его дражайшая Лоурен осталась под завалами, потому что я не смогла её вытащить оттуда. Чувство вины? Возможно. А еще я чувствовала гнев. Наверняка бы Демиан стал кричать и обвинять меня в её смерти. И не только меня…
Салазар спрыгнул с крупа лошади и пошел ко мне. Мимо нас проехал угрюмый Дарсия. Ощущения были точь в точь как пред дверьми тронного зала.
– Что сейчас будет, – я безысходно упала лицом в ладони. – Может, уйдем отсюда пока не поздно?
– Что за глупости? Испугалась моего братца?
– Я – не гонец плохих вестей.
И все же я пошла туда за Солом, а именно за его силой. Он надел маску, что все это время крепилась за его спиной. Треснутая, грязная, но способная на время скрыть его личность. Я радовалась, что Хаку не любил попусту трепать языком, зная о вещах, которые его не касаются. Молчали и все остальные.
– Присцилла! – обрадовался Келль. Как медведь он сгреб меня в объятья, оторвал от земли и чуть не выдавил дух. Его борода кольнула щеку. – Тебя не узнать!
– Отпусти, – прохрипела я.
В бою мои люди были жестоки, но в кругу семьи все старались относиться друг к другу с должным уважением и дружелюбием. Зверей и в лесу полно, а вот человечности у тех, кого вырастили дороги, всегда не достает. По крайней мере, при мне все лицемерили с улыбкой – боялись дракона, который лет восемь назад съел их вожака по моему приказу.
Двое гёто и трое южан – все, что осталось от групп их сторон. Они поднялись и отошли от костра, обступив прибывших всадников. К ним присоединились лица, которые только год назад стали частью моей семьи. То были времена смуты, и мысли о Джованни и военной стратегии занимали мою голову куда больше, чем общение с новичками, которых находил Келль.
Демиан стоял над телом южанина в тени высокого дуба. Заметив нас, он развернулся и быстрым шагом направился к лагерю, а Заку отделался лишь кротким кивком головы и продолжил дальше колдовать порошками и зельями над лысоголовым воителем.
– Присцилла, где остальные? – обеспокоенно спросил Амон. – Лоурен… она?
Я плотно сжала губы, мечтая провалиться под землю, где огненные реки не будут обжигать меня столь же сильно, как взгляд Амона. Я видела, как менялось его лицо. Осознание пришло практически сразу: глаза широко распахнулись, а кожа натянулась, искажая лик. Он начал тяжело дышать.
– Мне жаль, – и я искренне об этом сожалела.
– Ты! – зарычал Амон, увидев воина гёто в маске. На него можно было без угрызений совести обрушить свой гнев. – Что ты наделал?!
Салазар промолчал. Может, он и собирался что-то сказать, но точный удар кулака в лицо вынудил его проглотить слова. Одна половина маски откололась и упала на увядшую траву.
– Демиан! – я выступила между ними, заградив собой Сола, согнувшегося пополам. – Хватит!
Но Амон был непреклонен:
– Он убил гёто! Он убил Лоурен! Этот чертов маг чуть не погубил нас всех!
Серьезное обвинение. Воины начали шептаться, не скрывая удивления. Даже оставшиеся гёто, казалось, поняли смысл его слов. Моя шайка столпилась позади нас молчаливым конклавом, закрыв все пути отступления. Нервно заржали лошади.
Во мне боролось уважение к семье Амон и ненависть ко всему человечеству:
– Демиан, он не виноват! Так бы убили нас всех! Он сделал то, что должен!
– Хорошее оправдание для того, кто его недостоин!
– Выбирай слова, мальчишка, – Салазар выпрямился во весь рост, открыв окровавленную часть лица – его нос не выдержал очередной атаки. Взгляда холодных голубых глаз хватило, чтобы Демиан искривился в неописуемом ужасе.
– Ублюдок! – его рука потянулась за спину, но не нащупала там ни лука, ни колчана стрел. Он попятился, коснувшись кинжала на поясе. – Ты отнял у меня всех!
– Успокойся, Демиан! – вскрикнула я, а сама же сомневалась, что человек может обрести спокойствие после этой фразы. В какой-то степени я пожалела, что Амон не остался под завалами.
Обернувшись к гёто, Салазар сказал им несколько слов на чужом языке. Парни тут же вздернулись и напряглись, как струны лютни: один из них обнажил катану и всадил её меж ребер товарища, пронзив его насквозь – послышались испуганные вздохи. Дальше воин гёто молниеносно помчался на Сола, замахнувшись окровавленным клинком, но тот быстро вытащил меч из ножен и полоснул противника по горлу. Гёто развернулся, обдав фонтаном крови ошалевших южан, не сумевших отскочить в сторону.
