Потусторонняя Академия. Охота на демонов и сундук мертвеца. Часть 2 - Ксения Кантор
– Предупреждаю сразу, если вздумаешь хандрить или, как Себастьян, попытаешься сгинуть на каком-нибудь острове, я достану тебя даже из-под земли и как следует вмажу.
Зафир усмехнулся, но взгляд оставался печальным.
– Времена юношеских крайностей давно миновали, Стефан. И все мы должны нести ответственность как за свои поступки, так и за бездействие. Нет, сбегать или прятать голову в песок я не стану. Я хочу вернуться в чертог.
Нечто подобное, честно говоря, я ожидал. А потому ответ был готов заранее:
– Отлично, на кой ты мне там сдался? В чертоге и так протолкнуться негде, только тебя, бородатого, не хватало.
Собеседник удивленно моргнул и попытался убедить в обратном. Мысленно потирал руки, мне удалось отвлечь его грустных мыслей. На то и расчет. Для убедительности еще немного выждал и нехотя согласился.
– Я могу предложить тебе лишь небольшую должность. Ты сможешь совмещать ее с преподаванием.
– Какую? – подозревая подвох, спросил друг.
– Будешь куратором крылатого легиона. Мне с ними сюсюкаться некогда, а у тебя преподавательский опыт и ангельское терпение.
– Крылатый, это трансгрессированные что ли?
– Они самые. Подробности можем обсудить позже, когда ты восстановишься, – и посмотрел на него глазами плакучего горюнца, словно Зафир был смертельно болен.
– Нет уж, давай сейчас!
Из Академии я улетал в полном спокойствии за друга. Пусть пока переваривает новую информацию и составляет план тренировок. Все лучше, чем сидеть и страдать.
Забрал Алексу из госпиталя и перенес домой. Она сильно похудела, выглядела осунувшейся и бесконечно уставшей. После душа и плотного ужина девушка заснула прямо у меня на руках. Бережно перенес ее на кровать и всю ночь не выпускал из объятий. Хрупкая, маленькая, словно сотканная из воздуха, весенней молодой листвы и тонких веточек, она доверчиво прижималась ко мне. В груди блаженно урчал дракон, а я чувствовал себя как никогда до этого целостным, нужным и бесконечно счастливым.
Лекси проспала почти сутки. Пока я был в министерстве, за ней приглядывала Этра. Строго настрого наказал экономке хорошенько кормить ее и ни в коем случае не выпускать из дома. Вернувшись, застал любимую в гостиной. Забравшись с ногами на диван, она потрясенно листала новостную ленту на планшете. При моем появлении устремила полный недоверия взгляд.
– Это правда?
Я сразу понял, о чем идет речь.
– Да.
– Но как она могла?
– Я не знаю, – осторожно присел рядом. – Люди порой совершают жуткие поступки.
Известие о предательстве сестры повергло Алексу в глубокий шок.
– Ты говорил с ней? – спросила вмиг охрипшим голосом.
– Нет.
Этим вечером я делал все возможное, чтобы отвлечь ее от невеселых дум. Рассказал об успехах шестерки крылатых, о деятельности, которую развернули Марсель и Фридрих по ассимилировании демонов, о том, как сильно я скучал и как много сделали мои друзья, ее друзья, чтобы докопаться до истины и добиться освобождения. В конечном итоге, Алекса отвлеклась и стала хоть отдаленно напоминать прежнюю себя. Все это время не мог оторваться от нее. Как приклеенный. Гладил, мягко водил подушечками пальцев по шелковой коже, едва касаясь, осторожно, трепетно, давая ей возможность привыкнуть, вновь почувствовать себя в безопасности. Словно говорил – я здесь, я с тобой. И она с затаенной нежностью принимала ненавязчивые ласки, отвечая глазами – я знаю.
Невзирая на все проблемы, напряжение и испытания минувших дней, Алекса притянула меня к себе и поцеловала. Неторопливо, чувственно, открывая заново, вспоминая вкус, ощущения. Меня пробовали, наслаждались, растягивая удовольствие. А я балдел, позволяя ей вести эту партию. Поцелуи, невесомые прикосновения, дразнящие неторопливые ласки – все слилось этой ночью в восхитительную близость. Мы занимались любовью, переплетая не только тела, но и души. Глаза в глаза, вздох-выдох, сладкий, сорванный с губ стон и мой несдержанный рык в конце. Столь полного, умопомрачительно нежного и одновременно страстного единения я еще не испытывал.
***
На следующее утро мы вместе полетели на допрос Софии. Без предисловий и обвинений Алекса спросила прямо, глядя сестре в глаза:
– Зачем?
Та взвилась, как от удара, и противной жижей выплеснула всю скопившуюся ненависть:
– Ты украла мою жизнь! Я должна была оказаться на твоем месте. Думаешь, приятно быть всего лишь первокурсницей, когда твоя сестра местная знаменитость? Слава, деньги, всеобщая любовь – у тебя есть все. А у меня ничего! Тебя вообще тут не должно быть. Ты попала в Аспиратус благодаря мне.
– Ошибаешься, София. Я – часть империи, а она – меня. Все люди, имеющие демоническую кровь, рано или поздно попадают сюда. То, что тебе выпал билет в Аспиратус чуть раньше моего, ничего бы не изменило.
К слову, выглядела заключенная крайне плохо. Взлохмаченная, в грязной одежке, с искаженным от ненависти лицом, она злобно шипела и, если бы не была привязана к стулу, точно бы соскочила и накинулась на сестру. Словно содеянного до этого было мало.
– Ты не можешь этого знать! Твой полудохлый дар окончательно исчез.
– Успокаивай себя этой мыслью… и прощай.
Не знаю, как она выдержала все это. Моя храбрая девочка. Стоять и смотреть в лицо врагу не страшно. Страшно, когда это лицо родного человека.
Мы ушли и больше никогда не виделись. Алекса наотрез отказалась посещать заседания суда. Узнав окончательный приговор, она лишь кивнула, а потом долго смотрела в окно. Наверное, вспоминала, думала, старалась справиться с болью. Все это время я был рядом, готовый в любой момент подхватить, выслушать, утешить. Я знал, что такое предательство, его невозможно понять. Только пережить.
Решение судей было единогласным – обе преступницы отправились на пожизненную каторгу в рудники. Без права помилования. Говорят, Романо попыталась зубами вскрыть себе вены еще в темнице. София же после оглашения приговора билась в истерике, умоляя пощадить.
Странная просьба от той, кто в свое время никого щадить не собиралась.
Алекса.
Стоило мне появится в столовой, как навстречу кинулись друзья. Окружили, обняли, одарив самыми теплыми улыбками, засыпали миллионом вопросов. Они переживали, они верили и ждали.
Можно сколько угодно говорить про успехи на экзаменах, победы в соревнованиях и карьерные, но самый настоящий мой звёздный час происходил в эту самую секунду в окружении друзей. Я так растрогалась, что даже прослезилась.
– Спасибо за поддержку, знаю, каждый из вас старался вытащить меня.
– Мы ни секунды не сомневались в твоей невиновности, – тихо сказал Тимур.
– Хотя следаки чуть душу не вытрясли.
– И нас к тебе не пускали, хотя мы рвались, – оповестил Ал.
– Ты
