Полковник - Евгений Борисович Коваленко
Глава восемнадцатая. Зима. Часть третья
— А как же ты разговариваешь, если у тебя нет мозгов?
Спросила Элли.
— Не знаю.
Ответил Страшила.
— Но те, у кого нет мозгов, они очень любят разговаривать, и говорят очень много.
Александр Волков. «Волшебник изумрудного города».
— Если ты купил диплом и диссертацию за баранов. Не смей оперировать больных или строить мост! Иди в политику.
Жванецкий.
Двадцать шестое октября. По реке уже проплавает шуга, около берега образуется припай, по ночам прихватывает до минус трех. Зима накатывает катком для укатки асфальта. Капитан «Гуляки» уже не просто хмурится, он уже рычит на нашего капитана. Ну да. Кораблик явно не предназначен для ледового плавания. Пришла пора ладить навесной мост, а то последние два дня мы детей переправляем на тот берег при помощи вертолетов. Да, да. Именно вертолетов. Тут такая история. Когда пошли первые полеты то началось внутренне противостояние в среде пилотов. И не в деньгах дело, все получали совершенно одинаково. Дело в полетах. Народ реально наркоманил по полетам. Когда до меня дошли такие новостя и только руками развел и тут же посоветовал запустить в работу все наши воздушные суда, кроме тяжелых ИЛ -18. Вот так вот и получилось что за детьми прилетают ажно четыре
МИ-8. Зато не тесно и везут они нас прямо в школу. Представляете какие глаза были у всех когда в первый день нас выгрузили четыре вертушки на школьном стадионе, да еще и в режиме карусели или скорее всего — режим Чертова колеса. Это было весело.
ВСЕ! Первый пошел! Три ИМРа, на базе Т 72, впряженные в одну упряжку, рыкнули дизелем, и начал отползать от берега. За сцепку трех машин зацеплен трос толщиной 80 мм. Вес такого троса длиной в километр ровно двадцать три тонны. Но и усилие на разрыв у него просто сумасшедшее. Двести тринадцать тонн. И таких тросов нам надо натянуть ровно четыре штуки, да еще и взять верхние троса на вантовые оттяжки. Как раз до вечера веселухи. Трос медленно выползает из реки а мы все стоим за оцеплением на удалении километра и смотрим в бинокли. Ага. Все выгнали. А вдруг трос лопнет? Представляете удар лопнувшего троса диаметром в восемь сантиметров?! Любого человека просто разрубит на пополам, так что в работе только бронированные машины, мы даже трактора не рискнули вывести. Даже вместо подъемных кранов, которые манипулируют тросом, вывели все те же ИМРы.
Направляющие блоки потихоньку крутятся, по штокам скользит трос, сцепка ИМРов на том берегу удаляется, трос уже на высоте восьми метров от поверхности Реки. Еще, еще, еще. Мне уже кажется что все, хватит, но у тех кто следит другое мнение и трос натягивается как струна. Даже отсюда видно что он натянут как струна на гитаре. И наконец, на общем канале рявкнул наш привлеченный строитель мостов. Дядька под пятьдесят лет, который прибыл в деревню со своей бригадой. И у него и у его людей огромный опыт работы и десятки введенных в эксплуатацию мостов, в том числе подвесных и вантовых.
— Стоп!
ИМРы замерли. Из стоящих около опор или ежей БТР резво выскочили мужики и как муравьи облепили ежи. Сейчас самое долгое, сейчас народ крепит трос и крепит наглухо. Нуу? Наглухо, это с той стороны реки, с нашей стороны трос крепится к огромному отвесу. Отвес выглядит как большой поддон из толстенного металла на который будет нагружен ВЕС. Летом надо будет добавить пару бетонных плит, а на зиму их снять. Ага. Это именно то о чем вы подумали, это термокомпенсация натяжения троса. Да, да. На каждый трос пролета у нас прикручен динамометр который и показывает реальное усилие натяжения троса. Дорого? Да охренеть как не дешево! А дети это дорого? А люди это дорого? Вот и сравните ценность людей и детей с ценностью бумажек с рожей американского президента.
Через два часа суеты и постоянный мат в эфире от строителей, нас всех приглашают посмотреть на первый протянутый трос. Вся деревня устала, многие разошлись по своим делам, но услышав вызов Бригадира народ начал подтягиваться на посмотреть. Интересно же. Да, да. Очень жетское распоряжение или приказ от актива нашего колхоза. ВСЕ! Абсолютно все жители получили радиостанции на руки, и выход без них из дома категорически запрещен. Особенно это касается детей. Случай, дикий и страшный случай заставил всех принять такое решение. Не успела немного стихнуть буря с бунтом подростков как на наши головы в деервне пропали шесть мальчишек. На ноги поставили всех. Даже из Райцентра выдернули триста мужиков с ружьями и вся толпа прочесывала окрестные леса. Слава богу в Райцентре нашлись рабочие собаки у охотников и на вторые сутки этих оторванцев нашли в девяти километрах от деревни. Оне видитили за поздними осенними груздями пошли. Нашли. Ага. Приключений на свои задницы, седые волосы в головах родителей и ремень для своих жоп. Пришлось срочно и резко разворачивать ретранслятор на ближайшей сопке, выдавать всем ходи-болтайки от Митсубиши и жестко контролировать ношение радиостанций детьми. Частоты кстати были. Да, да. У колхоза еще с советских времен была зарезервированная частота в пятьсот девять мегагерц под станции «Лен». «Лен» это система колхозной и совхозной связи разработанная в СССР. Основными рабочими частотами были частоты от 33 до 57 мГц, но мало кто знал что за сельским хозяйством в СССР
