Свиток 4. Перевернуть мир - Егор Дмитриевич Чекрыгин
Но чтобы расселить поселки, в каждом из них должен быть свой Вождь, который будет слушаться только Великого Вождя Лга’нхи. …Готовы ли вы взять на себя такую заботу?
Готовы ли вы нести людям Закон ирокезов, правильно толкуя его тем, кто еще не слышал о нем?
…Нет, не готовы! Ответил я сам, с удовольствием отметив, как вытянулись рожи под загоревшимися глазками. Ведь в Старшины, как правило, пробиваются наиболее честолюбивые воины племени. Те, кому пробиться выше мешает только еще более сильная и харизматичная фигура Вождя. А тут, вроде как возможность покомандовать своим племенем. Как тут глазкам не разгореться? Не готовы вы. — Продолжил вещать я. — Ибо не можете прочесть Закон.
…Поэтому, при каждом из вас, должен будет стоять кто-то, кто сможет это сделать. Лучше всего учатся молодые. Так что отберите и пришлите ко мне своих молодых… сыновей, племянников или двоюродных племянников. Из тех, кого этой весной мы примем в воины. Лучше пусть это будут те из молодых, которых я уже учил читать, их немало, и вы сможете отобрать лучших.
Они поселятся около моего костра, и я буду учить их правильно читать и толковать Закон, так они станут его голосом.
…Да знаю. Вы правильно скажете мне, что негоже мальчишкам учить старших. Но! В том-то и Сила Закона, что даже мальчишка, познавший его мудрость, может говорить его голосом!
Однако воинская Власть и Сила будут именно у вас, и именно вы, своей мудростью и знанием жизни, будете решать, что хорошо, что плохо, и кого надо наказать, а кого поощрить. …Но око Закона будет смотреть за тем, что вы делаете. А его Голос может подсказать вам правильное решение — то, что пойдет на благо племени.
Либо скажет мне что где-то, кто-то, у нас порой Закону не следует. Тогда я буду говорить с предками, а потом приду на Совет Старшин и поведаю там их Волю.
Хотите ли вы, чтобы было так?
Глава 14
— А что есть Закон? — Закон есть хребет! А к нему крепятся кости — это Вождь и Старшины. За кости удерживается мышцы и сухожилия — это воины племени.
Но вот поранишь мышцу — и человек сможет залечить рану.
Сломаешь кость — она срастется.
А вот коли хребет переломишь — смерть неизбежна. Ни одна животина со сломанным хребтом не выживет!
Так есть ли дело важнее и почетнее, чем охранять и приглядывать за целостностью Хребта?
— …А потроха? — Заданный вопрос, сильно смазал пафостность моей речи.
Вот и дожил ты, Дебил! — С некоторым ужасом подумал я, глядя на два десятка преданно таращащихся на меня пар глаз. — Вечно сам школу прогуливал, на уроках дурака валял и искренне считал, что на работу учителем идут форменные мазохисты и самоубийцы. Еще бы, целыми днями терпеть таких оболтусов и бездельников, как я сам.
И вот оно мое наказание за грехи — сам выступаю в роли учителя.
Не первый раз, — скажете вы? — Ну да. Не первый. Некоторые наработки уже есть. И слава богу, потому что можно заставить этих самых «наработков» учить остальных хотя бы азам: чтению, письму, арифметике.
Пришлось побегать по поселку, отлавливая Дрис’туна, уж больно он в последнее время стал самостоятельным, и поручить ему собрать его старую банду, освоившую азы науки, дабы не попасть под раздачу страшных демонов Макаренко и Песталоцци.
Оно, конечно, в той банде нашлось парочка совсем уже бестолковых учеников, которые вообще ничего не смогли освоить. Но остальные, а это почти полная оикия… тьфу, блин, привык уже — ровно одиннадцать человек, достигли немалых успехов. По крайней мере, читать и писать могли. Одна проблема, большинству из них до возраста совершеннолетия еще надо было дотянуть годика три-четыре. А пока они в племенной иерархии были пустым местом, и ставить их на должность Голоса Закона было слишком рано. …Тут все-таки патриархальное общество, и ни один уважающий себя вояка какого-то там сопляка слушаться не станет.
Так что пришлось надеяться на тех, кто пусть и не регулярно, но тоже посещал мои позапрошлогодние занятия. Из них до сей поры дожило девять человек, четверо мальцов погибли, а еще большее количество благополучно забыли все, чему их учили, едва задул ветер новых приключений и странствий.
Да и, чего уж там говорить, ни о каких регулярных и планомерных занятиях раньше и речи не было. Только успевай вертеться — то одно, то другое. Хоть банду Дрис’туна я более-менее сумел чему-то научить, и то, потому что имел возможность таскать их за собой и нагружать практическими занятиями, вроде ведения «рабочих дневников».
Ребятки ныли и стонали конечно. Зато сейчас стоят у меня за спиной, лопаясь от гордости. Еще бы, я объявил, что они будут учить уже практически ставших воинами взрослых парней. А те, под страхом моего гнева, не будут иметь права лупить своих учителей до самого их совершеннолетия!
Да, понимаю, злостнейшее нарушение всех обычаев и законов. Но с местной простотой нравов без этого у моей шпаны больше шансов лишиться жизни или оказаться покалеченными, чем чему-нибудь кого-нибудь научить. Учитель изначально должен стоять выше ученика, иначе толку от учения не выйдет.
Мы на том Совете просидели чуть ли не до середины ночи. Все обсуждали новое устройство племени, спорили, ругались, мирились… но все по-родственному.
А я вспомнил советы аиотееков и как-то взгрустнул. Сейчас мы сгоряча можем обозвать соседа тупицей, помахать у него перед носом кулаками и даже в глаз заехать. Чего внутри семьи не бывает? Как поссорились, так и помирились.
А вот пройдет полсотни-сотня лет, и не станут ли наши потомки сидеть наподобие аиотееков с гордо выпрямленной спиной, осторожно цедя свои слова и вслушиваясь в чужие, не нанес ли кто обиды нашей Чести и Достоинству? Ведь рано или поздно каждый из присутствующих фактически станет вождем своего рода-племени. И пойдет здоровая и нездоровая конкуренция, обиды, напряги, может быть даже войны….
Как хочется внести в Закон какой-то запрет
