Александр Абердин - Русский бунт - 2030
Сто семнадцать из них были водно-кислородными планетами, а на семидесяти шести имелась биосфера, но ни одна из этих планет не была принята "государственной комиссией". Никита Новиков за эти годы стал заядлым теперь такие понятия, как физика межзвёздной среды, эволюция звёзд и их строение, физика чёрных дыр, звёздная динамика, эволюция галактик, крупномасштабная структура Вселенной, магнитогидродинамика, космология и многие другие сделались для него привычными, вполне понятными и, самое главное, в высшей степени интересными. Самым волнующим моментом полёта для него была встреча со звездой VY Большого Пса. Этот красный гипергигант оказался даже больше, чем предполагали астрофизики раньше. Он имел радиус свыше одного миллиарда восьмисот девяносто миллионов километров и был в две тысячи семьсот двадцать раз больше экваториального радиуса Солнца. Вот такой громадиной была звезда VY Canis Majoris, которая в Солнечной системе была бы пятьсот миллионов километров больше орбиты Сатурна.
Маяк Ориона, так назвал звезду Никита Новиков, на что имел полное право, как командир звездолёта-разведчика, долетевшего до него первым, оказался далеко не самой большой звездной в Рукаве Ориона. В нём имелись звёзды и побольше. Именно возле такой уже через шесть часов должен выйти из подпространства "Крузенштерн". Ей он уже придумал название — Большой Фонарь Ориона и, похоже это была звезда ещё большего размера и к тому же не исключено, что она двойная, причём её звезда-спутник Абажур тоже была гипергигантом. Все астрофизики звездолёта, всего сто восемьдесят три члена экипажа, собрались в главной астрофизической лаборатории. Они ждали выхода из подпространства с куда большим волнением, чем все остальные космолётчики и вот почему. Большой Фонарь имел радиус в три с половиной тысячи раз больше, чем Солнце и был голубым гипергигантом с температурой в сорок тысяч градусов по Кельвину.
Абажур Большого Фонаря Ориона — красный гипергигант, судя по всему, также был больше размером, чем Маяк Ориона. Если это действительно так, то уже очень скоро они увидят совершенно потрясающее зрелище. Если уж на Маяк все смотрели разинув рты от удивление, то что будет здесь? На расстоянии свыше пятидесяти световых лет вокруг Большого Фонаря не было ни одной звезды. Большая часть этого "пустого" пространства представляло из себя яркую ионизированную туманность синего цвета, которая была очень отчётливо видна на тёмном фоне межзвёздного пространства. Примерно одна шестая часть этой туманности выглядела, как солнечная корона. Красота, конечно, неописуемая, но даже не это было главным, а то, что у Большого Фонаря Ориона имелся ещё и огромный, красный протопланетный диск. Его длина была огромной и он выходил за пределы короны. Во время предыдущей остановки астрофизики имели возможность наблюдать за Большим Фонарём с расстояния в пятьсот светолет.
Находясь возле звезды, которую Никита Новиков назвал Линдой, в честь жены своего друга Гарри Нивена, астрофизики могли часами, как завороженные смотреть тёмно синюю по краям совершенно круглую, слабо светящуюся туманность, свечение которой становилось к центру всё ярче. В самой середине туманности находилась ярко-голубая, огромная звёздная корона, в центре которой нестерпимо ярко светился Большой Фонарь Ориона, похожий на зрачок. Ровно посередине зрачок пересекала, выходя за его края, ярко-красная, отчётливая линия. Поначалу они видели на его краю ярко-красный серп второй звезды и это скорее всего говорило, что она является гипергигантом ещё большего размера. Вскоре всё должно было окончательно проясниться. Последние минуты перед выходом из подпространства были особенно томительными и все астрофизики поднялись из кресел и подошли поближе к огромному обзорному экрану.
По случаю встречи с Большим Фонарём Ориона и его Абажуром командир корабля и все его собратья-астрофизики надели парадные, тёмно-синие, с родиевыми звёздами на голубых погонах и родиевыми шевронами, у каждого их было два десятка, мундиры. Наконец ожидание закончилось. Звездолёт вынырнул из подпространства и быстро затормозил. Остаточный эффект не давал ему двигаться дальше, если не включить нереактивные двигатели на всю мощность. Все восхищённо ахнули, настолько красочной была открывшаяся картина. Перед астрофизиками звездолёта лежал внутри гигантской голубой, нежно светящейся сферы невероятно огромный, полупрозрачный, полосатый диск, состоящий из клубящихся облаков. Их цвет варьировался от ярко-алого до тёмно-пурпурного. Ровно наполовину из этого диска возвышалась ослепительная, бело-голубая вверху и красновато-золотистая внизу сфера, видимый размер которой на экране размером семьдесят пять метров в ширину и сорок в высоту был три метра.
Большой Фонарь Ориона оказался не двойной, а тройной звездой и все три оказались в поле зрения. Один красный гипергигант, видневшийся справа, который казался меньше размером, находился в положении убегания, а второй, слева, который был ещё меньше — в позиции набегания. Оба летели вокруг главной звезды по широким тёмным "аллеям". Всю эту картину они видели с расстояния в пару триллионов километров и ничего подобного никому из астрофизиков, которые очень часто улетали на своих кораблях от "Крузенштерна" на максимальное расстояние, чтобы исследовать на расстоянии вытянутой руки очередную звезду, ещё не доводилось видеть. Все сразу стали гадать, как же назвать третью звезду. Никита Новиков подумал, улыбнулся и весёлым голосом сказал:
— Ребята, я хочу всё переименовать заново и готов выслушать ваши предложения. Проголосуем за самое оригинальное.
Самый нетерпеливый из всех астрофизиков выкрикнул:
— А что тут гадать, Ник? Тут и так всё ясно, это же Три Богатыря! В центре Илья Муромец, справа Алёша Попович, с слева Добрыня Никитич. Ребята, они же стоят прямо посередине Рукава Ориона, на пути к Православной Руси, вот и давайте считать их Богатырской Заставой на галактической дороге к нашему дому.
За предложение Гарри Нивена даже не стали голосовать. Его просто встретили дружными аплодисментами, после чего на карте Рукава Ориона сразу же появилась звёздная система Богатырская Застава — Три богатыря, состоящая из трёх былинных русских героев. После этого астрофизики выпили шампанского и приступили к своей работе. Вскоре выяснилось, что радиус Ильи Муромца составлял три тысячи шестьсот сорок два солнечных, радиус Добрыни Никитича четыре тысячи двести восемнадцать, но он был втрое легче большого босса, масса которого составляла двести сорок солнечных масс, а радиус Алёши Поповича составлял три тысячи двести семь солнечных при массе в двадцать семь раз большей, чем у Солнца. Таким образом эта звёздная система была самым большим из всех изученных галактических объектов. Зато вокруг неё исследовать было нечего, так как они оказались в большой, эллипсоидной области молодых звёзд, которую Никита Новиков уже сам назвал Богатырской Засекой.
Голубые и белые гипергиганты были слишком молоды, чтобы породить планетные системы, так что исследовать их не имело никакого смысла, а потому уже через два месяца "Адмирал Крузенштерн" взял курс на желтовато-белый субгигант, находившийся на расстоянии в пятьсот световых лет от Богатырской Заставы, на которой они оставили изготовленный на борту звездолёта спутник-ретранслятор. На Богатырской Заставе в Никиту Новикова, словно бес вселился. Ещё до старта он заявил, что во время следующей остановки ни один малый исследовательский корабль не покинет своего ангара. Там они задержатся ровно на столько времени, чтобы определиться, к какой из звёзд лучше всего лететь и вот там-то они точно найдут Православную Русь. Почему он был в этом уверен оставалось только гадать, но никто возражать Большому Нику не смел, он ведь был командиром звездолёта, слово которого — закон для подчинённых.
По сути всё, что они сделали во время этой остановки, это чуть ли не досконально изучили всю область звёзд, лежащих за Богатырской Засекой, а она была весьма впечатляющей, так как почти сплошь состояла из звёзд главной последовательности. Их там было почти шестьдесят процентов, они стояли перед ними буквально стеной и оставалось только выбрать ту, к которой лететь. Между тем с Земли поступали довольно тревожные известия. По приказу президента Первенцева, в странах мусульманского мира стали устанавливать генераторы сферического, защитного силового поля. Защитные купола имели в диаметре пятьдесят километров и могли защитить собой одну тысячу девятьсот пятьдесят квадратных километров. С одной стороны это довольно много, если речь шла о городах среднего размера, но с другой они не могли накрыть собой полностью такие городские агломерации, как Карачи, Тегеран, Багдад, Эр-Рияд и многие другие, из-за чего жители мусульманских стран начали чуть ли не бунтовать.
