Путь дракона - Дэниел Абрахам
– Ничего. Мы всего лишь играем в игру.
Чуть позже появилась служанка, сгребла монеты и забрала кружку Кахуара. Китрин подняла на нее глаза.
– Вам как обычно, магистра?
Китрин покачала головой. Грудь давило, словно камнем. Подняв руку, она с удивлением обнаружила, что чепец все еще на ней. Она стянула его с головы, распустила волосы и отколола серебряную булавку с лазуритом – та заблестела в полутьме. Служанка моргнула.
– Какая красота, – только и выдохнула она.
– Возьми, – велела Китрин. – Принеси мне чего-нибудь за эту цену.
– Магистра?..
– Крепленого вина. Деревенского пива. Все равно.
Гедер
Верховный жрец, называемый Басрахип (имя это или должность, Гедер так и не понял), откинулся на спинку железного стула, обтянутого кожей, и потер мощными пальцами лоб. Вокруг мигали и потрескивали свечи, наполняя воздух запахом горящего жира. Гедер облизнул губы.
– Мой первый учитель был тралгутом, – сказал он.
Басрахип нахмурился, оглядел Гедера и покачал широкой головой. «Нет». Гедер восхищенно перевел дух и попробовал снова.
– Я учился плавать на морском побережье.
Широкая голова медленно качнулась. «Нет».
– В детстве у меня был охотничий пес. Его звали Мо.
Верховный жрец блаженно улыбнулся, обнажив почти нечеловечески крупные зубы, и ткнул пальцем в грудь Гедеру.
– Да, – сказал он.
Гедер со смехом захлопал в ладоши. Верховный жрец демонстрировал свое умение не впервые, однако юноша не уставал изумляться. О чем лгать, каким голосом при этом говорить, жестикулировать ли, менять ли интонацию – все равно: жрец-великан всегда отличал правду от выдумки, ни разу не ошибившись.
– Это и вправду дар богини? – спросил Гедер. – Она не упоминается ни в каких источниках. Праведного Слугу считают творением Морада, по аналогии с тринадцатью расами и драконьими дорогами.
– Нет. Мы были раньше драконов. Когда соткалась великая паутина и на ней разместились звезды, богиня уже существовала. Синир Кушку – ее дар верным. А когда пришло великое бедствие, драконы устрашились ее власти. Они сражались между собой за дружбу и покровительство Синир Кушку. Великий Морад обманом хотел заключить союз, но стоило вероломству зародиться в его сердце – богиня это увидела. И привела нас сюда, в безопасное место вдали от мира и войн. Когда наступит время – мы вернемся.
– Никогда о таком не читал, – заметил Гедер.
– Ты во мне сомневаешься? – тихо спросил Басрахип своим мягким, странно вибрирующим голосом.
– Нет, что ты, я просто изумлен! Целая эпоха раньше драконов! Об этом никто не писал. По крайней мере, мне не попадалось.
За каменными стенами комнатушки уже высыпали звезды, месяц заливал сиянием каскады валунов. Гедеру вдруг представилось, как огромный каменный дракон, распростерший крылья над стеной храма, шевельнул крыльями и повел головой из стороны в сторону. Странные зеленые сверчки, которыми здесь кишело все вокруг, завели свою жутковатую песню. Гедер, обхватив руками колени, улыбнулся.
– Ты даже не представляешь себе, как я счастлив найти ваш храм, – признался он.
– Ты – благородный муж великого народа, – вымолвил верховный жрец. – Я рад, что ты проделал такой путь и отыскал нашу скромную обитель.
Гедер в смущении только отмахнулся. Чуть не целый день он объяснял, что «князь» в нормальных землях – вполне определенный титул и не может относиться к кому попало, даже если Гедер и впрямь происходит из знатной семьи. Всю жизнь к нему обращались «лорд» и «милорд», и хотя слова «благородный муж великого народа» означали примерно то же, такое титулование вызывало изрядную неловкость.
Басрахип встал и расправил плечи. Откуда-то донесся резкий голос, созывающий на ночную молитву. Гедер решил было, что Басрахип откланяется и поспешит возглавить ритуальное служение, однако тот задержался в дверях. Неверный огонь свечей оставлял его глаза в тени.
– Скажи мне, лорд Гедер, что главное ты надеялся здесь найти?
– Ну, я хотел выяснить, сумею ли отыскать горы Синир и какие-нибудь сведения о Праведном Слуге для умозрительного трактата, который я задумал.
– Это и есть главное?
– Да, – кивнул Гедер. – Оно самое.
– И теперь, когда ты все нашел, ты этим удовлетворишься?
– Конечно.
Великан устремил на него неподвижный взгляд, и Гедер почувствовал, как лицо и шею заливает жаром. Молчание Басрахипа длилось чуть ли не вечность.
– Нет, – наконец произнес он мягко. – Нет, тебе нужно нечто иное.
***
Пребывание в храме слилось для Гедера в один удивительный, ошеломляющий сон. Два первых дня он провел в широком дворе между зданием храма и ограждающей стеной с воротами: стоя в окружении дюжины длинноволосых бородатых жрецов в светлых одеждах, он с утра до ночи рисовал карты и пытался пересказывать многовековую историю мира. На многие вопросы он попросту не знал ответов. Как устанавливали границу между Астерилхолдом и Нордкостом? Кто владеет островами к югу от Биранкура и к западу от Лионеи? Почему первокровные считают родной землей Антею, цинны – Принсип-c’Аннальдэ, тимзины – Элассу, а у тралгутов и дартинов нет своей страны? Почему тимзинов зовут букашками, куртадамов – звякалками, ясурутов – медяками? Как называют первокровных и кто их враги?
Жрецов почему-то особенно интересовали тимзины. Гедер всегда считал, что знает о них много, однако жрецы спрашивали заведомо больше, чем он мог рассказать. Неловкость скрашивалась лишь тем, что смуглые служители богини радовались даже мелким подробностям, а любой рассказанный Гедером случай выслушивали с искренним восторгом.
Мало-помалу он начал рассказывать и собственное прошлое – о детстве в Ривенхальме, об отцовских делах и придворной жизни в столице, о ванайской кампании и пожаре, о мятеже наемников в Кемниполе, о путешествии в Кешет…
Когда жар солнца становился нестерпимым, жрецы приносили широкий кожаный полог и растягивали его на деревянных опорах – над Гедером словно возносилась ограждающая его ладонь. Во двор вытаскивали широкогорлые глиняные горшки с влажным песком, куда клали сосуды с водой: так она оставалась прохладной. Когда солнце заходило за горы, издалека доносился резкий клич, и беседа прекращалась. Слуги Гедера тогда разбивали палатку, а сами укладывались спать рядом на земле. На третий день, когда Гедер уже боялся, что голос вот-вот откажет, явился Басрахип – или все-таки «басрахип»? – и сделал знак следовать за ним. Вместе с великаном Гедер поднялся по каменной лестнице, отполированной кожаными сандалиями многих поколений жрецов, и вошел в просторное помещение – то ли устье пещеры, то ли коридор.
Удивленный Гедер, ожидавший увидеть резные стены, не обнаружил ни малейшего следа резца или зубила, словно пещеры появились сами по себе, заботливо выращенные горами специально для людей, которым понадобятся внутренние покои. В арках горели светильники из бумаги и пергамента, бросающие свет на каменный пол и сводчатые потолки. В
