Владимир Чистяков - Несносная Херктерент
— Тогда… Змей, ты слышал, что он говорил о… — Софи замялась, не зная, что сказать. Речь ведь идёт о матери.
— О Главе Дома, — заканчивает Змей за неё, — я докладывал Главе Дома о не самых лучших увлечениях принца. Её указание — "не обращать внимание на грехи молодости".
Софи захотелось ругаться. Самыми грязными словами из обширного лексикона Сордара. Даже тут перекос представлений о плохом и хорошем. Да какой перекос? Абсолютно дичайший крен! Полное смещение представлений с заменой всех общепринятых минусов на плюсы! И главное — моральные устои разрушены у тех, кто по идее, должен подавать пример их сохранения! Марина, похоже, думает примерно тоже, и просто не может четко сформулировать словами угнетающее её.
Вернувшись, Софи проверила сейфы в Голубом кабинете. Там и в самом деле, кроме украшений, лежат какие-то препараты. В том числе, и известные Софи сильнодействующие лекарства. Некоторые из них очень дороги. Сейф закрыт кодовым замком. Не все так плохо. Это Софи Кэретта сказала коды от некоторых сейфов с украшениями. Марине-то украшения даром не нужны. Заодно вспомнилось, что "избранных" императрица только в Голубом кабинете и принимает. А семья Яроорта к "избранным" как раз относится. И, возможно, императрица тоже смотрит на мир через сладковатый дурман. Тогда всё совсем плохо. Но может, и нет. Софи вспоминает заторможенность принца, да и некоторых подружек. Чтобы стремительная и ловкая Кэретта нуждалась в каких-то препаратах. Не верится. Но факты — вещь упрямая.
До Большого Бала Софи потерпит. Как-никак, пара дней осталась. А уж на Балу она устроит. Все надолго запомнят. Кэретта их обеих после бала точно выгонит. И вряд ли когда-нибудь захочет принимать у себя Софи и Марину.
— Ты Марину не видел? — презирая утонченное обращение, Софи последние несколько дней грубит всем подряд, с трудом удерживаясь от украшения речи непечатными идиомами в "лучших" традициях младшей сестры. Принц ей уже смертельно надоел. Хотя бы тем, что с убийственным постоянством попадается на пути, а потом, словно приклеенный, таскается следом.
— Их высочество направилась в Голубой кабинет.
У принца вечно что-то с языком случается, стоит в разговоре упомянуть Марину. Говорит о ней — словно титулы из справочника зачитывает.
Софи рванулась по анфиладе, принц, разумеется, увязывается следом. Пусть Марине вряд ли что-то может понадобиться в сейфе с украшениями. Но зная её любопытство, лучше всё-таки проверить.
Марина лежит лицом вверх, рука безвольно откинута, глаза закатились, изо рта пена.
— МАРИНА!!!!!!!!!!!
Принц вжимается в стену, влез бы внутрь, если мог.
— Что с ней?
— Передозировка, похоже…
— Вызывай врача!!!
— Её Величество отпустила на три дня весь медицинский персонал. Звонить надо в город…
— Звони!!!!! Где у неё тут телефоны?!!!!!!!!!
Принц косится на Марину.
— Они приедут только часа через два-три. За это время их высочество… — он осёкся
— Может умереть?
Он кивнул.
— Лекарство есть?
— Там, в сейфе…
— Код?
— Не заперт…
От обилия препаратов рябит в глазах.
— Какое?
— Не помню… Упаковка с двумя зелеными полосами.
Софи вышвыривает препараты на пол.
— Это?
— Да…
— Что дальше?
— Две ампулы в шприц и прямой укол в сердце…
— Если врёшь — тут и подохнешь, — сквозь зубы цедит Софи, расстегивая комбинезон Марины.
— Я этого делать не буду — даже руки за спину убрал.
— Сама сделаю. В анатомии разбираюсь!
Иглы страшны. Очень страшны. Таких Софи ещё не видела. Но надо. Надо перебороть страх. Иначе всё. Шуточек Марины больше не будет. Самой Марины не будет! Сердце вот тут! Еле слышно, но ещё бьётся.
Тело Марины выгнулось дугой, из горла вырывается то ли крик, то ли хрип. И всё. Девочка лежит неподвижно. Из уголка рта появляется струйка крови.
В глазах красавицы беснуется адское пламя.
— Маленькая… Я отомщу за тебя… Я клянусь…
Безжизнен взгляд зеленых глаз. Похоже, всё… Софи опускает голову сестры. Целует в лоб.
Снова смерть во взгляде.
— Ты мне наврал!!!! Это было не лекарство!!!! Я убью тебя!!!!!!!
Зрачок пистолета смотрит прямо в лицо. Он пытается отползти, зная, что бесполезно. В лицо пышет еггтовская ярость самой высшей пробы. Все бесполезно. Или… Трясёт пальцем.
— Там… там… там!!!!
Только презрительная ухмылка в ответ.
— Жил как дерьмо, так хоть сдохнуть попытайся, как человек.
— Она жива!!!!!!!!!! Обернитесь!!!!!!!!
— Да пош…
Пистолет падает на пол. Софи услышала хрип сестры.
Марина дышит. Отрывисто засасывая воздух, и словно выплёвывая выдох. Дышит тяжело. Но дышит!
Принц стоит. В руке пистолет. Похоже, впервые в жизни держит в руках оружие. Нехорошо смотрит.
Софи буравит его ненавидящим взглядом.
— Что ты хочешь, трус? Что бы ты ни сделал — помни: от Императора и Кэрдин не сбежишь! Они тебя…
Он шагнул вперед.
— Я не хуже вас знаю, что они со мной могут сделать.
Поднял пистолет стволом вверх. Повернул боком. Постоял так пару секунд. И демонстративно положил, почти швырнул оружие на стол. На лице непривычная жесткость. Человек словно стал на десять, а то и двадцать лет старше.
— Мое слово ничто против вашего. Прошу об одном — скажите правду. Я не хочу умирать.
— Катись отсюда, дурак, получай большее, чем ты заслуживаешь — никто не узнает, что ты был здесь!
Только дойдя до телефона, Софи догадалась положить пистолет. Гудки тянутся, словно часы.
— Код 941!
Секундная пауза и четкий ответ:
— Звонок зафиксирован! Боевые группы выехали. Есть возможность описать ситуацию?
Софи тяжело вздыхает. Напряжение медленно отступает.
— Там есть врач?
— Общего профиля. Нужен определённый специалист?
— Да. По лечению последствий тяжелых отравлений.
Вторая лестница охвачена светом. На вершине стоит… Вторая Кэретта. То же серебристое платье, манто на плечах, изысканная прическа с диадемой, тонкая сигара в длинном мундштуке… Только на цепочке вместо гепарда — самый обыкновенный черно-белый поросёнок. Оглушительный свист. Поросенок стрелой несётся по лестнице. Гепард рванулся… Цепь лопнула!
— Что вы себе позволяете, Ваше Высочество? — голос Кэретты легко перекрывает шум.
— Смотри! — у дочери голос не хуже материнского.
Софи вытягивает руку и переворачивает сумочку. Тонкой струёй сыплется белый порошок. Разжав руку, Софи говорит.
— Марина нашла это. У тебя!!! — кулак разжат, палец с обломанным наманикюреным ноготком указывает на Кэретту словно клинок, — Она попробовала эту дрянь! Передозировка! И её…
— НЕ-Е-Е-Е-ЕТ!!!!!!!!! — словно смертельно раненный зверь кричит императрица, падая на колени и вцепившись ногтями в лицо.
Софи стоит как манекен, Кэретта напоминает ожившего мертвеца. По лицу императрицы течет кровь. В большом зале — сумасшедший дом.
С грохотом распахивается дверь. Вращая глазами, словно жерлами орудий, у входа танком возвышается Сордар. За его спиной слева стоит Бестия-Кэрдин. Трость держит, словно для драки. Молча торжествует. Саргон стоит, словно памятник самому себе. Сзади ещё кто-то. Явно с оружием.
— Где Марина?!!!!!!!!!!!! — раненым зверем взревел Сордар.
Тонкий звеняще-злобный голос в ответ:
— Её отвезли в госпиталь ВМА. Она будет жить.
Ходячий танк прошел через зал. Сграбастал сестрёнку. От души расцеловал в губы.
— Ну, Сонька, я этого тебе до гроба не забуду!!!!
— Кажется, с финансированием двора её императорского величества будут проблемы, — сказал Саргон.
Глава 13. Холодная осень
Слухи о несчастном случае с Мариной достигли школы намного раньше её самой. Софи, только приехав, обнаружила, что аристократки, а следовательно, и их окружение вовсю сплетничают о несчастье с Мариной. Некоторые даже говорили, что она умерла. Отрицать что-либо бесполезно — на злополучном празднике присутствовали сотни людей, включая нескольких учеников школы. На все вопросы Софи огрызается так, что иным выражениям старший брат позавидовал бы. Естественно, странная грубость Софи только увеличивает количество слухов. Версий масса. Как далеких от реальных событий, так и не очень.
Наркотики в разговорах тоже проскальзывают. Недоумевают, когда Марина успела связаться с преступными элементами, и как осуществлялись поставки. Императрицу вспоминали только в таком ключе — "Как ей тяжело, что у неё такая дочь". Софи жалельщиц прибить была готова. Ложь, повторенная несколько сот раз, становится общепринятой истиной.
Кажется, людей определенного сорта копание в чужом грязном белье волнует больше, чем сводки с фронтов.
