Сергей Вольнов - Приговоренные к войне
– Хорошо, – отозвался Святополк Третий. – Если принять вашу модель строения Вселенной, можно ли из центра одной ячейки попасть в центр другой ячейки?
– Мы склоняемся к мнению, что возможно. Причём, учитывая то, что ячейка является относительно замкнутым пространством… неким скачком, или прыжком, переместившись в другую ячейку, оказываешься в другом замкнутом пространстве. Я думаю, именно поэтому и наша планета получила своё имя. Локос. Локальный мир, связанный в свою собственную маленькую сетку. Жаль только, мы не знаем способа перехода в другие ячейки. Скорее всего, может сработать только ВАШ метод – межзвёздные перелёты. Ведь если планеты располагаются, например, в одной системе, скажем, в вашей Солнечной – это вовсе не значит, что они находятся в одной ячейке. А соседняя, до которой «рукой подать» – входит уже в другую ячейку… Расстояние между ними возможно преодолеть на медленных, досветовых, скоростях…
Вообще-то, в сверхсекретном архиве семиархов существует страшное упоминание, что когда-то наши предки добирались в соседний узел, перемещались в другую ячейку, но… желание побывать у соседей для нас не является побудительным мотивом. Мы подозреваем, что информация об этом факте сохранилась намеренно в виде легенды, окрашенной весьма негативно… Скорее всего, последствием этого визита был полный запрет на посещение. ЧТО произошло, не известно – предки явно позаботились о том, чтобы жуткие детали этой экспедиции не будоражили умы потомков.
…Инч Шуфс Инч Второй говорил уже больше полутора часов! И тем не менее вся более чем многочисленная аудитория слушала его всё с тем же неослабным вниманием. Ещё бы, ведь он излагал ТАКИЕ вещи, которые ещё вчера были не только за семью печатями, но, как оказалось, и за семью планетами. Сведения об этих планетах, поименованных ТУПИКАМИ, прозвучали для всех, как гром среди ясного неба.
Каково вдруг узнать, что твой родной мир – глухой угол, из которого только один выход. И что ты – ничем не отличаешься от загнанной в угол крысы, которая выбраться может, лишь сразившись насмерть за «разрешение на уход»…
Да и локосиане очень неуютно себя почувствовали, вдруг осознав, что семь плюс один – на самом-то деле ОЧЕНЬ немного. И что звёзды как были недостижимы, так и остались…
Но всё рассказанное было ещё «цветочками». Лёгкой закуской. «Ягодки» семиарх припас в качестве фирменного блюда…
В его речи появилось слово, от которого почему-то сразу же повеяло чем-то ужасно гнусным. «Отстойник», – сказал Инч Шуфс Инч Второй. И добавил, что Земля тоже… Потом семиарх запнулся, выдержал паузу и… перескочил на другую тему. А может, решил подобраться издалека?
– Любой селекционер знает: чтобы создать новую породу с улучшенными свойствами, нужно выбраковывать примерно девяноста пять процентов животных. Как ни кощунственно это для вас звучит, но примерно такая же пропорция относится и к человеческой расе! Худшие, слабейшие не должны участвовать в размножении – таков принцип естественного отбора. На вашей планете подобные вопросы позднее исследовала наука евгеника… На нашей, гораздо раньше – оллиэфсия. Но у вас возникли неразрешимые проблемы, большей частью надуманные, лежавшие в области вашей этики и морали, которых нет у животных, благодаря чему неразумные преспокойно занимаются тем же самым… Я говорю надуманные потому, что изучал вашу историю. Ведь, подняв крик вокруг якобы циничного отбора лучших и игнорирования остальных, вы тем не менее всё время воевали. А значит, уничтожали как остальных, так и лучших. Однако, вследствие широко распространившегося мнения о бесчеловечности евгеники, на вашей планете было свёрнуто большинство программ в этой области, а само направление человеческой мысли в эту сторону – стало непопулярным и даже крайне осуждаемым. У нас же не играли в открытую и не пытались завоевать общественное мнение. Наша оллиэфсия шла к своему триумфу, не афишируя результаты. Даже достигнув того, что мы сейчас имеем. Среднестатистический житель планеты знает об этом только то, что ему требуется знать.
В отличие от вас, позднее пришедших к аналогичным проблемам, мы не просто исследовали вопросы, мы ОТВЕЧАЛИ на них. Действием. Любая власть рано или поздно касается проблемы минимума информации, который необходимо знать народу, управляемому ею. Я встречал в вашей истории высказывания мыслителей, в точности указавших соотношение, которое было соблюдено на Локосе. С тем лишь различием, что у вас они были не услышаны правильно, или же сами власть предержащие не сумели обеспечить претворение идей в реальность… Так вот, наша версия благополучного правления заключается в том, что народу надо дать всего десять процентов информации, но зато девяносто процентов – еды, в широком смысле слова. Мы смогли это сделать. А тех недовольных или же просто нестандартных, выбивающихся из неафишируемых соицальных габаритов личности, – мы нейтрализовали с помощью достижений всё той же науки оллиэфсии. Иными словами, можно сказать, что мы постоянно избавлялись от генетического балласта. Погодите, дайте мне договорить! Я понимаю, что многим из вас очень многое хотелось бы сказать. Но, постоянно говоря МЫ, я на самом деле подразумеваю наших предков… Хотя, говоря МЫ, я тем самым подразумеваю, что ответственности с их потомков не снимаю. Нам досталась цивилизация такой, какова она есть, и мы в общем-то довольны ею… были. До недавнего времени.
Кстати, необходимо провести параллель между нашими цивилизациями. Взять хотя бы вашу древнюю Спарту. Там ведь точно так же избавлялись от всякого рода врождённых отклонений среди членов общества – сбрасывали со скалы всех подростков, которые по физическим и умственным качествам не соответствовали установленному государством-полисом облику спартанского воина. Но справедливости ради надо добавить, что в Спарте преследовалась совершенно противоположная цель – генетическое поддержание рождения настоящих воинов. Что впоследствии и стало генеральной линией и эталоном для всех стран и эпох… У нас же никого не сбрасывали со скал, а диагностику «свой – чужой» проводили на самой ранней стадии. При рождении, в первые же часы жизни, между первыми кормлениями, а если получалось, ещё до первого кормления.
– Эй, что ты там про отстойники говорил? И каким боком здесь наша Земля?! – нетерпеливый голос раздался из гущи землян.
– Вот именно. Отстойники… Это, пожалуй, самая болезненная… э-э… тема, связывающая наши цивилизации напрямую. Как я уже обмолвился, Земля и ещё шесть подобных планет находятся в прямой взаимосвязи с Локосом, будучи единым целым, ячейкой сети. Придя однажды к доктрине Запредельных Кшархов, мы выделили именно семь так называемых смертных грехов, семь крайне нежелательных для развития нашей цивилизации, заразных генов. И с тех незапамятных пор используем все семь планет, заняв их под… да, да, отстойники генетически бракованного материала. Вашей Земле «повезло»… ваша родина – гетто организмов, отобранных по критериям Кшарха «Насилие». Таким образом, все младенцы, у которых система поиска дефектов выявила наличие гена, отвечающего за агрессивность, постоянно транспортировались на Землю и тем либо иным способом имплантировались в ваш социум. Скорей всего, именно поэтому на вашей планете стабильно высокий фон агрессии членов общества по отношению друг к другу. Человек человеку – волк, это высказывание лучше всего характеризу…
– ОТСТАВИТЬ СТРЕЛЬБУ!!! ДАЙТЕ ЕМУ ДОГОВОРИТЬ!!! – надсаживаясь, закричал Святополк Ветрич. – МЫ ДОЛЖНЫ ВСЁ УЗНАТЬ!!!
Если бы не этот отчаянный приказ, пули и лучи через секунду превратили бы ЧУЖОГО в пористую субстанцию.
– Спасибо, коллега, – тихо сказал семиарх. Что да то да, мужества этому локосианину было не занимать. И смелости. Бросить прямо в лица сотням воинов, что они, дескать, сами отбросы и потомки чьих-то отбросов…
Только приказ самого главного командира мог остановить расстрел. Всё же здесь собрались солдаты, а не… НЕ ОТБРОСЫ.
Продолжал Чужой ровным, спокойным голосом, как ни в чём не бывало:
– Нежелательные гены выявлялись на самых ранних стадиях. Дальше уже просто отрабатывались самые приемлемые из наших рабочих схем. Изъять младенца сразу после рождения можно было разными способами. Если мать новорожденного «изгоя» вела себя адекватно устоям общества – ей просто говорили, что он родился с врождёнными недопустимыми отклонениями. В более сложных случаях сообщалось, что младенец умер при родах. Либо находится в тяжёлом состоянии и временно помещён в автономную жизнеобеспечивающую камеру. Когда же мать была настроена решительно и ни при каких обстоятельствах не соглашалась расстаться с ребёнком – его попросту подменяли. Для этих целей даже существует обменный банк детей, оставленными матерями сразу после рождения. И даже закреплённое в законодательстве Правило Выбора – принудительное решение: с кем из родителей остаётся ребёнок через год после рождения – предназначалось только для того, чтобы по прошествии времени нельзя было сравнивать, в кого «удался» ребёнок. При наличии одного из родителей всегда можно было указывать на сходство с отсутствующим.
