Андрей Щупов - Оккупация
А в следующий миг пол под ногами мелко завибрировал, и, выглянув в окно, Дымов разглядел, что чудовище с человеческой головой наконец-то высвободилось из земных пут и теперь попросту съезжает вниз, стремительно приближаясь к ветхому укрытию беглецов. При этом часть его огромных конечностей змеилась следом, ну, а те, что были впереди, вздувались в напряжении, неимоверными усилиями подтягивая за собой огромную голову.
— Вот теперь, кажется, действительно все. — Пробормотал Дымов. Даже не будь поблизости англичанина, он не сумел бы скрыться от этого исполина. Экран же, который он удерживал по сию пору, стремительно сжигал остатки энергии. Пришла пора умирать, и Вадим знал, что с этой последней задачей он справится вполне достойно. Умирать тоже можно по-разному — можно визжать от страха и пачкать штаны, а можно закрыть глаза и попробовать вспомнить что-нибудь хорошее. В отличие от англичанина Дымов умирал уже не однажды, а потому кое-какой опыт по этой части у него уже имелся. Во всяком случае, он твердо знал, что умирать будет без скорпионьих выходок. Смерть, как и болезнь, посылается с тайным умыслом — и чаще всего посылается во благо. Значит, нечего и ерепениться. Пусть будет то, что будет, а он на некоторое время превратится в безучастного зрителя…
— Вадик!..
Голос был женским и он подействовал на Дымова, как удар током. Еще не успев толком осмыслить, как же это может быть, он резко обернулся.
Посреди комнаты стояла Миранда, его давний друг и соратник. Он помнил ее еще под именем Мадонны, но сейчас это было совершенно неважно. Главное, что она была здесь, и это наверняка означало отсрочку смерти…
Глава 12
Зурбана они узнали сразу. Золото — на то и золото, чтобы бросаться в глаза. Чешуйчатая широкая грудь делала бойца похожим на глистатого сазана. Его соседи красовались в серебряных панцирях и по той же аналогии могли быть отнесены к семейству чебаков и подлещиков.
— Але, Салудин! Разве луки со стрелами — это по правилам? — сердито воскликнул Танкист.
— В правилах ничего не говорится об оружии. Каждый сражается тем, чем умеет. — Шерх пожал плечами. — Думаю, они просто решили подстраховаться.
Шматов цепко приглядывался к Зурбану, примеряясь к его росту, мускулам и длине рук. Энергия по-прежнему переполняла Потапа, однако появление на сцене нового оружия могло в корне изменить первоначальный расклад.
— Эге! Да у них и тактика другая! — присвистнул Миронов.
Так оно и было. В то время, как воин в золотых доспехах неспешно вышагивал вперед, оставшиеся трое бойцов деловито подняли луки и наложили на тетивы стрелы.
— Кажется, начинается что-то вроде пэйнтбола, а? — Танкист оглянулся на своих напарников. — Что делать-то будем? Попробуем отмахаться мечами?
— У них особые стрелы, — хмуро сказал Салудин. — От таких не очень-то отмахнешься. Древко — из стали, а наконечник тяжелее обычного раза в три. На такой дистанции любые доспехи пробьет.
— Вот беда-то! — фыркнул Танкист. — Мы-то с вами все равно голые!
— Голые?
— Ну да! Разве нет?…
Голос бывшего зека прозвучал на фоне всеобщего гула неожиданно ясно. Шматов недоуменно взглянул на него и тут же почувствовал, что ситуация вновь начинает стремительно меняться. Он плохо понимал происходящее, но что-то творилось с его пульсом, зрением и окружающими звуками: крики людей, завывание труб, гул барабанов — все уплывало куда-то вдаль, становились глухим и рассыпчатым. Частота по кривой сползала вниз, высокие ноты, превращались в басовитый рык, барабанный гул — в еле слышимое шипение.
— Елки зеленые! Нас что, опять траванули?
— Это Вадик! — звонко произнес Потап. — Руку даю на отсечение, это снова его штучки!
— Неужели фокусы со временем? — предположил Миронов.
Потап коротко кивнул. Кажется, только сейчас он стал понимать, что же именно происходит, и первым взметнул над головой шпагу.
Мерным шагом гладиаторы двинулись навстречу Зурбану, и все сразу встало на свои места. Предположение Сергея оказалось абсолютно верным: время действительно ускорилось — ускорилось для троицы россиян и замедлилось для всех окружающих. Это казалось совершенно невероятным, но это было, в самом деле, так. Потап еще успел поймать недоуменный взор шерха, но что-либо объяснять ему не стал. В конце концов, это ровным счетом ничего не меняло, и для того, чтобы справиться с соперниками, им вполне было достаточно и собственных сил.
Капитан присмотрелся к своим переступающим ногам, к телодвижениям своих товарищей и не заметил ничего особенного. Тем не менее, с миром вокруг творилось что-то неладное. Его словно окунули в вязкий клейстер, и за ту короткую секунду, пока вражеские стрелки натягивали тетивы, его друзья успели преодолеть половину разделяющей их дистанции.
— Похоже, они собираются сравнять счет! — крикнул Миронов. — Оставить в живых кого-нибудь одного из нас, а уж с ним и скрестит свое оружие Зурбан.
— Что ж, придется этого мальчика огорчить. — Шматов двинулся чуть быстрее и даже успел просчитать, что на один шаг Зурбана сам он успевает сделать около десятка.
— А вот пошли и стрелы! — насмешливо крикнул Танкист. — Может, мне попробовать поймать их зубами?
Он, разумеется, ерничал, но доля истины в его словах присутствовала. Полет бронебойных посланниц они наблюдали совершенно отчетливо. Миронов свою оперенную подружку небрежно пропустил, вильнув корпусом в сторону, Шматов же не удержался от искушения и поддел стрелу, явно целившую в оставшегося за кормой Салудина, мечом. Он рубанул по оперению совсем несильно, но ровный полет летучей убийцы немедленно нарушился. Стрела, кувыркаясь, плавно вознеслась ввысь и так же плавно опустилась на песок арены. Надо отдать должное стрелкам, — им понадобилось совсем немного, чтобы выстрелить повторно, однако и новые стрелы постигла та же печальная участь. Раздухарившийся Танкист даже попытался поймать одну из них рукой, за что и был немедленно наказан. Само собой, полет тяжелой стрелы сменился бесславным падением, однако и отомстить за себя она успела в полной мере.
— Вот, стерва! — Танкист яростно замахал рукой. — В кровь ладонь ободрала!
— А ты не хватай что ни попадя! Тебе же было сказано, что это утяжеленная стрела. — Миронов покачал головой. — Да и скоростенка у нее очень даже приличная.
— Какая там скорость! Они же едва ползут!
— Это мы с тобой стали шустрее двигаться, но из этого вовсе не следует, что такая вот стрелочка не прошибет тебя насквозь.
— Ну да?
— Хочешь проверить, подставь ладонь…
Удивительное дело! — они шли в атаку на лучших рубак Дайкирии и продолжали пикироваться, как ни в чем ни бывало. Впрочем, объяснение было простейшим: стоило ли беспокоиться по поводу собственной участи, когда заботу о них взяла на себя иная сила — более мудрая и могущественная. Потому, собственно, и не горел никто из них чувством справедливого мщения. Без того было ясно, что дайки обречены, и предстоящую резню предстояло превратить в надлежащее шоу.
— Можно, я? — точно ученик в школе Танкист просительно взглянул на Потапа. Уловив разрешающий кивок, тут же ринулся на Зурбана. Скорости были явно не равные, но не следовало забывать о силе и технике противника, а потому Миронов встал на всякий случай рядом, держа наготове свой меч и внимательно наблюдая за действиями «замороженного» Зурбана. Танкист же церемониться с местным фаворитом явно не собирался. Пропустив медлительно летящий меч противника над головой, он приблизился к сопернику и парой дерзких движений перерезал кожаный пояс бойца.
— Жаль, нет на нем штанов, — посетовал он. — Если бы мы раздели их на глазах у зрителей, это было бы лучшим представлением в их жизни.
— Осторожно! — выкрикнул Сергей, и Танкист, ойкнув, едва увернулся от кругового встречного маха. Сталь прошелестела буквально в миллиметре над его макушкой. А в следующий миг сработала невидимая рука Зурбана, и, поддетый под колени, Танкист шлепнулся на спину. По счастью, он не растерялся и, яростно замахав коротышкой-мечом, трижды ударил по пустоте, в которой по его представлениям должно было простираться «щупальце» шерха. Так оно и оказалось. Лицо Зурбана исказилось гримасой боли, и обладатель золотых доспехов тут же отшатнулся назад.
— Куда! — бывший зек скакнул следом и наотмашь ударил мечом по кисти противника — ударил плашмя, однако Зурбану хватило и этой малости. О боли, которую испытал боец, можно было только догадываться. Глаза его обморочно закатились, а выбитый меч, медлительно кувыркаясь, отлетел в сторону. Боец рухнул на колени, и небрежным толчком ноги Танкист заставил его опрокинуться навзничь.
— Передай привет Фебуину, телец! — татуированный соперник зачерпнул в горсть песка и щедро осыпал лицо лежащего. Было забавно наблюдать, как неспешно вытекает песок из его руки, как провисает в воздухе вязким подобием водопада. Хмыкнув, Миронов обернулся. Шерх уже подбегал к ним, вяло переступая мускулистыми ногами, но помощь его уже не требовалось. Шматов в одиночку сумел уложить троих лучников, лишив мечей и стрел, безжалостно перерезав тетивы.
