Путешествие на восток - Самат Айдосович Сейтимбетов
Успешные попытки были, но насколько помнил Бранд, там требовалась не только профессия Укротителя, но и магия той же стихии, и выигрыш оказывался крайне сомнителен. Поэтому элементалей в целом оставили в покое, как авианы в свое время птиц-скальнутов.
— Дед, ты опять стукнул меня по голове? — раздался стон Минта.
Каменные фигуры окончательно оформились, семь элементалей, все уровнями от 40 до 50. Даже Минт с ними бы справился, но бард, похоже, думал, что у него видения.
— Крхрпбрпркхр крхрхрб бркрхрх, — заскрежетал самый высокоуровневый элементаль.
Он опустился на колени перед Валланто, остальные повторили его движение. Вайдабор крепко сжимал дубину, похоже, не понимая, что происходит. Дж’Онни что-то там тихо насвистывал, явно прикидывая, как бы изучить еще и ругательства на языке элементалей и пристроить в свою коллекцию заклинаний.
— Брх! Брхрх! Брх!
Валланто смотрела изумленно, похоже, что-то там улавливая в их речи. Еще одна проблема, подумал Бранд, из-за которой элементали так и остались чем-то вроде дикого зверья на задворках мира живых. Незнание Общего, невозможность объясниться, слишком слабая сообразительность, на уровне тех же зверей, и так далее. Элементали инстинктивно держались друг друга, как звери держатся стаей. В драконьих горах Бранд как-то встретил племя элементалей с вождем, но подозревал, что их там давно уже сожрали.
— Постойте, вы тоже видите каменные говорящие статуи? — настороженно спросил Минт. — Это что, новое развлечение Валланто? Кукольный театр, пока мы… а где мы?
— Они говорят, ну не словами, а я ощущаю их, как часть камня, ну знаешь, как эльфы чувствуют лес, — сказала Валланто, обращаясь к Бранду. — В свое время я тренировалась здесь в магии камня и получила одну Особенность, ну как получила, кажется меня хотели проклясть, чтобы я ощутила, какую боль причиняю горам вокруг, а вышло все наоборот, так бы я таких высот в магии камня не достигла.
Элементали внимали, похоже силясь понять.
— Знакомо, — произнес Бранд.
— В общем, они почувствовали мою магию и пришли, чтобы вручить мне себя, — Валланто растерянно развела руками.
— Кхрбрг! Брг! Кхрбр!
— Бери вон того красавчика слева, — заржал Дж’Онни, — поебетесь, нарожаешь ему каменят!
— Ох, Дж’Онни, — укоризненно отозвалась Валланто.
Элементали что-то такое ощутили, двинулись вперед.
— Стоять нахуй! – слова на гномьем, легкий пристук копытом левой задней ноги.
Элементали застыли, Дж’Онни как-то хитро применил на них магию звука, заставил камень их тел вибрировать так, чтобы порождения гор парализовало.
— Так я и говорю, — обратился Матершинник к Валланто, — они же неживые, значит секс с ними не считается проклятием, так? А чтобы тебе не страдать, мы вначале Минта вперед пустим.
— А че сразу Минт? — обиделся тот. — Чуть что, сразу Минт? Это потому, что я бард?
— Нет, это потому, что ты любишь совать свой хуй куда попало, а потом страдать. Присунуть каменной бабе как раз для тебя! Сложишь потом песню, жалостливую, разумеется!
— Ох, Дж’Онни, — повторила Валланто, повела рукой.
Камень перестал вибрировать, элементали отодвинулись боязливо, герой-кентавр скалился. Валланто что-то наколдовала еще, Бранд почти ощущал их безмолвный разговор через камень. Возможно, случись такое на заре времен, элементалей приручили бы как лошадей, верблюдов, разных птиц, были бы они помощниками и друзьями живых, но не вышло. Скорее всего, их даже пристроили бы к подземельям, устроили бы симбиоз подпитки маной и зарождения, постепенно повышали бы разумность элементалей, без повышения кровожадности.
Элементали опять согнулись до самого пола и начали погружаться в него, словно растворяться.
— Проебал ты свой шанс, Минт, — цокнул Дж’Онни. — Не будет у тебя каменной бабы! Мог бы пиздеть и хвастаться перед другими бардами, было бы уникальное достижение! А то и Способность или Особенность даже получил бы, обращал бы каменных баб в живых и ебал на зависть всем!
— А в чем зависть? — не понял Вайдабор.
— Так лепишь или ваяешь пиздатую сразу, а не всяких там страхолюдин, у которой жопа — во, но зато на копытах грибок или чтобы сиськи, но мыться не любит, — добродушно пояснил кентавр.
Минта перекосило, затем он снова потрогал голову:
— Холодно и воздуха словно не хватает, — пожаловался он. — Тут не до любви.
— Ты в горах на высоте трех миль с лишним, да еще и зимой, не выебывайся, — посоветовал Дж’Онни. — Обычный живой тут просто сдох бы.
— А я не обычный живой, — приосанился Минт, — я — несравненный бард! Гм, гм. Надо будет сочинить гимн этим горам, воспеть их мощь и суровую природу.
Дж’Онни только ухмылялся тихо. Одно то, что Минт так быстро очнулся от зелья, говорило о его высоких Атрибутах, оставалось только немного приободрить и отвлечь, что кентавр и сделал.
— Мне кажется, они приняли меня за богиню, — с вполне понятным смущением сообщила Валланто, поводя руками.
Камень пола вздыбился, формируя вершины, ущелья и плато, на котором располагался Город Любви.
— Я попыталась разуверить, но так и не поняла, поняли ли они.
— Верующие в тебя? Пиздато, — ответил Дж’Онни. — Пристроим их к делу?
— Да ты уровни их видел? Это ж слезы, а не уровни, — вздохнула Валланто. — Пообещала им помочь, когда вы все уйдете, все равно здесь сидеть и ваять пути отхода.
Бранд только кивнул. Дополнительная предосторожность, на самый крайний случай, если что просто пройти гору насквозь, с неизвестной преследователям точкой выхода. Заваливая за собой туннели, конечно, без этого все потеряло бы смысл.
— Нахуя? — спросил Дж’Онни.
— Чтобы было, — ответил Бранд.
Да и Валланто будет занята делом, меньше дурных мыслей, поднимет еще профессию магии камня или разомнется как следует, все на пользу.
— Дж’Онни, я знаю основы, и ты знаешь основы, — добавил Бранд. — Да, если явится могучая погоня, проще захватить их виверн, альдоров, химер, летающих или скачущих по земле, схватить магов-телепортистов, подавить их и принудить к транспортировке.
Кентавр только кивал, ибо Бранд и в самом деле перечислял основы.
— Но ты сражался когда-либо с толпой высокоуровневых
