За вратами ада - Иван Владимирович Булавин

— А где он спрятался?

— До последнего смещения он уходил за Грань с одним из охотников, Максом Мёртвая Рука. Помните такого?

— Я его помню, — сказал Джей, — но сомневаюсь, что он ещё жив.

— Так вот, он, этот человек, прежде работал в одной очень серьёзной государственной конторе, его специальность называлась физик-ядерщик, не спрашивайте, что это такое, я сам не очень понимаю.

— Я знаю, — сказал Сара.

— Я рад, так вот, в прошлый раз Провал открывал путь в богом забытую местность, где почти не было людей.

— Да, мы слышали, Майлз кое-что говорил.

— Так вот, самая восточная окраина Империи Росс. Там есть какие-то города, но они далеко от прохода. Но он загорелся идеей отправиться туда, говорил, что там есть возможность раздобыть то, что пригодится нам нескоро. В ближайшие лет тридцать-сорок мы этим точно не овладеем. Но он оставил обширные записи, кое-что смогли понять наши учёные, что, как они говорят, продвинуло их представление о составе вещества на полвека вперёд. Чтобы в будущем нам подчинилась великая сила, настолько великая, что может служить одновременно и оружием и источником энергии, исследования следует начинать уже сейчас. Но ему нужны были материалы, а у Россов они есть. Он ещё говорил про большие подводные корабли, что передвигаются благодаря этой силе. Если я правильно понял его намерения, то он собирался найти такой корабль и выковырять из него нечто, что понадобится для исследований.

— И что это?

— Я не знаю, какие-то материалы, топливо, без которого мы не сможем изучать эту силу.

— Я могу сказать, что он мёртв, — заявила Сара.

— Откуда такая уверенность?

— Я знаю, о каких материалах он говорил. Так вот, рядом с ними нельзя находиться, они убивают всё живое, спрятаться можно только за толстой свинцовой стеной. Скорее всего, он полез в реактор и не погиб.

— А физик-ядерщик (Хоббс с трудом произносил это слово, видимо, запомнил по буквам) знал об опасности?

— Разумеется.

— Тогда он должен был подумать и о своей защите. В любом случае, с материалами или без, но он нам нужен. Нам нужны его знания.

— Знаете, что за оружие делают из этих материалов? — каким-то зловещим тоном сказала Сара. — В моём мире об этом помнят немногие, но мне отец подробно рассказывал. Это оружие Судного дня. Бомба, чья сила измеряется тысячами, а то и миллионами тонн взрывчатки. Его применяли только дважды, с тех пор наложили запрет, хотя многие страны накапливали такие бомбы сотнями и тысячами. Если бы они взорвались все одновременно, то от Земли осталась бы только пыль. А если даже Земля устоит, то жить на ней станет невозможно, пыль, поднятая взрывами, закроет солнце и на планете наступит зима на несколько лет. Если бы у меня был выбор, я бы предпочла, чтобы такое оружие никогда не изобрели.

— Сара, — Хоббс был восхищён. — Ещё недавно вы убеждали меня в том, что с точки зрения науки абсолютно бесполезны. А теперь поражаете меня знаниями.

— Мой отец был инженером, — сказала Сара. — Он рассказывал мне это вместо сказок на ночь. Да я и не знаю ничего особенного, только то, как эта штука действует и чем она опасна.

— И как же? Расскажите всё, что знаете.

— В одном месте выделяется энергия, много энергии. Как я уже сказала, на миллионы тонн взрывчатки. Сначала надувается огненный пузырь, свет от которого сжигает всё на мили вокруг, потом от центра расходится взрывная волна, способная перевернуть поезд, груженный каменными глыбами. В это же время оттуда исходят невидимые лучи, способные убить любого человека, даже если он уцелеет после взрыва. А пыль от этого взрыва поднимается в виде гриба, высотой в несколько миль, потом эта пыль выпадает на землю с дождём. То место, где прошёл такой дождь, становится непригодно для жизни на десятилетия. Человек оказавшись там, начинает болеть. Это называют лучевой болезнью, у него выпадают волосы, а потом и зубы, тело покрывается язвами, а сам он начинает блевать, пока не умрёт. А если ему и посчастливится выжить, то он станет инвалидом. И детей ему лучше не заводить, те, скорее всего, родятся уродами. Вы всё ещё хотите такое оружие?

Хоббса эта история впечатлила, настолько, что он снова налил себе виски и потянулся за сигарой.

— А что насчёт мирного применения?

— Если это дерьмо собрать вместе, в количестве, которого не хватит для взрыва, оно начинает нагреваться, и этот нагрев продолжается много лет. Через него пропускают воду, вода кипит, превращается в пар, а пар крутит турбину. Так вырабатывают электричество, много электричества, его хватает на всё. Представьте себе паровой двигатель, в который не нужно бросать уголь.

— Но это ведь прекрасно, совсем не обязательно сразу делать бомбу.

— Электростанции тоже опасны, если такая печь идёт вразнос и взрывается, безлюдными становятся огромные территории. Всё, что находится внутри, должно быть закрыто толстыми стенками, футов десять, не меньше, но даже это не всегда помогает. В нашем мире, с нашими технологиями и то случались аварии, представьте, что будет у вас.

— А что с кораблями?

— Большой корабль требует мощного двигателя, такой двигатель потребляет много угля или мазута. А если корабль подводный, ему нужен ещё и воздух для работы двигателя. Но можно встроить двигатель на ядерном топливе, плавучую электростанцию, которая будет работать внутри корабля.

— И это тоже очень опасно?

— Ещё как. Играя с этими силами, человек может устроить Конец Света даже без помощи Дьявола. И ваш физик-ядерщик не мог об этом не знать. Если начать исследования сейчас, лет через пятьдесят-шестьдесят ваш мир окажется на краю пропасти.

— То есть, вы нам не поможете?

— Помогу, но только потому, что нужно спасать человека. Любого. Будь он даже сто раз физик-ядерщик. Но в и итоге, когда ваша промышленность сможет создавать такие материалы, вы будете иметь уже готовые чертежи бомбы и станции, что ускорит