Андрей Завадский - День победы
- Проверяем каждый дом, один за другим, осторожно, прикрывая друг друга, - Мейсон, удовольствовавшись ответом товарища, уставился на Исмаилова. - Если в других деревнях партизан мы не нашли, это не значит, что их нет и здесь. И держи своих людей на коротком поводке, Турпал, - напомнил американец. - Мне не нужно тут побоище! И моим хозяевам тоже! Обыватели пострадать не должны, стрелять только в тех, кто стреляет в вас! Повторять нужно?
- Я все понял! Не мешай мне, и мы сделаем все, как надо!
"Кобра" затормозила, и Турпал Исмаилов, распахнув широкую кормовую дверь, первым выбрался наружу. Вскинув наизготовку АК-74, чеченский командир отскочил в сторону, пропуская следующего и прикрывая высадку, словно в любой миг все они могли оказаться под огнем.
Роберт Стаут, в руках которого тяжелый "Марк-43" казался детской игрушкой, дернулся было к выходу, но чеченка с СВД опередила его. Обдав американца обжигающе-ледяным взглядом, девушка выпрыгнула из машины, а секунду спустя уже вскидывала винтовку, становясь рядом с Исмаиловым. Бывший американский десантник проводил дикарку изучающим взглядом и, оттерев плечом к борту оказавшегося рядом чеченца, покинул машину, увидев, что вокруг "Хамви" и угловатой громады "Кугуара" уже толпятся другие боевики, грозно выставившие стволы во всех направлениях, а улица русского селения стремительно пустеет.
Колонна, ощетинившая стволами всех калибров, замерла почти в центре селения, довольно крупной деревни домов на полсотни, если не больше. Местные, стараясь держаться подальше от "гостей", бросали на чеченцев хмурые, не обещающие ничего хорошего взгляды, а в ответ получали такие же взгляды от самих боевиков.
- Разделиться на группы, - скомандовал Исмаилов своим бойцам, грозно сверкавшим лазами из-под сдвинутых бровей. - Начинаем с крайних домов, движемся к центру! Любого, кто встретит вас с оружием - валить на месте! Обыскивать все, подвалы, чердаки, сараи!
Турпал Исмаилов знал, о чем говорил. Ему много раз приходилось видеть, как проводят зачистку "федералы", иногда - скрываясь как раз в зачищаемом ауле, в каком-нибудь погребе или схроне. Да и остальные его бойцы тоже не были новичками в этом. Теперь пришла пора применить на деле все свои знания.
- Оставаться на связи постоянно! Вперед, пошли! С нами Аллах!
Полсотни чеченцев, словно волки, учуявшие добычу, бросились во все стороны, рассыпаясь по поселку. Пара минут - и со всех окраин послышались крики, женский плач, чей то злобный рык, треск выбиваемых ударами ног и прикладов дверей.
- Выродки! - Малкольм Мейсон, так и оставшийся у машин - у боевиков все было отработано, каждый знал свой маневр, и чужаки были бы лишь помехой - сплюнул себе под ноги. - Сейчас здесь все зальют кровью, дикари!
Бывший морпех оказался прав. В тот же миг где-то бешено забрехал пес - и умолк, подавившись автоматной очередью в упор. Первая кровь была пролита. Так начиналась профилактическая операция по выявлению русских "террористов" и их пособников.
Ольгу Кузнецову разбудил рев моторов под самым окном. Протянув руку, девушка нашарила часы на тумбочке - шесть утра. Самое время вставать, но уж никак не для того, чтобы так шуметь в центре села. Если только случилось что-то нехорошее. А раз так, то ее помощь, помощь фельдшера, единственного в Некрасовке человека, знающего медицину по-настоящему, окажется как раз кстати.
Ольга успела сесть на постели, вслепую нащупав голыми ногами тапки - по городской привычке она не могла ходить и по улице и по дому в одних и тех же уляпанных навозом сапогах - когда с улицы донеслись крики, а потом резко, словно пастушеским кнутом, ударила автоматная очередь.
- Господи!
Остатки сна слетели, словно и не бывало. Ольга вскочила, на бегу набрасывая поверх кружевной сорочки обыкновенный ватник, но на пороге комнаты путь ее заступил Азамат Бердыев.
- Дурочка, стой! - Партизан, так же полуодетый со сна, но уже успевший схватить свой "Калашников", оттолкнул Ольгу назад. - Не слышишь, женщина, стреляют?!
- Там случилось что-то!
- Точно, дурочка! Не поняла еще - это за нами! Пора уходить!
- Куда?
- В лес, твою мать! - выругался Бердыев, выбегая прочь из комнаты.
Кузнецова понимала, что рано или поздно это должно было произойти. Двое партизан, оставшихся на излечении в Некрасовке, не могли не привлечь неприятности на жителей села. После недавней атаки на построенный американцами нефтепровод, чужаки не прекращали поиски, прочесывая лес, патрулируя все дороги. В небе каждый день можно было видеть вертолеты и самолеты, стороной несколько раз проходили колонны военных машин. Но до этого дня кто-то незримый хранил поселок, словно отводя нехорошим людям глаза. И вот везение закончилось.
Азамат Бердыев, за прошедшие недели ставший почти родным для Ольги, вновь заглянул в комнату девушки:
- Сиди здесь, не дергайся! Будут обыскивать каждый дом, если придут сюда, впусти, иначе будет хуже. Не сопротивляйся, забейся в угол и жди, они сами уйдут!
Он был уже готов к тому, чтобы покинуть гостеприимный дом. Бердыев успел натянуть камуфляж и сейчас застегивал "разгрузку", набитую магазинами и ручными гранатами. Ольга посмотрела ему в глаза, и партизан отвел взгляд - ему стало стыдно за то, что он, сильный, умеющий воевать мужчина, трусливо бежит, оставляя на произвол судьбы спасшую его и его товарища девушку. Он хотел остаться, но знал, что так будет только хуже - двое ничего не сделают против целого взвода, а потом, после боя, умывшиеся кровью пришельцы будут только злее, забудут о правилах игры, о пощаде для безоружных.
- Азамат, их там с роту, - вслед за Бердыевым в комнату вломился потерявший своего товарища Матвей Осипов. Могучий омоновец еще недавно едва мог стоять без посторонней помощи, и сейчас он был болезненно бледен, еще не оправившись от раны. - Какие-то чурки! Ой, черт, - вдруг смешался он, словно впервые увидев смуглую кожу, черные раскосые глаза и широкие скулы своего соратника-татарина.
- Не американцы?
Удивленный Азамат, кажется, не заметил смущения товарища. Став партизанам, изгоями для многих, они давно уже перестали различать национальность друг друга, всех объединяла верность родине, и татар, и русских, и евреев, и чеченцев, всех, кто продолжал войну с захватчиками, каждую минуту рискуя собой.
- Кажется, "чехи"! Бородатые все!
- Мать их так! От "зверей" хрен уйдешь!
Бердыев был чистокровным татарином, родившимся в Казани. Он с детства помнил еще запрет местно "хана" на призыв молодых татар в Российскую Армию - "отцы народа" не желали воевать против единоверцев на Кавказе. Но для Азамата чеченцы, похищавшие и убивавшие мирных людей, детей женщин, захватывавшие больницы, взрывавшие дома с мирно спящими семьями, были лишь бандитами. Никакой верой нельзя было оправдать, когда пленному солдату, восемнадцатилетнему мальчишке, отрезали голову на виду всего аула, а потом ею, точно футбольным мячом, играли местные дети, привыкая к крови и жестокости.
- Пока не прочухали, ноги в руки, и валим отсюда, - пробухтел Осипов, тоже полностью экипированный, держащий в огромной лапище АК-74. - Иначе затравят, как зверей, и бошки к едреней фене отрежут, твари!
Матвей тоже чувствовал стыд в эти минуты, стараясь не смотреть на молчавшую Ольгу. Он понимал, что нужно остаться здесь, защитить ту, которая спасла ему жизнь, в последний миг вырвав из небытия, которая дала им кров, хотя этим ставила под угрозу собственную жизнь. Да сейчас вся деревня, каждый житель села от мала до велика рисковал - если здесь отыщут хотя бы следы партизан, каратели не успокоятся. И потому бегство было лучшим способом помочь всем этим людям сейчас.
- Ну, готов, братан? - Матвей Осипов внимательно взглянул на Азамата, получив в ответ молчаливый кивок. - Что ж, пора!
Первым, что увидел Осипов, придя в себя после боя и бега по лесу, было наполовину скрытое марлевой повязкой лицо Ольги Кузнецовой, на своих хрупких плечах вытащившего его из могилы. И теперь омоновец убегал, как вор, как трус, оставляя девушку одну, без защиты. Он не стал прощаться, просто развернулся и вышел прочь.
- Мы вернемся, Ольга, - хмуро произнес Бердыев, которого сжигал стыд. Вместо того, чтобы сражаться с врагом, они уползали, как ничтожества, боясь попасться на глаза кому-нибудь. - Мы вернемся! Не бойся ничего, с тобой все будет в порядке!
Девушка ничего не сказала в ответ. Она лишь посмотрела полными страха глазами вслед ушедшим из ее дома мужчинам, которые, как она уже поверила, будут защищать ее, спасут от любой беды. Дверь за ними закрылась. А когда она вновь распахнулась с грохотом и скрипом, на пороге возникли трое. Все в камуфляже, с оружием, направленным на нее, Ольгу.
Не спрашивая, незваные гости вошли в дом, оставляя везде грязь с тяжелых ботинок. Один бородач с зеленой повязкой на голове и черным автоматом в руках встал напротив девушки, плотоядно уставившись на нее, а двое других, плечистый громила и еще кто-то поменьше ростом и поуже в плечах, на удивление, совершенно безбородый, принялись рыскать по дому. Послышался грохот передвигаемой мебели, словно пришельцы искали врага, спрятавшегося под диваном или за старым тяжелым комодом.
