Между ветром и песком - Ольга Антер
– Так я и знала, – Аори снова попятилась, когда Верховные слаженно шагнули вперед. – Почему все и всегда решается драками? Как насчет диалога, обмена мнениями?
– Не расходуй дыхание, изменяющая, – посоветовала Двуликая, устраиваясь поудобнее на троне. – Я не хочу, чтобы ты умерла слишком быстро. Но умрешь, если каким-то чудом используешь магию.
– И все-таки? – она лихорадочно вертела головой, пытаясь оценить лабиринт из каменных колонн в качестве возможного укрытия.
– Харру создал нас свободными, и его воля живет в поступках, а не твоих лживых словах. Помолись ему, и, возможно, он услышит.
Первый же удар одной из Верховных достиг цели – она шутя отбила в сторону лихорадочно вскинутые руки и наотмашь хлестнула Аори по щеке. И остановилась, хотя могла бы легко добить.
– Мы можем просто закончить? – заорала изменяющая, прижимая пальцы к горящему лицу.
– Нет, – Двуликая явно наслаждалась представлением. – Не раньше, чем твоя боль станет сильнее моей обиды.
Верховные отступили слаженным зеркальным движением. Не по прямой, а следуя сложному рисунку, который позволяет на каждом шаге контролировать центр тяжести и перейти в атаку или защиту, в какой бы момент она ни понадобилась.
Они смазали последний полуповорот, и Зин заставил бы повторять раз за разом, несмотря на безупречную отточенность предыдущих шагов.
Голова кружилась, то ли от удара, то ли от оглушающего непонимания. Как… Как это возможно?! Она ведь убедила себя, что танец на деревянных барабанах привиделся ей в наркотическом бреду, что он был не более реален, чем поющая в проеме арки синяя птица! Чем, когда ее опоили на этот раз? Вода не была водой? Как сражаться с призраками прошлого, когда в настоящем два безупречных орудия Двуликой будут медленно и со знанием дела ее убивать?
Верховные бросились наперерез друг другу, меняя направление, и тело среагировало само собой. Изменяющая метнулась между ними, увернулась от сдвоенного удара и даже дотянулась до ноги одной из жриц. Та полетела на пол и тут же ушла в сторону в изящном кувырке, так что удар Аори в подкате пришелся по каменным плитам. Взвыв от боли в пятке, она едва успела перекатиться, чтобы короткий пинок второй жрицы не проломил грудную клетку.
Вскочив на ноги, они замерли друг напротив друга. Секундное замешательство длилось недолго, и Верховные начали приближаться плавным кошачьим шагом. Они смотрели на противницу, как смотрят волки – повернув голову набок, ожидая момента, чтобы броситься вперед и впиться в беззащитное горло.
Аори отступила к колонне тем самым комбинированным движением, вбитым до мозга костей. Пока жрицы использовали лишь связки начального уровня, хотя даже бесталанная ученица Тарги справлялась со средним.
Разве это было главным, чему ее учили? Если тебя держат за горло, то лишь для того, чтобы убить. Сбрось чужие руки, отбейся, беги. Не строй из себя героя, не задавай вопросов.
Но эти руки были слишком цепкими. Подставив плечо под жесткий удар, Аори ухитрилась выбить одной из жриц лодыжку, и теперь пыталась уйти от атак второй так, чтобы не попасться охромевшей первой. Верховные будто забыли о метательных ножах, о шелковых удавках, обо всем, что могло моментально прервать неугодную Двуликой жизнь.
Аори отступала между колонн, лицо заливал пот, разъедая ссадину на скуле. Верховная играючи держала темп, но все так же совершала детские ошибки в простейших связках, словно тренировку курсантов по телевизору смотрела. Только этим Аори и спасалась, за мгновение до осечки угадывая ее лишь потому, что знала, как должно быть на самом деле.
Вот, сейчас! Верховная оступилась, не удержав равновесия, когда изменяющая ткнула ей в лицо открытой ладонью, отвлекая внимание, и тут же ударила всерьез, метя в ухо. Не попала, но воспользовалась замешательством жрицы и за доли секунды оказалась позади, подбила ноги и рванула низкорослую арашни за подбородок так, чтобы поймать изгиб позвоночника прямо на колено.
В последнюю секунду Аори отвела ногу в сторону и разжала пальцы. Верховная рухнула на пол, перекатилась, вскочила с перекошенным яростью лицом. Ее волосы растрепались, рукав выскользнул из-под кожаной перевязи и болтался, лишая движения резкости.
– Довольно! – голос Двуликой звенел от напряжения. – Почему ты не убиваешь, изменяющая?! Я приказала тебе сражаться!
– Я сражаюсь, – выдохнула Аори. – Долго. Ты же этого хотела? Но я уже достаточно разрушила. Не хочу больше. Не могу.
– Откуда ты знаешь священные движения, демон?!
– Я узнала их до того, как стала демоном.
Аори на мгновение перевела взгляд на Двуликую, и Верховные тут же скользнули в тени. Спустя удар сердца жрицы появились у трона, такие же бесстрастные, как прежде, без малейшего следа боли или гнева на точеных лицах.
– Я слышу тебя, – Двуликая вздрагивала, словно ее била лихорадка. – Ты прошлое… Прошлое…
– Что здесь случилось?! Откуда вы знаете связки?
– Прошлое… – Жрица говорила через силу, глухо, как во сне. – Воины Харру. Уходи, изменяющая. Уходи. Оставь мой мир. Тоо…
Шуким поднялся. Молча, без единого положенного слова. Безысходность расчертила его лицо шрамами куда более глубокими, чем тот, что изуродовал губы.
– Отвези ее в Таэлит.
– Клянусь именем Харру, я выполню свой долг.
Аори перевела взгляд с одного темного лица на другое.
– Я хочу знать, что происходит!
– Оставь вопросы для тех, кто знал ответы, но не пожелал дать их тебе. Уходи, демон. Ше-Бара не будет свободным, пока ты здесь!
– О, боги… Ну хоть искупаться можно?!
Аори развела руки в стороны, предлагая полюбоваться, во что она превратилась за последние сутки.
Двуликая посмотрела на нее так, словно перед ней оказался мерзкий слизняк, по недоразумению освоивший человеческую речь.
– Тоо желал покинуть Ше-Бара до заката. Если ты останешься на мгновение дольше, то останешься навсегда.
Оакс вскочил с кушетки и бросился навстречу, стоило тоо переступить порог своего номера. Брат схватил Шукима за руки, заглянул в лицо и, ничего не спрашивая, прижал к себе.
– Милостивый Харру, я думал, что больше никогда тебя не увижу! Я пришел, когда небо загорелось, и лишь для того, чтобы узнать, что ты ночью покинул дом и так и не вернулся! Что произошло? Что с тобой? Выглядишь так, будто тебя на вертеле жарили.
Оакс попытался было ощупать тоо, но тот отодвинул руки брата в сторону. Прищурившись, Шуким смотрел на ту, что отдала бы все сокровища мира за право хранить его сердце, и не мог ощутить ничего, кроме безразличия.
– Мой тоо… – Дафа светилась радостью, какая бывает лишь после бессонных, заполненных ожиданием худшего дней и ночей.
– Я уезжаю в Таэлит на закате, – тоо показалось, что слова разрывают
