Сергей Кусков - Золотая планета

— Договорились! — согласно улыбнулась Фрейя. Такая позиция ее явно устраивала. — В таком случае, до скорого.

— Пока-пока! — Люк поднялся, Марина вышла.

Через минуту кортеж покатился дальше.

— Куда? — повернула голову Оливия.

— Домой. Надо утрясти последний вопрос.

— Вот же сучка! — проговорила она в сердцах. Оливия лишь равнодушно пожала плечами.

Глава 10

Поиски и находки

Тишину и покой в этой маленькой захламленной квартирке на окраине Альфы, в нескольких минутах езды от Флер-дель-Параисо, не нарушал ни один раздражающий фактор. Что несказанно нравилось сеньору, сидящему в главной комнате квартиры, так как занимался он ответственным и кропотливым делом, поглощающим все его внимание. Чем именно он занимался — сказать непосвященному человеку было бы сложно, ибо сеньор этот сидел за информационным терминалом, окруженный коконом визоров со всех трех сторон обзора, не считая огромной плоской стены, на которой были закреплены двенадцать архаичных пленочных мониторов. Но и количество визоров, и устройство терминала внушали бы уважение даже тем, кто не разбирается в технике совершенно — такие терминалы больше подходили операторам термоядерных энергостанций, орбитальных ЦУПов или контролерам систем жизнеобеспечения огромных куполов венерианской столицы. По сосредоточенному взгляду сеньора было видно, он прекрасно разбирался в том, что делает, несмотря на то, что его внешний вид диссонировал с подобной профессией. Тридцати лет, бритый череп с агрессивной татуировкой на затылке мрачного религиозно-философского содержания, толстая шея, плотное накаченное тело с огромными бицепсами. На левой руке от плеча до локтя так же красовалась мрачная татуировка в темных тонах, изображающая то ли древнего бога, то ли демона, окруженного непонятной чертовщиной. Судя по внешности, ему подошла бы работа вышибалы в баре или ночном клубе… Да хотя бы соседнего неспокойного района. Или должность охранника. На худой конец, грузчика. Но человек этот считался одним из талантливейших информационных взломщиков планеты, опровергая все законы логики и стереотипы.

— Дэн, поднимайся! — прокричал он, обернувшись в сторону соседней комнаты, считающейся зоной релаксации, по-испански — спальней. В этой комнате стоял старый обветшалый диван, на котором с наслаждением посапывал долговязый паренек с волосами, крашенными в зеленый и малиновый цвета (половина головы зеленая, половина — малиновая) в футболке и легкой куртке популярного неформального пацифистского движения. Валялся на диване он обутым, прямо в кроссовках, и, вероятно, готовился в любой момент вскочить и продолжить жизнедеятельность в активной фазе, однако, на крик "вышибалы" не отреагировал, лишь промычал что-то невыразительное и перевернулся на другой бок, лицом к спинке дивана.

— Смотри, я тебя предупредил! — вновь крикнул бритоголовый и коварно усмехнулся. На квадратике вихря, куда были устремлены его глаза, можно было разглядеть молодого сеньора и трех сеньорит, уверенной походкой подходящих к крыльцу дома.

Квартира, в которой они находились, располагалась на первом этаже приготовленного к сносу строения, и в плане проживания не представляла собой ничего интересного. Три маленьких комнатки, узкие коридоры. Грязный прокуренный санузел с одной единственной раковиной без душевой кабины. Миниатюрная кухня, так же насквозь прокуренная. Пыль и грязь по всей квартире, с которой обитатели, конечно, вели борьбу, но лишь для того, чтоб все вокруг выглядело убрано, а не чисто. Пепельница с окурками на столе кухни, батарея пустых стеклянных пивных бутылок — самое вкусное, настоящее пиво разливается только в стекло. Несколько пакетов мусора, состоящего в основном из бутылок, только пластиковых, и упаковок-оберток от продуктов быстрого приготовления…

В общем, данное помещение полностью подходило под термин "берлога", которым прозвали ее и окрестили, и как нельзя более походило под образ обиталища работников информационного фронта, сложившийся в народе. Не хватало лишь таблички на входе: "Сисадминская".

Пару минут в помещении царила звенящая тишина, в которой фоном разлилось гудение размещенного по всей квартире оборудования жуткого для непосвященных вида, после чего главная, входная дверь открылась, и внутрь юркнула одна из сеньорит. Прошлась по помещению до самого конца, заглянула в умывальную, кухню, и бегло бросила, ни к кому не обращаясь:

— Чисто!

Следом вошли остальные. Замыкала шествие сеньорита сходной с нею внешности — такая же одежда, похожая прическа, идентичное выражение лица. И такой же бугорок под пиджаком, выдающий наличие оружия. Сеньором был молодой человек, долговязый, как и лежащий на диване, но более низкого роста, делающего строение тела не таким комичным, с типично ботанской внешностью. Лицо его было предельно сосредоточено, по виду можно было сказать: "Идет, как на казнь". Третья сеньорита — среднего роста атлетически сложенная девушка двадцати пяти лет с раскрашенными во все цвета радуги волосами и подведенными выразительными глазами. Ее можно было описать одним словом: "Жизнерадостность". Она бурлила, кипела энергий, и эта энергия была способна заразить кого угодно. Ну, кроме сосредоточенного парня, ее спутника, и чересчур серьезных девушек рядом. В этой компании она чувствовала себя главной, ибо бросив что-то парню, с видом королевского инспектора прошлась по квартире.

— Что, так и не убрались, да? — проворчала она, исследовав все закоулки "берлоги", пару раз поморщившись от невыветриваемого запаха табака.

— Вчера матч был, — пожал плечами бритый, бегло обернувшись. — Не успели. Кстати, привет!

— Привет-привет! — Девушка пнула стоящие в углу, прямо на полу, пустые бутылки, засунутые в полиэтиленовый пакет, но отчего-то не донесенные даже до кухни. — Нехорошо, Ктулху! Ко мне сюда люди приходят, а вы свинарник устраиваете!

Тот, кого она назвала Ктулху, флегматично пожал плечами.

— Ты же знаешь, это не я. Я не играю. А за них делать ничего не буду, хоть убей. Да, и их тоже не убивай — кто ж тогда убираться будет? — хмыкнул он. — Не мы же с тобой!

Сеньорита грустно, но одновременно пакостно усмехнулась.

— Майки, — произнесла она, видя, что спутник, пришедший с нею, появился на пороге. — Сегодня будет некогда, сам знаешь, что нам предстоит. Но после операции еще раз такое увижу… Проследи!

— Слушаюсь, моя королева! — откозырнул он, и не поймешь, то ли серьезно, то ли шутливо.

— Остальные где? — Вопрос предназначался бритому.