Джеймс Баркли - Тот, кто был равен богам
Дверь, кресла и Марак отлетели в сторону, словно их небрежно отшвырнул сам Иниссул. Марак врезалась в стену под окном. Кресла ударились о каменную кладку и разбились в щепки. Ауум вскочил на ноги, выставив перед собой меч. Хитуур остался лежать на месте, слабо скуля. Штаны у него в паху потемнели.
В комнату широким шагом вошел человек. Это мог быть только Истормун. Высокий. Сухопарый и костлявый, словно скелет, который обтягивало мясо, высохшее и превратившееся в сыромятную кожу. Наголо бритая голова. Ввалившиеся глаза, обрамленные темными кругами. Они были необычного изумрудно-зеленого цвета, и в них светилась лютая злоба. Одет очень просто. Серые брюки и кремовая рубашка. На ногах — светло-коричневые сапожки. Рядом с ним стоял лучник. А за их спинами виднелся Хелиас. Последний из предателей.
Истормун обвел их взглядом и вытянул руку. Из нее ударили черные нити, похожие на молнии, и впились в тело Хитуура. Жрец судорожно задергался, лязгнул челюстями, и откушенный язык вывалился наружу. Изо рта у него хлынула кровь. Одежда задымилась, и глаза его на краткий миг полыхнули пламенем, прежде чем с губ его сорвался истошный крик, и он замер в неподвижности.
Истормун прошел на середину комнаты, втягивая носом воздух, словно принюхиваясь. Едва удостоив Силдаан и Ллирон короткого кивка, он перенес все внимание на Такаара, который опять схватился за голову и упал на колени, когда Хитуура постигла страшная участь. Ауум взглянул на Марак. Та пошевелилась, но встать не смогла. Хелиас расположился за спиной лучника, который немедленно взял Ауума на прицел.
— В моем городе мы называем это пробуждением. Весьма болезненно, не так ли? — Голос Истормуна прозвучал едва слышным шепотом, но в нем слышалась такая скрытая сила, что Такаар поднял голову, чтобы взглянуть на него. — Часто, при неумелом обращении, оно приводит к смерти. Забавно, что подобного благословения удостоился один из вас.
Истормун протянул руку и возложил ее Такаару на лоб. Черты лица мастера мгновенно расслабились; боль ушла. Он глубоко вздохнул. Истормун убрал руку и вытер ее о брюки. Взгляд его переместился на Ауума.
— ТайГетен, — протянул он. — Впечатляющее зрелище. Достойный объект для изучения. Быть может, однажды я создам существо, которое станет соперничать с тобой.
Сила взгляда Истормуна была такова, что Ауум помимо воли сделал шаг назад, но тут же взял себя в руки и принял вызов, стараясь не моргать.
— Мы никогда не будем служить тебе.
— В этом нет необходимости, — ответил Истормун. Ауум напрягся, готовясь нанести удар, но лорд-маг лишь рассмеялся. — Уймись. Даже если лучник промахнется, то я — нет. Наслаждайся тем, что осталось от твоей жизни. Вложи свои клинки в ножны.
Ауум повиновался, сам не зная почему.
За мгновение до того, как разразился хаос, Хелиас что-то учуял, потому что уже двигался в тот момент, когда стрела сорвалась с лука и ударила в потолок, а лучник согнулся пополам и рухнул на пол. Истормун обернулся и шагнул к Катиетт и ее тройке. Марак с трудом поднялась на ноги. Такаар закричал. Ауум видел все происходящее, но не мог ничего поделать.
— Нет, Катиетт, нет, — кричал Такаар.
Но Катиетт не слышала его. Она быстро скользнула вперед по отполированным дубовым половицам и с силой ударила Истормуна по лодыжкам, отчего тот опрокинулся на пол. Меррат и Графирр развернулись, чтобы оборонять дверной проем от приближающихся солдат. Катиетт прыгнула сверху на Истормуна и прижала его к доскам, словно разъяренная медведица, не давая пошевелиться.
— Готово, — сказала она. — Я его держу.
— Убей его! — отчаянно закричал Такаар, выхватывая из ножен меч и бросаясь вперед.
— Нет. Внизу мне все рассказали. Он — тот, кто нам нужен. И он нужен нам живым. Помоги мне.
Истормун не оказывал сопротивления. Он всего лишь накрыл лицо Катиетт рукой и выпустил на волю свои черные молнии. Катиетт пронзительно закричала, когда лицо ее обуглилось, почернело и почти что превратилось в пепел. Такаар взвыл и упал на пол, снова держась руками за голову. Ауум бросился к Катиетт, которая билась в агонии. Тело ее дымилось. Волосы ее вспыхнули и загорелись чадным пламенем.
Марак обеими руками обхватила Ауума и потянула его назад.
— Нет. Стой. Ты ей уже ничем не поможешь. Ничем.
Меррат и Графирр отвернулись от дверей, где отбивали атаки солдат, и бросились на Истормуна, но его свободная рука выплюнула в них черные молнии, отчего по их лицам и кистям потекли темные слезы.
— Уходим! — отчаянно закричала Марак. — Уходим!
Катиетт была мертва. Тело ее было изуродовано до неузнаваемости и тлело, курясь дымом. Истормун встал и сцепил пальцы перед грудью, так что черные молнии плевались и шипели теперь в кольце его рук, словно в колыбели. Меррат и Графирр вновь сделали попытку атаковать его.
— Поздно, — сказал Истормун. — Слишком поздно.
Но тут из груды голых костей, с которых обгорело все мясо, протянулись черные ладони. Они схватили Истормуна за лодыжки. Потянули на себя. Опрокинули. Истормун упал, молнии в его руках погасли, а с губ его сорвался дикий вопль, издать который было не под силу ни одному живому существу. Хитуур обратил к Аууму свое безглазое лицо, на котором было написано одно-единственное отчаянное желание — умереть.
— Беги, — прохрипел он. — Беги.
Истормун уже поднимался на ноги, что-то бормоча себе под нос. Ауум увидел, как покачал головой Хитуур, когда Тай вновь решили было атаковать лорда-мага. Было нечто такое в этом движении, отчего кровь у него застыла в жилах. Марак кричала, призывая их убираться отсюда как можно скорее. Графирр и Меррат не сводили глаз с Истормуна. Такаар начал действовать.
Он скользнул по полу и подхватил тело Катиетт. В следующий миг он вскочил на ноги и бросился к дверям. Коридор впереди был битком забит солдатами. Такаар остановился и обернулся. Истормун улыбался. Силдаан и Ллирон испуганно помалкивали, скорчившись за спинками своих кресел. Графирр и Меррат сорвались с места, чтобы прикрыть Такаара. Но деваться им было некуда.
— Окно! — выкрикнула Марак. — Прыгаем!
Замешательство длилось лишь долю мгновения. Истормун разъединил руки. В дверном проходе возникли вражеские мечники. Ауум рванулся вперед. Он врезался в Такаара, который застыл на месте, выкрикивая имя Катиетт, обхватил их обоих руками и выпрыгнул в окно. Долей секунды позже за ним последовали Тай Марак и Тай Катиетт.
* * *Такаар опомнился, когда оконная рама разлетелась под его весом, и оттолкнулся от Ауума. Он увидел, как черная молния лизнула оконный проем и побежала вниз по стене, воспламеняя краску и дерево. Его крутило и вертело в воздухе. В следующий миг он увидел быстро приближающуюся землю. Времени поджимать ноги уже не оставалось.
Такаар врезался в землю, выпустив из рук тело Катиетт. Приняв первый удар плечом, он свернулся в клубок, оберегая голову, и несколько раз перевернулся. Но сила инерции была слишком велика, и, на мгновение вскочив, он не удержался на ногах и снова упал, но теперь успел выставить перед собой руки, сделав кувырок вперед, и замер, сидя на корточках.
Такаар оглянулся на храм Шорта. Катиетт ошиблась в оценке происходящего, но при этом спасла ему жизнь. Спасла жизнь всем пятерым ТайГетен. На него обрушилась ужасающая боль. Она затопила все его существо и острой занозой вонзилась в сердце. Слова Истормуна лишь подтвердили то, что он уже и сам начал подозревать. В окнах появились лица. Ауум поднял его на ноги.
Яркий свет залил все пространство площади, и воздух содрогнулся от разрывов. По стенам храмов и лужайкам ударили заклинания. Такаар подошел к телу Катиетт и вновь подхватил его на руки. Он взглянул ей в лицо. Оно было обожженным и почти неузнаваемым. Когда он попытался убрать упавшую ей на лоб прядку волос, она рассыпалась прахом у него в руке. Он заплакал.
— Такаар.
— Оставь меня.
Идти ему больше было некуда. Перед ним была та, ради кого он вернулся. Она лежала у него на руках, украденная у него в тот самый миг, когда он обрел ее вновь. Любовь к Катиетт захлестнула душу и сердце. Он сделает для нее все. Он готов умереть ради нее.
Прошу прощения, что ты сказал?
— Нет. — Ауум крепко взял его за плечо и потащил к площади. — Ты нужен нам. На нас напали. Как ты там говорил раньше? Или предавайся бесполезной скорби, или сделай так, чтобы смерть тех, кого ты потерял, оказалась не напрасной?
Такаар поднял глаза на Ауума. Из пальцев Шорта в них полетели стрелы.
— Я не оставлю ее им. Она заслуживает лучшей участи.
— Тогда бери ее с собой, но идем. Нужно убираться отсюда.
К нему потянулись руки помощи. Такаар оглянулся. Меррат и Графирр. Марак шла рядом с Ауумом. Они впятером, покрытые синяками после падения, вбежали на площадь, оставив позади лицо Шорта, в котором не было окон. Марак бежала между Меррат и Графирром, шепотом утешая обоих, похоронив собственную скорбь глубоко в душе до лучших времен.
