Домовой - Николай Малунов
- Зачем все так сложно?
- Военный город, - пожал плечами старик, идущий последним. – Типа убежища, на случай войны… Накопитель этакий.
Осмотрев широкую дверь, наемник нахмурился. Такую вряд ли открыть удастся просто так. Вентель, как и на той двери, что он уже срезал, а вот петли… Петли утоплены куда-то в стену и двери явно открывались вовнутрь убежища. Еще, скорее всего, распорки в руку толщиной вверх и вниз уходят… Это в подвале простой язычок ее запирал, а тут система, явно мощнее.
- Хрен вскроешь, - почесал затылок Домовой и, навалившись на колесо, попытался его провернуть.
На удивление, запорный механизм поддался. Колесо провернулось едва-едва, но все же сдвинулось. Внутри стены что-то отчетливо скржетнуло. Не ошибся, распорки как в банковских дверях… Закинув автомат за спину, ухватившись по удобнее и шире расставив ноги, налег на колесо всем весом. «Скрррррр» - разнеслось по туннелю и в дальней части коридора раздался отчетливой шлепок по воде. Вот жешь!.. Видать там кто-то есть. «Шлеп-шлеп-шлеп», - донеслось из темного коридора.
- Там кто-то есть, - прошептал Вадим, белея от ужаса.
- Слышу, - поплевал на покрытые ржавчиной руки Домовой и снова навалился на колесо.
Скрежет усилился. Колесо стало вертеться быстрее, высовобождая запоры из пазов, но и шаги ускорились. «Шлеп-шлеп, шлепшлеп-шлепшлеп». Явно не один мертвяк приближается, понять сложно, эхо гуляет, но волны от ног приближающихся существ уже докатились. «Ммммм» - донеслось из туннеля и в свете фонаря показались первые мертвяки…
* * *
- Как думаешь, что с ним? – укачивая малыша, поинтересовалась Саша, свесив ноги с кровати в проход.
- Да что ему будет? – буркнул Кочевник, поглядывая сквозь щели в тряпках на улицу.
Уже несколько раз он замечал «быстряков», проявлявших особый интерес к его треллеру. Твари не уходили. Они стояли, тупо перетаптывались с ноги на ногу или ходили по замысловатой траектории, но не уходили.
- Медам вам тут, что ли намазано!? – выругался Петька.
Малыш снова расплакался. Зомби заводили тупыми мордами по сторонам, потянули руки к окнам «Старичка».
- Вот и ответ, - вздохнул мужчина.
Саша, ощущая вину, принялась качать малыша сильнее, пытаясь всунуть в рот ребенку соску. Обычно это срабатывало, но на этот раз ребенок, как на зло, выплевывал противную резину, махал ручонками и отворачивал личико. Еще он как-то странно пыхтел, краснел и закатывался в истерике. Это давило на нервы, раздражало, да еще бессонная ночь, к тому же, сказывалась не лучшим образом.
- Ну что же тебе надо?! – не выдержала девчонка, и в голосе ее послышались первые истеричные нотки.
- Дай мне, - попросил Кочевник, поглядывая на двери, в которые заскреблись с удвоенной силой. – Лишь бы засовы выдержали, - подумал он, принимая малыша.
- Ч-ч-ч-ч, - покачал на руках кричащее, заливающееся ором дите. – Так… У него, скорее всего животик болит. Сколько он там дней лежал, неизвестно, без еды и воды. А тут такое обилие резко… Как бы не расслабило. – Петька принюхался. – О! – просеял он. – А вот и оно!..
Быстро распеленав малыша, Кочевник оскалился.
- Ну, ни че, пацан, какую кучу наделала!
Сашка скривилась, чуть не задохнувшись от аромата, который вырвался из пеленок. Девчонка даже нос зажала и заморгала сильнее.
- Могёшь, мужик! Могёшь! – ухмылялся Кочевник. – Ну, это дело поправимое, сейчас, погоди, сейчас…
Быстро вынув из-под малыша угаженные тряпки, он взял со стола заранее заготовленную пеленку из разорванной футболки, плеснул на руки водой, без стыда и церемоний подмыл малыша так, словно делал это тысячу раз подряд, вытер насухо все складочки и снова запеленал. Ребенок, оказавшись в теплой и сухой тряпке, постепенно замолчал.
- Ну вот, - улыбнулся хозяин треллера, завязывая дурнопахнущую тряпку и убирая в мусорный пакет. – Нужно понемногу поить, а то у него так совсем кишечник встанет…
- Эх, ромашки бы, да коры дуба!.. - задумчиво проговорила Александра, спускаясь и беря малыша на руки.
- Ага, - задумался Петька. – У меня тут кое-что есть, сейчас попробуем, поищем…
В запасах Кочевника отыскалось много всего полезного. Саша, добравшись до сушеных травок и корений, засветилась от счастья. Она безошибочно распознала все, перенюхав и даже пережевав некоторые из них. Быстро сообразив успокоительный настой, она залила его в бутылочку и принялась поить малыша. Ребенок на удивление быстро затих, и, сладко причмокивая, заснул.
- Надеюсь, у него нет аллергии, - задумчиво и тревожно проговорила девчонка, когда уложила младенца, на деле оказавшимся не таким и младенцем, а, ребенком, примерно месяцем отроду. Устало потянула ноющую спину.
В треллере было душно. Солнце, поднявшееся над горизонтом, нещадно нагревало его металлический корпус. Открывать окна побоялись, иначе шум, доносившийся с улицы, мог снова разбудить ребенка, что в свою очередь могло опять насторожить и взволновать мертвяков. Вот и маялись Петька с Сашкой в жаре и духоте. Саша разделась до белья, оставшись в тонкой, пропитанной потом майке и трусиках, Петька же, стараясь особо не засматриваться на формы спутницы, ушел в кабину и там, оставшись в одних штанах, принялся ковыряться под приборной панелью. Солнечные панели на крыше «Старичка» уже давно и почти в полную силу выделяли электричество, и сейчас Кочевник хотел проверить уровень заряда аккумулятора грузовичка. Стрелка прибора дернулась, как только он переключил тумблер. Отлично, двенадцать вольт, амперы тоже подходящие, можно включать… Еще один тумблер тихо щелкнул и где-то под приборной панелью что-то тихо зашелестело. Почти сразу из решетчатых отверстий в салон подул сперва горячий, а за тем и прохладный ветерок. Саша блаженно застонала, снова забравшись на кровать, приглядывая за малышом.
- Хорошо-о-о-о, - прошептала она, подставляя взмокшее лицо прохладным языкам сквозняка.
* * *
Мертвяки перли по одному. Домовой выпустил несколько пуль в их сторону. Колиматорный прицел едва светился точкой прицела, но в темноте и этого хватало. Сзади, чуть слева стоял Макарыч. Он держал винтовку наизготове, чтобы, когда наемнику придется перезаряжаться, прикрыть его и не подпустить прущих валом ожившие трупы. Коридор был очень узок и твари не могли кинуться всем скопом. Им приходилось идти максимум по двое, протянув свои кривые, покрытые бородавками и какими-то водорослями руки к добыче, что-то непрерывно мыча, наполняя бетонный мешок стонами и душераздирающими звуками. В воде, покачиваясь, уже лежал с десяток трупов. Следующим сородичам, идущим
