Дикая война - Ерофей Трофимов

— А что там с ним? — сменил тему Мишка. — Сильно ранен?

— Жить будет. В него пять пуль всадили, но, как доктор сказал, из пяти ран опасная только одна. В ногу. Пуля чуть выше колена вошла. Возможно, до конца жизни хромым останется.

— Странно как-то, — подумав, проворчал Мишка. — Пять выстрелов, и всё хрен пойми куда. Даже лошадь не зацепили.

— Да, лошадь цела. А ты откуда про то знаешь? — не понял офицер.

— Была бы ранена, до дому бы не довезла, — отмахнулся Мишка. — Похоже, они случайно столкнулись, и хунхузы палить начали, не желая случайного видака оставлять. Дядя Николай хоть и толстяк неуклюжий с виду, а силой и ловкостью не обижен. Наверняка в ответ палить начал. Он из револьвера неплохо стреляет.

— Верно. Барабан у него пустой был, — кивнул контрразведчик.

— Кобылка выстрелов испугалась, шарахнулась, а потом по дороге понесла. Там следы на тракте остались. Вот они и начали мазать. Торопились. А как поняли, что нашумели, уходить стали, — продолжал рассуждать парень, уставившись остановившимся взглядом в стену.

— Ты словно сам там был, — покачал контрразведчик головой, внимательно его слушая.

— Я ж по следу ходил. У тракта три точки, где они залегли, когда палить начали. И брички след, где кобыла шарахнулась. Похоже, первый выстрел с ходу был сделан. А потом, чтобы прицельно бить, в снег попадали. Да не учли, что на лугу снегу много намело. Тракт вроде как ниже получился.

— И снова прав, — кивнул офицер. — Нет, Миша. Я всё больше убеждаюсь, что тебе в моей службе самое место. Вот так, просто по следам, всю картину нападения воссоздать — это уметь надо. Ты как хочешь, но к некоторым делам я тебя привлекать обязательно стану. Такой дознатчик мне как воздух нужен.

— Только за отдельную плату, — с ходу ляпнул Мишка и смущённо посмотрел на офицера, понимая, что это уже откровенная наглость.

— Разберёмся, — усмехнулся контрразведчик. — Чего уставился? Думаешь, сейчас обижусь, разозлюсь и отстану? Нет уж, друг ситный. Меня обидеть сильно постараться надо. А голова твоя мне и вправду нужна. Так что не обессудь, но придётся тебе иногда и на меня поработать. Полиции помогал, вот и нам поможешь.

— Ну, ежели в станице буду, можно и помочь, — вздохнул Мишка, отлично понимая, что этот точно не отстанет.

* * *

Отправившись с утра в посёлок верхом, Мишка всю дорогу обдумывал линию поведения. Но так ничего толком и не придумав, прибыл на место в мрачном настроении. Владимир Алексеевич, едва завидев его смурную физиономию, с ходу понял, в чём дело, и, хлопнув парня по плечу, примирительно посоветовал:

— Миша, принимай это как одолжение лично мне. Понимаю, что тебе очень не хочется влезать в дело Кособородова, но это и вправду мне самому нужно. Очень не люблю непонятностей.

— Ладно, — вздохнул Мишка. — Вы только с собой людей возьмите.

— Будет всё, что попросишь, — моментально отреагировал контрразведчик.

— А если скажу, что мне два бинокля надо, без возврата? — моментально поддел его парень.

— Будут тебе бинокли, вымогатель, — рассмеялся офицер.

Они вышли на улицу, и Мишка, прыгнув в седло, не спеша повёл коня в сторону купцова подворья. Возок контрразведчика догнал его у самых ворот, и офицер, высунувшись, спросил:

— Куда едем?

— А где следы нашли? — уточнил Мишка.

— Там, за углом, — указал Владимир Алексеевич.

— Вот туда и поедем, — усмехнулся парень, тряхнув поводьями.

Объехав подворье по периметру, он придержал коня у сугроба, на поверхности которого ещё можно было различить какие-то следы, и, оглядевшись, посмотрел в сторону дома. Выбравшись из возка, офицер встал рядом и попытался заглянуть через забор. Приподнявшись в стременах, Мишка ещё раз осмотрелся и, повернувшись к контрразведчику, спросил:

— В какое окно стреляли?

— Третье от угла.

— Угу. След от снегоступов, выходит, по сугробу вот сюда поднимались, — соскочив с коня, принялся указывать пальцем Мишка. — А вот на заборе… — он попытался влезть на сугроб, но нога провалилась. — Прикажите доску пошире принести, — повернулся он к офицеру.

Тот отдал команду двум подошедшим солдатам и снова настороженно уставился на парня. Мишка бродил по дороге у следов, то и дело посматривая на указанное окно. Дождавшись доски, он аккуратно уложил её на снег и, взобравшись на сугроб, поднял руки так, словно держал в руках оружие. Потом, покачав головой, снова попросил:

— Пусть один из солдат в то окно встанет. Как купец стоял, когда убили.

— Выполнять, — рявкнул контрразведчик.

Спустя пару минут в нужном окне замаячил солдат. Снова вскинув руки, Мишка качнулся из стороны в сторону и, оглянувшись, задумчиво посмотрел на забор. Затем, ковырнув снег в паре мест, сместился ещё дальше и, подтянувшись на руках, уселся прямо на угловой столб. Вскинув руки, он примерился и, усмехнувшись, решительно заявил:

— Отсюда он стрелял. И голову хорошо видно, и снега вон меньше, чем на остальных столбах.

— Твою мать! — с сердцем выдохнул офицер. — Так просто, и никто не понял.

— Не просто, — выдохнул Мишка, спрыгнув на дорогу. — Чтобы туда залезть, нужно быть уверенным, что в сугроб не провалишься. Отсюда и след снегоступов. А главное, там места мало. Я бы с такого насеста стрелять не рискнул. Отдачей скинуть может, а для ног упора нет. Но хунхузов трое было. Вот и получается, что один на заборе сидел, а остальные ему ноги держали. Отсюда и выстрел точный. На сугроб же никто не влезал?

— Нет. Только с дороги осмотрели, — кивнул контрразведчик.

— Вот потому и не заметили, что со столба снег сметён. Ну, вроде всё, — улыбнулся Мишка, отряхивая одежду.

— Спасибо, Миша. Порадовал, — хлопнул его по плечу контрразведчик. — За мной должок.

— А что вы там насчёт биноклей говорили? — лукаво улыбнулся парень.

— В конторе заберёшь, — рассмеялся офицер. — У дежурного для тебя оставлю.

— Благодарствую, Владимир Алексеевич, — склонил Мишка голову.

— Что, сильно надо? — заинтересованно спросил офицер.

— На промысле не особо, а вот в погоне обязательно, — серьёзно ответил парень.

— Будут. Сегодня же, — кивнул контрразведчик. — Ты куда сейчас?

— Хочу к уряднику зайти, проведать. Да в депо заехать нужно.

— Действуй. И, ежели что, сразу на меня ссылайся. Пусть только попробуют не пустить, — многообещающе усмехнулся офицер.

— Владимир Алексеевич, вы там про фунты и соверены говорили, так я привёз малость, — сделал вид, что вспомнил об этом, парень.

— Малость — это сколько? — иронично поинтересовался контрразведчик, при этом глядя на него очень