Барон Дубов - Сергей Витальевич Карелин
Или не догоню. С каждой секундой поезд ускорялся, а расстояние между нами сокращалось всё медленне. В небо летели клубы чёрного дыма и белого пара, причудливо смешиваясь в воздухе. Я побежал быстрее. Поезд приблизился. До площадки последнего вагона было уже рукой подать. Ну как рукой…тут была нужна довольно длинная рука, или ещё одна рука в руке, которую вставили, чтобы… а не важно. На задней площадке вагона стояли несколько холёных парней с сигаретами в зубах и в изысканной форме. Тёмной и на вид простой. Лишь на вид, в ткани чувствовалась какая-то сила. Никак студенты Академии.
— О, смотрите, холоп бежит! — сказал один с чёрными волосами до плеч.
Двое других, блондинчик и кудряш, увидели меня и засмеялись.
— Давай, давай, поддай жару! — кричали сволочи и гримасничали, изображая кочегаров.
— Я вам лица обглодаю! — взревел я от бешенства. И я действительно мог. Зубы позволяли.
Ещё не хватало, чтобы меня какие-то дрищи подначивать будут. На бегу я топнул ногой, хотя и так топал похлеще Нефритового слона (огромная зверюга из цельного нефрита, ещё и реакция быстрее кошки), но то на бегу, а теперь специально. Из-под лопнувшей шпалы вылетел булыжник, из которого была сделана насыпь.
— Сперва дого… ай! — один из парней, тот что с чёрными волосами, схватился за щеку. На ней расплывался синяк и кровоточила ссадина.
— Ах ты выродок! Я вызываю тебя на дуэль!
Я бы с удовольствием расхохотался, но боялся сбить дыхание. Поезд всё никак не приближался.
— Тогда спускайся! — крикнул.
Вместо ответа черноволосый напрягся, покраснел, будто на унитазе во время запора, и выдал хиленькую огненную стрелу. Мне даже уворачиваться не пришлось — она погасла, лишь слегка опалив брови. Черноволосый что-то злобно прошипел, развернулся и ушёл в вагон, хлопнув дверью. Другие двое пожали плечами и ушли вслед за предводителем. Ясно, обделался, что в Академию опоздает. Тоже мне, дуэлист.
А я вот тоже не хочу опоздать! Не люблю. Но поезд вышел на прямую и как назло отдалялся всё больше. Ноги уже гудели от усталости, так что я перешёл на трусцу, а потом на шаг. Поезд уползал всё дальше в зелёные холмы, насмешливо дымя. Я оглянулся. До станции довольно далеко, а в кармане билет, теперь такой же бесполезный, как моментальная лотерея.
Да, дела…
Над головой синело небо, а в нём летали птички. Вот бы обратиться в одну из них, я бы мигом догнал состав. Вдруг я увидел справа поле, ровное как стол. А на нём небольшой коричневый биплан. Около него прыгала зелёная гоблинша в обтягивающем лётном комбинезоне и очках, сдвинутыми на лоб. Чёрные волосы были собраны в хвост. Видимо, в прыжке она пыталась достать до винта. Слышал, так мотор заводят. Но куда там, она ростом едва мне до живота достаёт. Конечно, в определённых ситуациях это скорее плюс, чем минус… Стоп! А ведь это идея! И я не про то, что первым приходит на ум!
Я подбежал к гоблинше и схватил её поперёк туловища. Опять же совсем не с той целью.
— Эй, какого хрена? — завопила она, дрыгая ногами. Голос у неё был с сексуальной хрипотцой, правда, не в данной ситуации, но, все же, приятный уху. — Живо отпусти меня!
Я дёрнул винт. Мотор вздрогнул и заревел, а лопасти чуть не срезали мне чёлку. От этой штуки стоит держаться подальше. Биплан дёрнулся и начал ехать, я вскочил на крыло, кинул гоблиншу на место пилота, а сам забрался в овальную дыру позади неё. Там тоже находилось кресло, как и спереди, но без приборов и странных рычагов. Сел я крайне неудобно. В позе кузнечика наоборот. Колени упёрлись в металлическую скобу, поверх которой была натянута ткань, и никак не желали пропихиваться дальше.
— Ты совсем офанарел⁈ — раздалось спереди.
Гоблинша торчала из фюзеляжа кверху попкой. Весьма аппетитной, надо сказать. Это я закинул её так, как закинулось. Откуда я знаю, как управляется эта штука? Вот и решил, что сама разберётся.
— Ты… — попка исчезла, зато у меня между ног пропихнулось чумазое и недовольное лицо. — Ты чё творишь, а? Ты вообще кто?
— Коля. А ты?
Гоблинша опешила, очки на резинке сползли ей на нос, придавая вид лихой и придурковатый. Но в чём-то даже симпатичный. Нет, точно, зелёная мордашка была ничего!
— Агнес… — она потрясла головой и снова завопила. — А ну вали отсюда!
— Не могу, — я пожал плечами. — Аэроплан разогнался уже. Выпрыгну — разобьюсь.
Самолёт и, правда, лихо нёсся по полю, а маленькие колёсики подскакивали на кочках, отчего он иногда парил. Агнес просунула по бокам головы руки, ухватилась за мои колени, подтянулась и выглянула. Мимо проносились редкие деревца.
— Мать моя зелёная!
Гоблинша юркнула у меня промеж ног, саданув локтём по Дубову-младшему, отчего я ещё больше согнулся, чуть не всрикнув, вскочила на фюзелляж и запрыгнула на место пилота. Что-то там схватила, потянула, чем-то затрещала, а потом крикнула:
— Тормоз не работает!
Ну… Я в общем-то мотор ей завёл не для того, чтобы тормозить.
— Придётся взлетать! А с тобой, гора мышц, это проблема!
— Почему это?
— Ты тяжёлый, как целая гоблинская семья!
— Так поддай газу! Мне нужно на тот поезд.
— Всем что-то нужно… — зло пробурчала Агнес и упёрлась в длинный рычаг справа от неё.
Она тужилась и давила всем весом, но рычаг стоял, как влитой. А ещё вдруг перед носом самолёта вырос лес. Нет, он там был и раньше, просто занятые посадкой друг друга мы его не замечали. Агнес, увидев приближающуюся стену деревьев, завопила и стала судорожно дёргать железную палку. Чёрт, да мы так в лепёшку разобьёмся. Самолёт нёсся уже с более чем приличной скоростью, и глаза резало от ветра. Я вбил кулаками ноги внутрь, погнув внутренний борт, встал и потянулся вперёд.
— Нет, стой! — успела крикнуть Агнес, но поздно. — Центр тяжести!
Я толкнул рычаг, и он утопился далеко вперёд. Самолёт клюнул носом землю, винт сорвал пучок зелёный травы, а через миг мотор взревел, и инерция опрокинула меня назад.
— Давай, давай, давай! — стонала гоблинша. Музыкально так. Я бы послушал ещё, если бы не начал вываливаться из аэроплана!
Гоблинша дёрнула на себя штурвал в виде деревянного колеса, и нос задрало вверх, а меня потащило вниз.
