Зеркальщик - Кирилл Юрьевич Шарапов
Радим раздавил в пепельнице окурок и направился в комнату, нужно было зарисовать показанные зеркальной ведьмой символы. Хоть они вроде и отпечатались в его голове, но все же лучше задокументировать, чтобы показать граверу. Вяземский несколько минут возился с рисунком, три раза начинал сначала, пока не получил приемлемый вариант. Затем он посмотрел на свою коллекцию ножей. Чего ту только не было? Здоровые боуи и кукри — для города они не годились, охотничьи он тоже проигнорировал. Небольшие ножи с фиксированным клинком он изучал несколько дольше, но все же решил, что такой привлечет ненужное внимание. Для города лучше всего складень — сунул в карман на клипсе, и ходи спокойно, никто слова не скажет. Вот только выбор предстоял трудный, у него в коллекции было с два десятка моделей. Наконец, он остановился на складне со слегка изогнутым десятисантиметровым клинком, который предпочитал таскать на кармане в городе. Глянув на часы и поняв, что спать совсем не хочется, Радим запустил комп и принялся искать информацию по новым данным, полученным от давно умершей ведьмы. Не сказать, что он много нарыл, но вот про зеркальщиков кое-какая информация нашлась, правда, все на уровне легенд. Его внимание привлекла статья, на которую он наткнулся на одной либеральной помойке. Мол, при советской власти при КГБ был секретный отдел. Люди туда приходили странные, не кадровые агенты, не служивые из пограничников, а просто мужчины и женщины с улицы. Откуда они брались? Никто не знал. Сотрудники этого отдела не носили пистолетов, во всяком случае, никто никогда не видел их в тире или на стрельбищах. Но у каждого был нож, сделанный по специальному заказу. Почему их звали зеркальщиками, чем они занимаются? В других отделах не знали. Но ходили слухи, что они следят за всяким мистическим. Хотя в девяностые, когда КГБ сменило вывеску, одухотворенная интеллигенция, поливающая грязью почившего гиганта, утверждала, что сотрудники отдела были идейными ликвидаторами тех, кто боролся за свободу и демократию. Вяземский на это только хмыкнул, дерьмократов и любителей западных ценностей он не переваривал.
Перечитав еще раз, он вернулся на балкон, прикурив, уставился в дом напротив, но там, где в прошлый раз стояла голая незнакомка, было пусто, и поскольку обнаженные женщины его больше не отвлекали, появилось время все обдумать. Значит, был отдел зеркальщиков. Сомнительно, что он исчез вместе с предыдущей вывеской, а значит, он по-прежнему в наличии, только укрылся гораздо лучше. И если верить статье, стоит светануть принадлежность к зеркальщикам, то рано или поздно к нему придут на разговор — на предмет сотрудничества. Лезть в игры госбезопасности, Радиму не хотелось, но он не знал, как они отнесутся к подобному желанию. Сомнительно, что таких людей много, иначе информации было бы куда больше, а значит, имеется кадровый голод. Вряд ли они оставят его в покое, если, конечно, он не ошибся, и зеркальщики не канули в лету. Глянув на часы, и обреченно вздохнув, Вяземский направился в ванную, приводить себя в порядок, пора двигать на работу, хоть денег у него и прибавилось, но это разовая удача, так что, официальный заработок лучше сохранить.
От бритья его отвлек телефон. Глянув на экран, Радим включил громкую связь.
— Доброго здравия, Дмитрий Семёнович. Что-то вы рано.
— Здравствуй, Радик, — поприветствовал его коллекционер. — Я с хорошими новостями. Нашелся покупатель на шестую и одиннадцатую позиции, предложил даже чуть больше, чем рассчитывали, хотя позиции, не сказать, что серьезные, двести за обе монеты. Торговаться не советую, это хорошая цена, он и так дал на тридцать тысяч больше ожидаемого.
— Хорошо, поеду на работу, прихвачу монеты и заброшу их к вам.
— Нет, Дикий, поступим иначе. Вокруг меня суета началась, вчера заглядывали люди из полиции, интересовались леваком, жучок поставили. Я его заблокировал, но не светись тут. Так что, я к тебе мальчишку пришлю прямо на работу. Он товар заберет, и денежку привезет, свой процент я вычту.
Вяземский, продолжив жужжать электробритвой, прикинул ситуацию и так, и эдак, и согласно кивнул. Потом понял, что собеседнику не видно, сообщил:
— По рукам, Дмитрий Семенович.
— Вот и хорошо, — отозвался Фабер. — Кстати, есть кое-какие подвижки еще по нескольким позиция, и дорогим, но это займет время. Все, не отвлекаю, брейся дальше, мальчишку жди к обеду. Хорошего дня.
— И вам того же, — ответил Вяземский, нажимая отбой. Настроение поползло вверх, приятно получать такие новости с раннего утра.
Закончив бритье, Радим вернулся в спальню и полез в шкаф за чистой рубашкой, поскольку вчера в баре капнул соусом на свою и даже не заметил. Он закрыл дверь, и именно в этот момент простыня, которая теперь закрывала зеркало, соскользнула. Радим поднял глаза и уставился на свое отражение, то в ответ уставилось на него. И тут оно, ни с того ни с сего, резко выбросило руку, ударив в зеркало со своей стороны. По стеклу пошли круги, словно камень в спокойный пруд кинули.Вяземский вздрогнул и отпрянул, слишком быстрым и стремительным было это движение. Спинка кровати ударила его под колени, и он уселся на задницу, глядя на идущее волнами стекло. «А что, если вырвется?» — возникла в голове мысль, которая напугала его еще сильнее. Вскочив, Дикий поднял простыню и накинул ее на дверь.
Переведя дух, он принялся одеваться. Забава предупреждала, что чем дальше, тем больше он будет видеть в зеркалах всякого разного. Понять бы еще, может этот, с той стороны, прорваться сюда, если да хреново. Да и нужно научиться, собой владеть, если шарахаться от каждого зеркала, плохо кончится так недолго психом или невротиком стать. Это раньше они были дорогими, потом стали дешевле, а теперь так вообще общедоступными, их вокруг столько…
Прихватив сумку, Радим выскочил за дверь. К счастью, пока что зеркала в машине не откалывали никаких фокусов, и до работы он добрался без приключений.
Паренек лет восемнадцати от Фабера явился почти сразу после обеда, передав конверт с деньгами, и получив запрошенные монеты, он почти тут же исчез. Радим быстро пересчитал деньги, после чего убрал конверт в сумку. Что ж, отлично копнул, заработать миллион за три дня было для Вяземского хорошим результатом. Выбив из пачки сигарету, он направился в курилку, там было пусто. Повернув голову, он с подозрением посмотрел на вытянутое узкое зеркало, вмурованное в стену, и постарался встать так, чтобы не отразиться в нем.
Дикий прикурил, и
