Всадник на бледном коне (Всадник Апокалипсиса - 3) - Василий Горъ
— Господин Кабрера, скажите, пожалуйста, а вас не смущает разница в правилах поединков между «Овердрайвом» и вашим «UPC»? У нас тут дерутся не только в стойках, но и в партере, причем очень и очень профессионально, что для вас должно стать неприятным сюрпризом!
Цезарь по-боксерски сдвинул голову вправо, словно пропуская мимо себя чей-то кулак, и пожал широченными плечами:
— Нет, не смущает — я провел по тренировочному лагерю в Дагестане и в Бразилии, набрался недостающего опыта у лучших борцов планеты и готов помериться силами с любым из парней, сидящих по обе стороны от меня. Впрочем, правила «Овердрайва» не обрезают возможности ударников, так что я и без этих лагерей смог бы серьезно удивить не только своих противников, но и вас. В общем, я в себе непоколебимо уверен и уже через несколько часов первым в истории завоюю титул «Непобедимый боец»!
После того, как отгремели бурные аплодисменты фанатов Бенито и стих издевательский смех фанатов всех остальных бойцов, на излом попробовали венгра:
— Господин Келети, вы четыре раза пытались добраться до чемпионского пояса «Овердрайва», но так и не добились желаемого. Да, на этом турнире вы совершенно точно не встретитесь с Кавати Эйдзи, который прервал четвертую попытку стать самым лучшим, зато у вас есть неплохие шансы нарваться на хорошо знакомых вам Баффало и Галла или на нового проспекта этого промоушена, Чуму. А они, как известно, способны остановить кого угодно. Итак, вопрос — вам не будет обидно вылететь в первом же бою и пролететь мимо звания лучшего бойца планеты в пятый раз?
Белый Орел, отличающийся редкой вспыльчивостью, побагровел, но все-таки взял себя в руки и ответил преувеличенно вежливо:
— На этот турнир собрали самых лучших бойцов Земли, и им проиграть не обидно. Но я не собираюсь проигрывать, хотя бы потому, что после каждого поражения месяцами закрываю бреши в технике, позволившие меня достать, и в данный момент нахожусь в самой лучшей форме с момента начала выступлений в смешанных единоборствах.
Не успели отзвучать последние слова этого монолога, как журналист из «The Guardian», заметивший не самое стандартное поведение этого бойца, решил перессорить сразу всех участников турнира:
— У меня вопрос к нынешнему чемпиону «Овердрайва»! Мистер Нганну, вы — единственный боец из присутствующих, который не испугался недоброй славы Всадника Апокалипсиса, не изменил своим привычкам и вел трэш-ток так, как подобает Сильнейшему. Скажите, неужели вас нисколько не пугает вполне реальная перспектива нарваться на Чуму и ответить здоровьем за все, что вы ему наговорили?
Второй «Буйвол» промоушена (или первый по статусу) презрительно фыркнул, с хрустом сжал пудовый кулак с деформированными костяшками и выдал матерную тираду, в которой пообещал вступить в противоестественные сексуальные отношения и со всеми соперниками, и со мной, и со всей моей командой. Охранники, стоявшие за каждым из нас, напряглись. И совсем не зря — все шестеро оскорбленных мужчин попробовали вскочить на ноги, но были придавлены к креслам «мутантами», весящими далеко за полторы сотни килограмм. Я дергаться не стал — ограничился холодной усмешкой, а через мгновение услышал выкрик одного из своих фанатов:
— Слышь, животное, Чума только что пересел на бледного коня! Знаешь, я тебе не завидую.
Фанатов, вскочивших с мест после оскорблений негра и кроющих его последними словами, успокаивали добрых пять минут. А после того, как в зале наступила относительная тишина, сразу несколько человек захотело услышать мои комментарии к этому демаршу. Пришлось прерывать молчание:
— Как говорят у нас в России, каждый человек — кузнец своего счастья. Баффало только что закончил работу над своим. И всего через несколько часов вы увидите, что у него получилось.
— А чуть поконкретнее можно? — проорал кто-то с задних рядов зала.
Я отрицательно помотал головой:
— Нет. Я все так же предпочитаю не говорить, а делать.
Следующий час с лишним журналисты и фанаты расстреливали нас вопросами, как из пулемета, и пытались хоть как-нибудь прозреть ближайшее будущее. Ничего удивительного в этом желании не было, ведь большинство присутствующих в зале было игроками, жаждущими поставить свои деньги не только на места, которые займет тот или иной боец по итогам турнира, но и на исходы каждого отдельного взятого поединка. А при отсутствии хоть какой-нибудь информации о составах пар, которые начнут турнир, тихо дурели от неизвестности. Впрочем, самые отмороженные маньяки пытались сделать это самое будущее как можно более жестким, целенаправленно сталкивая лбами участников «Invincible Fighter». Подтолкнуть меня к словесной перепалке с кем бы то ни было у них не вышло. Чего нельзя сказать обо всех остальных. Скажем, тому же Баффало «помогли» еще раз оскорбить Вакидзаси, Молота и Цезаря, венгра спровоцировали на серьезный конфликт с французом, а из Наронга Сомбуна вытянули имена тех, кого он считал аутсайдерами турнира, и, тем самым, превратили в мишень для «обиженных».
Приблизительно тем же самым занимались и зрители, оплатившие не только доступ к интерактивному каналу, но и очень дорогую возможность задать вопрос-другой с большого экрана. А таких оказалось предостаточно. В общем, к началу жеребьевки зал разделился на восемь фракций, ненавидящих друг друга лютой ненавистью, а бойцы, видевшие и не такое, продолжали работать на имидж, качественно изображая злость, ненависть и другие не менее яркие чувства. Надо ли говорить, что Ричард Логан начал третью часть шоу в тот самый момент, когда понял, что зрители вот-вот передерутся?
Внезапное исчезновение верхнего освещения, первые аккорды гимна «Овердрайва», раздавшиеся из мощных динамиков, и появление в перекрестии световых пучков сразу нескольких прожекторов ринг-анонсера телеканала «HBO» заставили заткнуться даже самых ярых защитников своих кумиров. А седовласый мужик, копирующий стиль поведения Майкла Баффера, вальяжно подошел к икосаэдру, коснулся одного из сенсоров на массивной опоре, заставив многогранник засиять всеми оттенками красного, зеленого и синего, и закатил трехминутную речь, в которой расхваливал предстоящий турнир, его организаторов, спонсоров, участников и все, что в принципе можно было расхвалить. Причем не абы как, а удерживая внимание зала демонстрацией фрагментов записей тренировочного процесса каждого из бойцов, самых эффектных моментов уже проведенных поединков и т. д. А когда закончил эти славословия, проорал фразу, заставившую подобраться даже нас:
— А теперь пришло время для жеребьевки!!!
За его прикосновением ко второму сенсору, плавно убравшим лишнее мерцание и ускорившим вращение двадцатигранника, публика смотрела в мертвой тишине. После третьего, заставившего икосаэдр начать замедляться, затаила дыхание. А когда «барабан для жеребьевки» замер в неподвижности, сдвинул в сторону нижнюю грань и выронил на поддон шарик под номером четыре, восторженно охнула.
— В самом первом бою в октагон выйдет Пе-е-ете-е-ер Са-а-андбе-е-ерг по прозвищу Ви-и-ики-и-инг! — торжественно объявил ринг-анонсер, запросто заглушив голосом поднявшийся хай, и выложил «добычу» на специальную подставку так, чтобы она оказалась повернутой к зрителям цифрой. — А теперь пришло время узнать, кому суждено стать его противником!
Тридцать с лишним секунд игры на нервах, сопровождаемых показом очередных записей, и заново раскрученный многогранник остановился снова, выронив на поддон шарик под номером один.
Публика взвыла! Фанаты Баффало начали подпрыгивать на месте и обниматься, заранее празднуя победу; игроки потянулись к своим телефонам и планшетам, чтобы сделать ставку на явного фаворита; клон Баффера, завывая, назвал имя и прозвище трехкратного чемпиона «Овердрайва», а помрачневший Петер, встав со своего кресла, подошел к Ричарду Логану и через несколько мгновений вперил взгляд в глаза Садио Нганну.
Чемпион, следуя давней традиции, попытался его забодать, то есть, наклонил голову с бутафорскими рогами, которые успел нацепить перед началом стердауна, и повел правым так, как будто собирался выколоть им глаз Викинга. Но швед ответил ничуть не меньшей агрессией: сбил в сторону этот аксессуар и чуть было не всадил апперкот в челюсть будущему противнику. К сожалению, быстрый и мощный удар пропорол только воздух — шестерка дюжих охранников, пасших бойцов с момента сближения, растащили их в разные стороны и под рев страшно довольного зала вывели за кулисы.
Следующими «отстрелялись» Бенито Кабрера и Наронг Сомбун. Кстати, устроив эффектную «показуху» с одновременной атакой джебами и очень красивыми уходами в стороны. Не подкачали и фанаты этой парочки — начали скандировать имена своих кумиров, но без взаимных оскорблений. А игрокам откровенно поплохело — они не понимали, на кого из двух ударников имеет смысл ставить деньги.
Следующими соперниками Фортуна назначила Галла и Вакидзаси. Морис, рисуясь, подошел к владельцу
