Всадник на бледном коне (Всадник Апокалипсиса - 3) - Василий Горъ
Бросаться на добивание, конечно же, не стал: качнулся назад, чтобы дать возможность рефери побыстрее добраться до Томаша. А через несколько мгновений увидел, как из моего угла, оказавшегося в поле зрения, на канвас вылетает Грегор Грейси, и приготовился полетать.
— Этот переход бросок один в два и три был супер-фантастик! — подкинув меня метра на полтора, радостно проорал бразилец, как обычно, коверкая русский язык. — Томаш готов к твой коронка и уверен, что отправить тебя в нокаут, но ты видеть все-все! А колено в печень после мини-скольжений влево — это соло… нет, песня!!!
Горин, Батыров, Алферов и Танька с Леркой тоже тараторили и сияли со страшной силой. Но в какой-то момент за их спинами возник Ричард Логан, и мне пришлось прервать ликование членов команды, чтобы ответить на вопрос владельца «Овердрайва»:
— Дэнни, ты, как обычно, бесподобен: закончил бой еще в первом раунде, но даже так позволил зрителям полюбоваться невероятно жестким и красивым противостоянием. Скажи, ты готов к следующему поединку?
Я посмотрел в объектив камеры мини-дрона, реющего перед нами, и насмешливо поинтересовался:
— А что, были сомнения?
— Какие могут быть сомнения у тех, кто своими глазами видел вот такой акробатический трюк⁈ — патетически воскликнул Дик и плавно повел рукой, привлекая внимание зрителей к экранам, на которых как раз в этот момент начали демонстрировать серию из незаконченных бросков, закончившуюся колесом.
Вот так, со стороны, да еще и в многократном замедлении, она казалась комбинацией, позаимствованной из реслинга или подготовленной специально для «показухи»!
— Что, впечатлило? — оценив мою реакцию, хохотнул Логан.
— Не то слово: члены тренерского штаба Томаша Келети проделали сумасшедшую работу, готовясь к этому турниру, а сам Белый Орел — один из талантливейших борцов, с которыми мне когда-либо приходилось встречаться в поединке. Респект, господа!
Кто-то из команды венгра приложил два пальца к правой брови и отдал мне честь, а владелец «Овердрайва», наткнувшись взглядом на Таньку, застывшую в паре шагов от нас с полотенцем наперевес и с моей футболкой через плечо, обратился к зрителям:
— Итак, мы определились с четвертым полуфиналистом и сразу после того, как рефери поднимет руку Всаднику Апокалипсиса, завершившему своей первый бой убедительнейшей победой, начнем вторую жеребьевку…
…Итоги трех остальных поединков, которые до меня шепотом довели перед началом красочного шоу, изрядно удивили. В паре Баффало — Викинг ожидаемо победил чемпион. Но не нокаутом, не приемами и не по очкам, а из-за того, что в середине третьего раунда ударил Сандберга головой и устроил ему настолько серьезное рассечение, что врачи не только сняли шведа с боя, но и увезли в госпиталь. В паре Цезаря и Молота лучшим оказался таец, который в первом раунде «отключил» итальянцу обе ноги, а на двадцать первой секунде второго поймал боксера в тайский клинч и забил ударами коленей. А противостояние между Галлом и Вакидзаси закончилось позорным поражением любителя поцелуев — японец, за первые четыре минуты поединка оформивший семь(!) безответных тейкдаунов, продолжил восьмой и самый счастливый хилхуком. Причем не просто скрутил пятку француза, но и заставил его как следует проораться.
Потом ринг-анонсер опять раскрутил икосаэдр, и я на время отвлекся от размышлений. Как оказалось, вовремя, так как буквально через десяток секунд на поддон выкатился шарик с «моей» цифрой три! Я встал со своего места в ложе для полуфиналистов, сдержанно поклонился зрителям, опустился на место и снова уставился на многогранник. А он, снова раскрутившись, а затем замедлившись, выдал номер Наронга Сомбуна!
Вторая пара определилась автоматом, и Ричард Логан, оглядев огромное помещение нечитаемым взглядом, обратился к зрителям:
— Дамы и господа, как видите, Фортуна изъявила свою волю, определив не только составы пар, но и порядок их выступления. Да, выпускать на канвас Всадника Апокалипсиса, закончившего поединок с Томашем Келети всего несколько минут назад, несправедливо. Зато у победителя этого боя будет чуть больше времени для отдыха перед финалом!
Публика взвыла от восторга, а владелец «Овердрайва», дав ей время выплеснуть эмоции, продолжил нагнетать:
— А теперь вы увидите то, что обычно скрывается от глаз непосвященных — тренера Дэнни Чубарова по прозвищу Чума и Наронга Сомбуна по прозвищу Молот спустят своих подопечных на канвас и всего за десять минут подготовят их к противостоянию! Прямо тут!! Под шум трибун и выкрики фанатов своих противников!!!
После этих слов на экранах появились стилизованные аналоговые часы, и Ричард, посмотрев на ближайшие, зловеще усмехнулся:
— Но самое интригующее даже не это: бойцы, поднимающиеся на ноги, не видели боев, которые провел их противник в первом круге, ни в реальности, ни в записи, а значит, нас с вами ждет противостояние наработок, сделанных еще в период подготовки к этому турниру. В таких же условиях окажется и вторая пара — Садио Нганну и Ватанабе Хироси сейчас проводят в закрытое помещение и оставят ждать итогов первого полуфинала!
Дальше нить объяснений подхватил ринг-анонсер, встретивший нас с тайцем в восьмиугольнике, выделивший по половине канваса и принявшийся комментировать чуть ли не каждое действие наших разминок. Не знаю, как Молот, а я привычно уставился в глаза Алферова, без какой-либо спешки сделал обычную разминку. Более-менее разогрев мышцы, переключился на Тимура Карсанова, успевшего натянуть защиту. Ничего особенного, конечно же, не показывал — побросал в лапы джебы и двойки, поиграл с дистанцией, «потанцевал» в ближнем бою и раз пять-шесть взорвался связками из четырех-пяти ударов. Когда счел, что тело слушается достаточно хорошо, повозился с Грейси-старшим. В стойке, работая одними руками и лишь намечая заходы на броски. А всю последнюю минуту уделил футворку — перемещался между тренерами и Татьяной, расфокусировав взгляд, разворачивался тогда, когда чувствовал потребность, и туда, куда тянуло, мысленно отсчитывал ритм «боя с тенью» и постепенно выметал из сознания все, что с ним диссонировало. Да, по сравнению с тем, что со мной когда-то делало трио из Алферова, Батырова и Линь, получалось на троечку. Но получалось — к моменту, когда на экранах появилась цифра ноль, я загнал себя в условно боевой режим и практически отключился от лишних информационных потоков. Впрочем, последние наставления тренеров я все-таки услышал. А еще немного устал от предбоевой проверки, почему-то показавшейся невероятно долгой. Зато после того, как рефери пригласил нас с Наронгом к себе и без лишних слов предложил пожать друг другу руки, понял, что готов. Поэтому поймал флегматичный взгляд противника и вытянул вперед кулаки…
…Молот начал бой с двух одиночных джебов, чтобы разобраться с рабочей дистанцией, как-то уж очень быстро решил, что пристрелялся, и попробовал приголубить меня лоукиком. Само собой, спрятав его за левым прямым и правым боковым в голову. Только смещаться назад и позволять ему разгоняться я не собирался — прихватил его левое запястье пальцами правой руки и дернул на себя, заставляя нагрузить переднюю ногу, использовал этот рывок, как дополнительную точку опоры для смещения влево-вперед и, как следует раскрутив корпус, выдал правый хук с захвата в ничем не прикрытую челюсть.
Таец не разочаровал, вовремя нырнув вниз и спрятав лицо за вытянутой вперед конечностью. Но меня интересовало не оно — я растянул его стойку самой обыкновенной подсечкой и вложился в прямой удар коленом.
Разогнуться и уйти от этой атаки Сомбун не успел. Зато вовремя напряг великолепно набитый пресс и даже коротко рыкнул. Но законы инерции никто не отменял, так что парня аж подбросило на месте. А я накрыл его правое плечо чуть ниже дельты, зацепил пальцами подмышку, дернул тушку на себя с одновременным уходов вперед и вниз на оба колена, взял Наронга на классическую «мельницу» и воткнул в канвас.
Давать ему возможность оклематься в мои планы не входило — для того, чтобы гарантированно выиграть турнир, я должен был добраться до финала в идеальной форме — поэтому с броска я выкатился на удержание сбоку, плотно взял шею и оформил так называемый «узел сверху».
Таец попробовал потрепыхаться, но как только я дал почувствовать, чем закончится дальнейшее сопротивление, несколько раз хлопнул меня по спине.
Встал сам, отказавшись от помощи. Однако изобразил поклон уважения и на ломаном английском признался, что допускал возможность поражения, но не думал, что оно может оказаться настолько быстрым.
— Я неплохо набит, но все равно не люблю, когда
