Дмитрий Братусь - Пояс черны
Тем вечером Лис все-таки вытащила Дага на танцпол. Играла медленная музыка. Они неспешно кружились в танце, а рядом с ними в белоснежном парео и светло розовом купальнике со своим кавалером порхала Ника. Каждый раз, когда Лис поворачивалась к этой паре спиной, взгляд Дага устремлялся к прекрасной Нике, чьи влюбленные глаза неотрывно смотрели в не менее влюбленные глаза Яна.
Наступила ночь, и большинство гостей уже разошлись. Лис и Даг стояли на балконе коттеджа, любуясь титанианским небом. Облака черны, подсвеченные солнцем, сияли серебристым светом, отражаясь в спокойной воде океана. Тысячи лет они украшали небо, помогая выбирать правильный курс морякам и предсказывать будущее гадалкам. Современные титанианцы привыкли к ним настолько, что были способны любоваться, однако, две тысячи лет назад эти облака вселяли животный страх, напоминая, что существует в природе сила, с которой люди не способны совладать. Внезапно, облака черны окутали Титан, закрыв солнце, и наступили «Тридцать дней сумрака». Миллионы демонов сыпались с неба, уничтожая все на своем пути. В тот раз люди справились. Облака рассеялись, а демоны исчезли так же внезапно, как и появились. Почему это произошло? Никто не знал. Случится ли снова? Ни кто не мог сказать точно.
Облака черны тянулись через все небо, уходя за горизонт, а перпендикулярно им серебристой россыпью сиял млечный путь. Если смотреть внимательно в ночное титанианское небо, среди неподвижных звезд можно было увидеть те, что с постоянной скоростью двигались в одном направлении. Это были спутники и космические корабли, которых за последние сорок лет, на титанианской орбите появилось бесчисленное множество. Где-то в вдалеке, не высоко над горизонтом, белая точка ярко загорелась и вытянулась в изогнутую к верху линию — это покинул атмосферу шаттл. Через несколько секунд над островом прокатился низкий, едва слышный, гул.
— Я тебе не нравлюсь? Ты думаешь — я глупая? — неожиданно спросила Лис.
— Да нет, что ты! — оправдывался Даг.
— Да ладно, я знаю — думаешь. Парни из моей группы постоянно надо мной подшучивают: «Блондинка… Блондинка…»
— А сами то они кто? Знаешь, если мужчина не может ничем похвастаться кроме интеллекта — грош ему цена.
— Ты так считаешь?
— Интеллект не самоценен — это всего лишь особенность, позволяющая нам выживать в этом мире, имея столь слабое и несовершенное тело. Вот, к примеру, акулы — они обладают гораздо более скромным интеллектом, чем мы. Разве они менее совершенны?
— Ну, смотря в каком смысле. Если человек и акула встретятся в океане, то акула, конечно же, победит, но если человек будет на лодке с гарпуном… Человек в конечном итоге всегда оказывается сильнее.
— Но это частный случай, а что же в целом?.. Люди едва не вымерли две тысячи лет назад, во время Небесного плача. А как ты думаешь, акулы его заметили?
Лис задумалась.
— Думаю, нет.
— Акулы также вряд ли предали большое значение Великому цунами — для них оно не было таким уж великим. Знаешь, за миллионы лет на Титан не раз падали огромные метеориты, поднимая волны не ниже Великого цунами. И тогда были акулы, и тогда они почти ничего не заметили. Акулы живут в воде, то есть в среде гораздо более естественной для Титана, чем суша. Их среда обитания обширней, и в ней они совершенны. Поэтому акулы выживали на Титане миллионы лет и не видоизменялись, а их стабильность как вида есть признак совершенства.
— Но ведь акулы появились давно. Еще до выхода живых существ на сушу. Как они могут быть совершенней?..
— Ну и что?
— Ну, ты же не будешь отрицать, что жизнь развивается от простой к сложной?..
— Буду, — сказал Даг и улыбнулся, чтобы не показаться слишком самоуверенным. — Ты знаешь, среди пришельцев, слово «эволюция» считается пошлым, обывательским. От него попахивает стариной. Ученые уже давно его не используют. Теория эволюции сейчас называется «Теорией развития жизни». Жизнь скорее подобна волнам в океане. Она в целом хаотична, но иногда в ней возникают всплески и спады. Иногда в океане, во время шторма, возникает одна гигантская волна, которая выше и стабильней остальных. Ее возникновение случайно, и может произойти в начале, в конце или в середине шторма. Так и в жизни, наиболее успешные виды могли появиться очень давно, а различные краткоживущие уродцы появляются и исчезают постоянно. Нам, как виду, всего миллион с лишним лет от роду. Кто мы? Гигантская стабильная волна или кратковременный всплеск, флуктуация?..
— Даг развел руками. — Может так получиться, что необходимый на каком-то этапе интеллект со временем станет обузой и превратится в рудимент — исчезнет за ненадобностью.
— Значит, ты считаешь, что интеллект — совсем не главное?
— Он важен, но порядочным человеком быть гораздо важнее.
— Да ну. Кому нужна эта порядочность?.. — с грустью сказала Лис. — В современном обществе добиваются успеха умные. Чем человек умнее, тем он успешней.
— Отдельный человек — может быть да, но не общество в целом. Тем более, что по настоящему умных людей мало. Те, кто слывут мудрецами, как правило просто эффектно умничают. А вот Учителя Сириуса — основателя пришельского государства, современники вообще считали дурачком, хотя он был одним из умнейших представителей человечества. Просто он не умничал никогда. Общество, состоящее из одних только умников не выживет — работать будет некому, а общество порядочных людей — запросто.
— Это философия пришельцев?
— Типа того. Учитель Сириус говорил: «Совершенное общество подобно организму. Как в организме нет менее или более важных органов, так и в совершенном обществе нет менее или более важных людей. В таком обществе каждый имеет свое место, делает свое дело и делает его хорошо, ежедневно близя к совершенству то, чем занимается».
— Ну а если человеку хочется богатства, славы?..
— Тот, кто хочет богатства — обретет богатство, кто хочет славы — обретет славу. Главное, чтобы желания одних не нарушали права других.
— Но ведь это утопия! — возмутилась Лис. — Все хотят богатства и славы.
— Ну почему же? Ты хочешь?
— Ну, как сказать… Не так чтобы сильно, но…
— Вряд ли ты готова променять свою нынешнюю жизнь на другую, где есть богатство и слава, но нет твоих друзей и всего того, к чему ты привыкла. И я не готов. Значит, нам этого на самом деле не надо. В большинстве своем люди не знают, чего хотят, не знают, что доставит им настоящее удовольствие и не знают, как этого добиться. Им никто не сказал, их никто не научил.
— Ну да! Сколько существует религий и каждая учит, как правильно жить.
Даг усмехнулся.
— Религии… Религия — это общепринятая система заблуждений. Религия учит, как правильно заблуждаться.
«Какой умный… — думала Лис. — Ника таких любит».
На какое-то время наступила тишина. Лис и Даг молча смотрели на океан. Заняв мыслями голову неугомонной болтуньи, Даг выиграл время чтобы выработать план дальнейших действий. То, что он сказал было просто и в то же время так ново для нее. Обдумывая сказанное, Лис молчала так долго, как, находясь в компании, не молчала никогда.
— Что ты предпочитаешь пить с утра? Кофе, чай?.. — неожиданно спросил Даг.
— Апельсиновый сок, — растерянно ответила Лис. — А что?
— Я встаю рано, а ты говорила, что ты соня. Вот я и хочу знать, что принести тебе в постель утром.
От неожиданности Лис выпучила глаза. Она и сама не ожидала такого быстрого развития событий.
— Но… — Лис начала говорить, но пока не решила что.
— Ника дала мне ключи от своей комнаты, — опередил ее Даг. — Она сказала, там сегодня свободно.
— Она настоящий друг… — попыталась пошутить Лис и неестественно улыбнулась.
Ошарашенная решительностью Дага, Лис даже не заметила, что его крепкая рука уже обхватила ее талию, а ее рука лежит у него на плече. Еще мгновение и их губы слились в поцелуе.
Была уже поздняя ночь. Лис, прижавшись щекой к плечу Дага, крепко спала, и плавные изгибы ее обнаженного тела, полуприкрытого тонким одеялом, освещал тусклый серебристый свет Облаков черны. За стеной в постели лежали Ника и Ян. В желтоватом свете догоравших свечей они смотрели друг другу в глаза, счастливо улыбаясь. Даг лежал на спине и, глядя в потолок, думал о разделявших его и Нику сантиметрах, которые на самом деле были огромным расстоянием.
Восемь лет прошло с тех пор. Так же, заложив руку под голову, глядя в потолок, Даг лежал на кушетке и размышлял. Солнечный свет, проникавший через иллюминатор, из тусклого бордового постепенно превращался в привычный белый, становясь все ярче и ярче. Корабль «Надежда» летел вдоль орбиты солнца прочь от Пояса черны. Погрузившись в воспоминания, Даг закрыл глаза и медленно провалился в сон.
Эпизод 3
