Кирилл Якимец - Войны и миры: Отряд "Омега" (с испр. орфографией)
Цергхи прошелся туда-сюда вдоль белой стены. Его никто не прерывал — старцы решили слегка расслабиться, слушая лекцию по истории в исполнении знаменитого ученого.
Цергхи вернулся на свое место. Его третье ухо пульсировало все быстрее.
— Чем это кончилось? Византия присоединилась к Руси? Мы знаем, что произошло обратное…
— Стоп!
Внезапно стратиг Комнин вскочил с кресла и замер в странной позе, слегка наклонившись вперед. Потом выпрямился. Ужас на его лице сменился обычным хмурым выражением.
— Почтеннейшие. Вам известно, что в мое тело, как и в тела всех стратигов Тайной Службы Империи, вживлен компьютер, постоянно подключенный к сети Службы. Я получил сообщение: только что враги напали на Императорскую Триеру. Помимо командующего шестым звездным флотом Империи и полка гвардейцев, на борту Триеры находились Протосеваст, руководитель Тайной Службы и дочь Императора принцесса Ольга. Учитывая качества нынешнего Императора, я берусь утверждать, что Империя обезглавлена. Все очень серьезно.
Старцы согласились: да, все исключительно серьезно.
Глава 3
Истребители появились неожиданно, со всех сторон. Спрятаться им было, вроде бы, негде: кругом — открытый космос. Но они появились, как призраки, прямо из космической черноты, будто пузырьки всплыли из болотной жижи. Василий прогуливался в это время по наблюдательной палубе роскошной Императорской Триеры. Видимо, Феодора — крупная шишка: по одному ее слову Василию и Пурдзану выдали византийские дипломатические пропуска и позволили гулять, где вздумается. А ведь она запросто могла взять их в плен — корабль был полон гвардейцев.
Корабль этот оказался чем-то вроде «белого кальяна в кустах» из притчи о Сенмурве-Разбойнике. Разбитую шлюпку починить не удалось, и Пурдзан кое-как наладил галеру. Где-то скрутил провода пальцами, где-то укрепил порванные шланги изолентой — короче, далеко не улетишь. Но далеко они и не собирались. Так, полчаса в стратосфере до базы янычаров. Но стоило выйти в стратосферу, как объявилась эта самая триера. Вспыхнул экран связи, показав угловатую бородатую голову в островерхом шлеме византийского стратига.
— Императорская Триера — экипажу галеры «Феодора»! — высоким тенором заговорила голова. — Немедленно выдвигайте стыковочную трубу! Вы не можете продолжать полет в таком состоянии, мы намерены принять всех вас на борт. Поняли? Отвечайте!
Феодоры в рубке не было — а то бы наставить на нее пушку, пусть отвечает. Василию пришлось надеяться на чистоту своего греческого. Содрав с головы феску, он включил передачу:
— Гвардейская галера «Феодора» — Императорской Триере! Позвольте нам следовать самостоятельно.
Отсутствие фески не убедило голову — византиец определил принадлежность Василия по красно-голубому кителю.
— Янычар? — Голова слегка вскинула брови. — Это ничего не меняет. Переходите к нам на борт.
«Шайтан тебе в задницу!» — подумал Василий и отключил связь. Если пальнуть по ним неожиданно… Свиные уши! Ведь он сам недавно вывел из строя все орудия галеры! Уходить? Не уйдем. Придется на таран. Пурдзан поймет — это ради его джихада. И ради государственных интересов Конфедерации.
Василий уже начал маневр, когда на его плечо легла легкая рука. Феодора стояла рядом.
— Сделайте, как он рекомендует. Это не плен, вам просто предлагается помощь, — сказала она по-русски.
Василий ответил по-турецки, постаравшись придать голосу максимально официальный тон:
— Это плен, только пленница — вы, ханум. И не пытайтесь затеять драку в рубке, я вырублю вас в два удара.
— Верю, верю. Но и вы поверьте. Как бы вы ко мне не относились, но я знаю, что к нашим общим врагам вы относитесь еще хуже.
Да, это так, понял Василий. На фоне «римлян» разница между византийцами и конфедератами, даже разница между безжалостной Феодорой и монахами, которых она убила — любая разница казалась несущественной… БЫЛА несущественной.
Снова вспыхнул экран связи — на нем торчала все та же голова.
— Я понял ваш маневр, янычар, но я также понял, что вы его решили не завершать. Выдвигайте трубу. Сколько вас там?
— Да трое всего, — пожал плечами Василий, — один янычар, я, один сатир из среднего офицерского состава дир-зигунов и один ваш офицер, женщина.
Голова забеспокоилась.
— С ней все в порядке?.. Ах, да, вижу, она стоит в рубке. Ваше высо… Ваше благородие, мы ждем.
С глухим лязгом сомкнулись стыковочные губы. Через трубу прошли два гвардейца и встали в карауле по обе стороны люка. Феодора покинула галеру первой, не взглянув на гвардейцев.
Пурдзан ткнул Василия локтем:
— Гирей-ага, гяурка-то крутая!..
— М-да.
Еще раз они в этом убедились, когда по ее устному указу им выдали дипломатические пропуска — сразу же, без вопросов. И окончательно Василий был сбит с толку, когда на прогулочной палубе его представили Протосевасту Империи Мануилу Рюрику. Маленький суетливый человечек с нервной мимикой чем-то очень понравился Василию — наверное, своей феерической жестикуляцией. Сам Василий никогда не жестикулировал при разговоре, но любил, когда жестикулируют другие. Он доверял жестикулирующим людям: они, как казалось Василию, никогда не врут по-настоящему. Что ж, если это — первое после Императора лицо в Империи, значит, не все потеряно, врага можно будет одолеть сообща. Протосеваст как раз заговорил о враге:
— Вы трое, наверное, первые существа, которые близко столкнулись с «призраками» и остались целы.
— С призраками?
— Ну, эти непонятные солдаты, появляются ниоткуда, исчезают в никуда и тащат с собой, кого попало. Ведь вы их видели?
Беспокойные руки Протосеваста метались на фоне неподвижных звезд, висевших за широкими иллюминаторами прогулочной палубы. Нет, решил Василий, рано еще откровенничать, да и чин ему не позволяет самостоятельно вести такие разговоры.
— Извините, сударь, но я не буду обсуждать эту тему, пока не доложу обо всем своему командованию.
— Понимаю, понимаю, — руки Прототосеваста сникли, — вы — настоящий янычар. Я читал ваше досье. Надеюсь, мы с вами еще обсудим эту тему. Да-да, именно с вами!
— Почему бы вам не расспросить Феодору? Она тоже…
— Фе… Кого? Ах, конечно! Хм… Хорошо. Сейчас Триера следует на Землю, в порт Киев, оттуда вы рейсовым кораблем отправитесь на Махди, прямо в резиденцию Тронье.
— Откуда вы знаете…
— Да ладно вам! Короче, прошу вас доложиться лично визирю. Дело-то важное! Договорились?
Но на Землю Императорская Триера так и не попала.
Враги — «призраки» — появились со всех сторон. Василий сразу понял, что это они: кораблей такой конструкции не было ни ни на вооружении Империи, ни на вооружении Конфедерации. Не могло быть. Корабли имели строго шарообразную форму и размерами примерно раза в два превосходили византийскую шлюпку. Не Бог весть, какие размеры, но вражеских истребителей было потрясающе много, их рой буквально заслонил звезды. Призраки. Действительно, призраки, подумал Василий: даже корабли их, глухие шары без выступающих частей, казались мертвыми.
Оглушительная сирена заполнила своим звуком просторные коридоры Императорской Триеры. Кругом в разные стороны пробегали гвардейцы. Протосеваст сразу куда-то делся, зато рядом появился запыхавшийся Пурдзан.
— Гирей-ага, драться надо.
В одной руке Пурдзан сжимал кинжал, в другой — бластер. Василий на всякий случай принял стойку боевого ожидания, свой бластер он мог выхватить в любой момент. Внезапно перед Василием возник Протосеваст и сунул ему в руку какой-то предмет.
— Держи.
— Что?
— Вторая палуба, люк «альфа». Вот ключ. За дверью — шлюз и моя личная шлюпка.
— А вы?
— Драться надо. Драться. А тебе — бежать надо, к визирю Тронье. Действуй, янычар.
Василий кивнул, сунул ключ в карман кителя. Если бы османский командующий такого уровня предложил ему свою шлюпку, Василий ни за что бы не согласился. Но хоть Протосеваст ему и понравился, своя жизнь казалась куда ценнее.
Это с одной стороны. А с другой — опять же, Протосеваст прав. Надо драться. Но как?
— Пурдзан, к поручням! Сейчас закрутит.
Едва они с Пурдзаном ухватились за поручни, Триера начала боевые маневры. Звезды вперемежку с серыми шарами за иллюминаторами понеслись в сторону, пол ушел из-под ног. Триера окуталась паутиной розовых и голубых лучей. Шары метались вокруг Триеры, не открывая огня. Некоторые из них, попав под лучи, рассыпались огненными фонтанами. По космосу плыли окоченевшие фигурки пилотов-«римлян». Но шаров было слишком много. Василий видел, как шары, подходя вплотную к Триере, разделяются пополам, раскрываются, словно булочка с котлетой по-арабски. Но вместо котлет «булочки» выставляли наружу длинные пики с заостренными концами. Василий сразу понял, что это такое: абордажные стебли!
