Дэфид Хью - DOOM: По колено в крови
Пройдя немного вперед по коридору и повернув за угол, я увидел наглядные примеры стратегии несколько иного рода: висевший на стене план построек был выжжен до основания, в то время как стена рядом лишь слегка обгорела. Кем или чем ни были бы эти другие существа, они прекрасно понимали, что вслед за первыми людьми сюда придут следующие; и им явно не хотелось, чтобы они легко нашли дорогу к цели.
Немного впереди находился боковой проход с приоткрытой дверью. Висевшая перед ним лампа не горела, однако изнутри коридора исходило призрачное зеленоватое свечение. Источником неясно мерцающего света не могло быть никакое известное мне электрическое устройство. Я решил направиться к загадочному тусклому сиянию, хотя интуиция подсказывала, что лучше бы этого не делать. И тут меня настиг другой запах, гораздо более омерзительный, чем лимонная гниль — приторно-сладкая вонь разлагавшейся плоти, трупный запах такой силы, что нос не выдерживал.
Рука сама собой потянулась к маске, которая прилагалась к найденному мною бронежилету. «Господи, — подумал я, — чего бы только я сейчас не дал за скафандр для открытого космоса!» Трясущимися руками я натянул маску, думая лишь о том, насколько сильным могло быть отравляющее воздействие паров, которых я уже наглотался.
Дышать стало чуть-чуть легче, но молекулы вони были явно меньше молекул кислорода, и фильтры их не улавливали — омерзительный аромат продолжал явственно ощущаться даже под маской.
Всеми фибрами я ощущал надвигавшуюся опасность — в кожу как будто впились тысячи малюсеньких иголочек, волосы, как говорится, встали дыбом. Я сделал несколько специальных движений, чтобы размяться и немного сбросить напряжение. Потом осторожно продвинулся еще на несколько шагов и замер, обнаружив источник зеленоватого мерцания.
По обе стороны от меня пузырились лужи изумрудной жижи, причем эта гадость фосфоресцировала и, вполне возможно, была радиоактивной. Выглядела она наподобие раскаленной лавы в День св. Патрика. У меня не возникло никакого желания останавливаться для выяснения, что же это за дрянь такая. В одном я был уверен: дай ей достаточно времени, и она разъест ткань скафандра. Так что самое мудрое держаться от зеленой слизи как можно дальше.
Едва эта мысль промелькнула у меня в голове, как справа с потолка обрушилось не менее тонны кирпичей, опрокинувших меня на пол и сорвавших с пояса пистолет вместе с кобурой. Кто-то, видимо, решил поэкспериментировать надо мной.
Кобура с пистолетом, на прощание с шипением выпустив воздух, скрылась из виду, утонув в зеленоватой мерзости. Это меня особенно не расстроило — нужно было решать проблемы посложнее.
Несколько раз поскользнувшись, я поднялся и приготовил к бою большую «Сиг-Кау», все еще пытаясь сообразить, кому захотелось похоронить меня под грудой кирпичей. Зеленые брызги заляпали стекло маски, и я почти ничего не видел. После падения меня немного мутило, и я слегка потряс головой. Тот, кто хотел со мной расправиться, стоял в тени, так что разглядеть его было непросто. Сначала мне показалось, что это еще один зомби, но существенно больших габаритов, чем те, с которыми я уже встречался.
Незнакомое существо издало шипение, и я услышал уже известные мне щелкающие звуки. Ну что ж, значит, еще одна маленькая тайна раскрыта.
Невероятная сила этого… зомби? требовала от меня большей осторожности. Я направил в его сторону М-211, ожидая, пока он подойдет поближе. Мои ожидания оправдались.
Когда громадина вывалилась на свет, я разглядел коричневую, жесткую кожу, грубую, как шкура крокодила, и рога цвета слоновой кости, которые торчали повсюду — из груди, рук и ног. Нечеловечески большая голова с узкими прорезями красных глаз, казалось, могла свести с ума. Это чудовище — невероятный, фантастический монстр! Сущий демон!
5
Неожиданно возникло дикое желание рассмеяться. Это был какой-то кошмар, детский бред, нелепый и чудовищный. Все во мне протестовало против немыслимой реальности происходящего, смириться с которой было просто невозможно.
Единственная закавыка состояла в том, что сама эта тварь проклятая совершенно не хотела считаться с абсурдностью своего существования. Она сделала ко мне несколько шагов и оказалась в более освещенном месте. В движении фигура монстра выглядела не столь уж нелепой. Тени плясали на грубой шкуре, и я обратил внимание на то, что морщинистые веки чудовища влажные. Сама мысль о том, что эта тварь создана из живой плоти, представлялась омерзительной. Красные глаза злобно сверкали. Однако еще более гнусными были раскрытые, обвисшие губы, за которыми виднелись безобразные, желтые клыки. Это вовсе не была маска ряженого на День всех святых с ее натужной гримасой. Причислить монстра к представителям рода человеческого было совершенно невозможно, как, впрочем, и к миру животных.
«Ублюдочный пришелец», — повторял я снова и снова. С мыслью о том, что это пришелец, пусть даже солдат внеземной цивилизации — эдакий космический вояка, — смириться все-таки было проще. Лишь бы только не демон.
Космический выкидыш застыл на месте, повернув башку под таким углом, под которым у человека голова просто бы отвалилась, но при этом не сводил с меня взгляд. Прямо какая-то мексиканская ничья.
Несмотря на угрозу нападения, я хотел попытаться вступить с ним в контакт. С пустыми телесными оболочками, оставшимися от моих друзей-пехотинцев и бывших сотрудников Объединенной аэрокосмической корпорации, из которых выхолощена жизнь, достичь какого бы то ни было взаимопонимания оказалось невозможно. Единственное, йа что они были способны, это бессвязное, механическое повторение слов, услышанных до или после смерти.
С этим же, с позволения сказать, субъектом дело обстояло по-другому. Но зачем мне вести разговоры с галактическим демоном, интерес которого к роду человеческому, очевидно, заключался лишь в утолении голода?
— Кто ты? — бросил я пробный камень.
При этом я исходил из того, что если он и не понимает по-английски, то сможет догадаться по тону вопроса, о чем его спрашивают. Чудовище растянуло губы в уродливой гримасе и, мне показалось, беззвучно выплюнуло, как бы издеваясь надо мной:
— Кто ты?
Вторая попытка:
— Человек. — Я похлопал себя по груди, защищенной бронежилетом. — Понял? Ты можешь говорить?
Ничего. Пустое место. Я решил пойти на рассчитанный риск: не выпуская из одной руки винтовку, протянул вторую к монстру, раскрыв ладонь и растопырив пальцы в традиционном жесте миролюбивых намерений.
Ответ я получил, но как на него отреагировать — понятия не имел. Нелепый гуманоид медленно поднял правую лапищу к плечу и стукнул себя по выступающей белой кости, намеренно задев большим пальцем острие. Жест выглядел очень странно и о мирных «устремлениях отнюдь не свидетельствовал. Ну точно мексиканская ничья!
Я немного напрягся из-за того, что левая рука все еще оставалась вытянутой. Острые зубы повернутой ко мне оскаленной пасти свидетельствовали об отменном аппетите. К тому же беспокоила позиция, в которой я находился. Пузырящаяся зеленая слизь забурлила активнее, и я впервые услышал дыхание чудовища.
Вдруг оно прервалось.
Автоматически сработал защитный инстинкт. Так перед атакой солдаты иногда делают глубокий вдох, некоторые специально задерживают дыхание, и тогда в крови набирается достаточно адреналина, чтобы труса превратить в героя.
Монстр напал с такой невероятной скоростью, что я не успел бы в него выстрелить, даже если бы мою «Сиг-Кау» и не заело.
Кем бы ни был мой враг, дураком его назвать не повернулся бы язык. Налетев на меня, он одной когтистой лапищей потянулся к моей глотке, а другой — отбил в сторону штык винтовки.
Это был ободряющий знак: если пришелец боялся лезвия штыка, значит, оно наверняка могло причинить ему вред.
Если бы только я мог нанести удар…
Прекратив сопротивление и внезапно поддавшись натиску монстра вместо того, чтобы сопротивляться, я плюхнулся на пол, и четыре сотни килограммов грубой шкуры и железных мышц навалились на меня — точнее говоря, прямо на штык винтовки, которую я держал перед собой. С нечеловеческим воплем, от которого чуть не лопнули мои барабанные перепонки, демон сдох, содрогаясь в конвульсиях, и, застыв, превратился в некое подобие уродливого каменного изваяния.
Я страшно обрадовался, обнаружив, что и демону можно пустить кровь, по крайней мере на Фобосе. Почему-то мне стало легче, когда я увидел, что его кровь тоже красного цвета.
Гораздо меньше мне нравилось ощущать невероятный вес этой глыбы, буквально вдавившей меня в пол. Что бы я сейчас только ни отдал, чтобы хоть на миг выключить гравитационный генератор марсианского спутника!
Мне снова вспомнились годы, проведенные в католической школе, похожая на старого пингвина сестра Беатрис, поистине одержимая библейской заповедью избегать нечистых вещей. Надо же — нечистых вещей!
