Василий Горъ - Инкуб
С первых чисел мая его мать словно съезжает с катушек — практически перестаёт появляться на работе, пытаясь отучить сына от наркотиков. Увы, кратковременное пребывание мальчика в клинике почему-то не приносит ожидаемого результата — сеансы подключения к «Симфонии» становятся всё длиннее и длиннее. Наконец восемнадцатого мая Лоиса срывается из дому и куда-то улетает… Выход и возвращение зафиксированы камерами в её доме и на окрестных особняках. Информация по бортовому номеру флаера-такси каким-то образом теряется. Та же самая проблема — с камерами в её особняке: буйство Лоисы в ванной снято от начала и до конца, а момент самоубийства — отсутствует. Правда, неполадки в камере, расположенной в коридоре, задокументированы с двенадцатого числа, но состряпать такую запись для «специалиста» — дело пары минут…
Уголовное дело закрыто за отсутствием состава преступления. Её сын отправлен на принудительное лечение в клинику Конгресса Лиги. Кстати, обратиться туда в первые дни с начала его увлечения «Симфонией» его мать почему-то не догадывалась…
— Мда… А чем ты занималась на работе, красавица? — посмотрев на голограмму женщины, явно пережившей не одну процедуру омоложения и коррекции внешности, пробормотал Верден и снова влез в Сеть.
— Опять не хватает доступа… Чёрт, а эта падла Медуза шевелиться и не собирается… Ладно, зайдём с другой стороны…
Добираться до Ловейга, планеты, где располагался комплекс зданий Конгресса Лиги и проживали практически все его постоянные сотрудники, пришлось своим ходом: как и следовало ожидать, доступа к служебному рейдеру от Мори Энеда капитан так и не получил. Поэтому вместо шести часов потратил на перелёт сутки с лишним. И сразу же после приземления полетел в Нейти, маленький городок, в котором жила покойная Лоиса Рут, её подруги и сослуживцы…
Добравшись до особняка госпожи Гиаллы Каланиди, ближайшей подруги Лоисы, капитан посмотрел на часы — врываться в гости в половине двенадцатого ночи по местному времени было несколько поздновато, но ждать до утра не было ни времени, ни желания. Поэтому, выбравшись из взятого на космодроме флаера, он пешком добрался до кнопки звонка и приложил к расположенному рядом с ней сенсору пластиковый чип удостоверения. Дверь щёлкнула и открылась практически сразу.
— Проходите, капитан Кайм! — раздался механический голос «домового». — Напоминаю вам, что всё происходящее на территории особняка записывается и в случае необходимости может быть использовано в суде…
Проигнорировав стандартное приветствие системы охраны при посещении частной собственности работниками правоохранительных органов, Верден прошёл в дом и, следуя указаниям «домового», поднялся на третий этаж и устроился в кресле перед огромным экраном голопроектора.
— Вы можете воспользоваться кодами управления, для того чтобы посмотреть новинки голоиндустрии, подключиться к Сети или сделать звонок… — подсказал тот же голос. — Госпожа Каланиди подойдёт через минуту и десять секунд…
— Спасибо, я подожду…
…Женщина выглядела просто замечательно. Если не знать об её истинном возрасте, то можно было принять её за семнадцатилетнего подростка с едва оформившейся грудью и бёдрами и растерянным взглядом огромных карих глаз. Однако клевать на иллюзию капитан не собирался и, поприветствовав хозяйку, тут же перешёл к делу:
— Я веду расследование по делу об убийстве вашей подруги, госпожи Лоисы Рут…
— Извините, капитан, но в полиции сказали, что это самоубийство и что дело закрыто! — перебив его, вскрикнула Каланиди. — А вы говорите «убийство»?
— Я представляю не полицию… — пожал плечами Верден. — Думаю, по роду своей работы вы понимаете разницу между задачами, стоящими между нашими службами?
— А, я поняла… — сникла Гиалла. — Вы надавили на полицейских, чтобы они не мешались под ногами… Говорить о секретности расследования мне не надо — у самой куча допусков и инструкций…
— Здорово, что вы понимаете… — обрадовавшись, что не надо врать, улыбнулся Кайм. — Тогда давайте без вступлений. Просто расскажите мне про свою подругу. Каким она была человеком, чем занималась, кого любила и кого ненавидела. Нам надо найти того, кому была бы выгодна её смерть…
— Ну что ж, вы пришли по адресу… — кокетливо улыбнулась женщина и принялась за рассказ…
Информации, которая могла бы дополнить ту, которую капитан нашёл в Сети, было мало. Штрихи к характеру покойной, распорядок её рабочего дня, какие-то, значимые только для подруги, воспоминания… Фиксируя её рассказ на комм, Верден даже позволил себе немного расслабиться и, видимо, поэтому не сразу среагировал на фразу, которая заставила комм издать тревожный сигнал.
— И после того, как она случайно удалила файл со злосчастным списком, ей здорово влетело от начальства…
— А что за список? — стараясь не показать, что заинтересован, ничего не выражающим голосом поинтересовался он.
— Да результаты голосования Комитета по развитию и распространению перспективных технологий. Так, внутренний документ, не имеющий никакой важности…
— И что в нём содержалось? Какие-нибудь описания этих самых перспективных технологий? — сделав квадратные глаза, спросил он.
— Да вы что? — расхохоталась женщина. — Фамилии членов Комитета и принятые ими решение. Ну типа «Шойлин — против». «Гайнц — за». И так по всем одиннадцати вопросам…
— А вы его видели, этот самый документ? — «облегчённо расслабившись», буркнул Верден, активируя нейролингвистический программатор.
— Ну да… И не раз… — подбоченилась она. — Говорю же, ничего особенного… Правда, гриф там есть, но, по-моему, просто из вредности нашей СБ…
— Ладно, давайте побеседуем о чём-нибудь нейтральном… — удостоверившись, что система заработала, Верден откинулся на спинку дивана и, полуприкрыв глаза, сосредоточился на чтении подсказок, возникающих в его сознании…
Обойти блок, поставленный СБ, даже с программатором шестого поколения оказалось безумно трудно: для того чтобы госпожа Каланиди произнесла фамилию, фигурирующую в списке, её надо было делить на слоги и отдельные буквы, потом скрупулёзно собирая их обратно. К половине пятого утра капитан выглядел ничуть не лучше погружённой в гипнотический сон женщины — мокрый насквозь, с раскалывающейся от запредельного напряжения головой, он был готов отдать полжизни за пару часов сна. Увы, спать было рано — надо было подчистить записи «домового», потом придумать, как объяснить хозяйке его задержку и только после этого её будить…
Для корректировки хватило двадцати минут. А вот с объяснением оказалось сложнее. В итоге Верден нехотя последовал совету своего комма — внушил госпоже Гиалле, что он не устоял перед её обаянием и провёл с ней несколько часов, стараясь её обаять… Наложив сгенерированную запись разговора на оставшееся в памяти «домового» изображение, он добился того, чтобы артикуляция губ совпадала с произносимыми ими словами, и, удостоверившись, что работа выполнена на высшем уровне, вывел женщину из состояния изменённого сознания…
— Вы потрясающая женщина, Гиалла! Вечер, который я провёл с вами, останется в моей памяти на всю оставшуюся жизнь… Как жаль, что я живу не рядом с вами — думаю, с течением времени вы могли бы отнестись ко мне более благосклонно… — галантно целуя ручку возлежащей в кресле даме, бормотал он, еле сдерживаясь, чтобы не покинуть дом без всяких объяснений…
Глава 10
Рейг
— Рейг, ты сейчас где? — спросила Эль, открыв глаза и обнаружив себя в собственной кровати. Сомнений в том, что он за ней наблюдает, у неё не возникло ни на мгновение.
— Я в большой гостиной… — донеслось из динамика.
— Можешь отвернуться? — Почувствовав, что лежит в одном белье, покраснела девушка и вдруг сообразила, что сигнал с камер поступает к нему на процессор, минуя собственно глаза.
— Надо же спороть такую чушь… — засмеялась Элли и, подумав, попросила: — Отключи камеру в моей комнате на пару минут, ладно? Я хочу встать…
— Не могу… — хихикнул Рейг.
— Почему? — удивлённо повернувшись к возникшей перед ней голограмме, поинтересовалась девушка и вдруг застыла: прямо перед ней сидел на толстой мохнатой попе маленький, с болонку, игрушечный медвежонок и, исподлобья поглядывая вокруг, почёсывал задней лапой круглое пузо…
— Ой, это мне? — чувствуя, как её глаза наполняются слезами, всхлипнула девушка и потянулась к зверьку.
Медвежонок тихонечко зарычал, отодвинулся от её пальцев, смешно перевалившись на бок, потом склонил голову к плечу и… вздохнул. Почти как человек. Немного поизучав сидящую перед ним девушку, он решительно поднялся на разъезжающиеся от тяжести живота лапы и, перебравшись через складку одеяла, уткнулся чёрным мокрым носом прямо ей в грудь.
