Василий Звягинцев - Время игры

Только вот в силу конструкции характера, в отличие от того же Шульгина, никак не мог заставить себя поверить, что так все и должно быть на самом деле.

Поэтому, смиряя гордыню и отодвигая в неопределенное будущее непроясненные вопросы, сказал:

— Саша, я — человек военный. Будем считать, что в смысле адмиральских приказов каплейту разбираться не положено. Какими бы они навскидку не казались дурацкими. Наше дело — стрелять и помирать. А за что и почему — государь император знает…

Шульгин испытал по отношению к другу мгновенный приступ нежности.

Действительно, каково человеку, лишенному возможности лично видеть Великую Сеть, верить на слово тем, кто якобы в ней бывал, и рисковать головой в обеспечение совершенно гипотетической для него истины.

А вот рискует же. Хотя для себя лично все, чего желал, давно получил. Ну взял бы плюнул на все, как Новиков, и свалил бы в Южное полушарие исследовать дельту Рио-де-ла-Платы или рельеф острова Тасмания. Так ведь нет, тянет лямку не самого первого в компании лидера.

Или… Понимает о себе гораздо больше, чем о нем — Шульгин.

— Ты, Дим, это… Не переживай. Прорвемся. Я когда в Англии буду, если живой, конечно, останусь, непременно решу вопрос, чтобы прикупить десяток квадратных миль на юге Новой Зеландии и соорудить там Нью-Валгаллу. На века. Независимо от конъюнктуры рынка. А ты у нас будешь генерал-капитаном колонии. Как?

Воронцов только усмехнулся. По своей последней морской должности старпома парохода совторгфлота Дмитрий разбирался в психологии недурно.

— Я вот что думаю, — сказал он, нервно затягиваясь сигаретой, которую по давней флотской привычке прятал в полусогнутой ладони, — может, нам опять Антона разыскать? Худо ли, хорошо, но он помогал, и если что сейчас случится…

— Никаких возражений, — улыбнулся Сашка. — В натуре-то, он прежде всего твой приятель. «Ведь это я привел его сюда, и вы его отдайте мне, ребята…» У тебя, кстати, и средство связи с ним имеется. Попробуй. Только не рассказывай ему ничего лишнего… Мы с тобой это дело перед прощанием еще раз перетрем в деталях.

Он вернулся к Сильвии, которая оживленно о чем-то болтала с Наташей и Ларисой. Но сначала подсел за столик к смакующему кофе гляссе с коньяком Олегу.

— Ты с Аграновым давно встречался?

— Третьего дня. Только так, мельком. Подробно общаться повода не было. Обстановка в РСФСР спокойная. Троцкий денег просит в качестве моральной компенсации за отказ от претензий на ДВР, а так нормально.

— Много просит? — из чистого любопытства поинтересовался Шульгин, поскольку проблем с выделением сколь угодно больших кредитов не было. Единственные ограничения — чтобы сумма не выглядела несуразно большой с точки зрения иностранных аналитиков и чтобы нынешний московский режим не стал чересчур финансово самостоятельным.

— Он бы хотел миллионов пятьсот. Беспроцентно и с рассрочкой лет на пятнадцать.

— Дать-то можно. Хотя это почти половина нынешнего годового денежного оборота Англии и вдвое больше, чем в Германии. Не жирно ли будет? Он что, собирается завтра коммунизм вводить?

— Не то чтобы коммунизм, но рассчитывает ударными темпами преодолеть разруху и начать военную реформу…

— Предложи ему сто, причем строго оговори целевое использование только на хозяйственное строительство. Не хватало, чтобы на наши деньги он боеспособную Красную армию создавал. Себе дороже выйдет. Но я об Агранове. Он как, по сторонам еще поглядывать не пытается?

— Не заметно.

— Все равно припугни на всякий случай. И попроси его, настойчиво попроси, чтобы он вплотную занялся возможными контактами германских нацистов и каких-то кругов внутри РКП(б). Есть у меня определенные данные, что имеются такие контакты. Я тебе дам материалы, сегодня, но чуть позже. Надеюсь, Яшка из них кое-что должен выкрутить. Он все-таки специалист в своем роде. Но главное — не в этом. Ты знаешь, что Андрея, по всем данным, вынесло аж на полторы сотни лет вперед?

— Нет, еще не слышал.

— Так послушай. — И Шульгин рассказал ему то, что подтверждало данную версию.

— Я очень надеюсь, что ты что-нибудь сможешь придумать. Ты смог заслать Андрея с Ириной на 7 лет вперед. Значит, в принципе это возможно. Вы с Антоном переправили нас из Замка в 20-й год. Это тоже получилось. Теперь вы отправили «Призрак» через внепространство в Индийский океан, а он попал почти туда, но в будущее. Место незапланированного пробоя и время до секунд известно. Теперь я хочу, чтобы ты сел и, как встарь, подумал, что и почему произошло… И как выкручиваться. В разведку через фронт пойду, разумеется, я же. Поскольку больше все равно некому…

— Знаешь, — ничуть не удивившись, а загоревшись очередной увлекательной проблемой, ответил Олег, — а пожалуй, что и запросто. Все теоретические наработки у меня есть плюс компьютер раз в сто мощнее того, что был у меня в Замке. Я просто продублировал главный процессор много-много раз и включил это железо параллельно, последовательно и во всяких прочих вариантах. Если проанализировать подробности последнего перехода…

Лицо Левашова приобрело отстраненное выражение, как всегда, когда он начинал думать над техническими проблемами.

— Олег, ты давай, давай… Бросай на время московские забавы, запрись на «Валгалле», дай волю раскованному воображению… Через недельку я вернусь, и мы еще такое закрутим…

Потом они с Сильвией вышли в коридор.

— Где предпочитаешь продолжить переговоры, у меня или у тебя? — спросил Шульгин. От того, как она ответит, можно было судить о ее собственных планах. Как он и надеялся, Сильвия предложила пойти к ней.

В отличие от всех прочих пассажиров «Валгаллы» Сильвия свою каюту по личному плану не оборудовала и не отделывала. Здесь она по-прежнему считала себя гостьей, а настоящий, отвечающий ее вкусам и склонностям дом оставался в Лондоне. А бывая здесь, она занимала стандартные апартаменты, хотя и класса «суперлюкс», выходящие большими квадратными окнами на кормовую часть шлюпочной палубы. Обставленные и оборудованные точно так, как предусматривалось проектом лайнера «Мавритания» в конце прошлого века. Единственным, что говорило о том, что здесь регулярно обитает женщина, были некоторые безделушки, украшающие салон, букет темно-бордовых роз на подзеркальном столике и сильный экзотический запах тлеющих индийских ароматических палочек.

Сашка, как только закрылась за спиной отделанная резным полированным деревом дверь, испытал сильнейшее желание немедленно сжать Сильвию в объятиях, повалить на диван или прямо на застилающий пол гератский ковер и овладеть ею торопливо и грубо. Как бы в отместку за все, что она сделала с ним в ночь их первой встречи. Хотя, казалось бы, всю необходимую сатисфакцию он уже от нее получил. Давно и неоднократно.