Шаг вперед - два назад - Ибикус
Но мои опасения оказались напрасные. Некоторые, женщины обычно, накладывали крест на себя и на аппарат, но большинство относились равнодушно или с некоторым любопытством. Такую реакцию я относил за счет малого шума, практически бесшумно летал аппарат. Если бы это была обычная, работающая на керосине, машина МИ-4 или МИ-8, извергающая грохот и выхлопные газы, наверняка реакция окрестного населения была бы другой.
Евгения летала больше, чем я. Если измерять время в часах, проведенных в воздухе, то она явно меня обошла. С тех пор как мы пустили вертолет в эксплуатацию, она, по сути, стала штатным пилотом. Мне-то приходилось в имении решать и хозяйственные задачи, а она летала и по надобности и без надобности. Но это только в первое время полеты были без необходимости, а через пару недель наладили регулярное сообщение с Павловском. Ведь там работал мой ресторан, и приносил немаленький доход, а после того как появился вертолет, доставлять продукты стало проще и дешевле, а это еще увеличило доход. А вскоре появились и пассажиры… Правда пока только желающие прокатиться на этой воздушной колеснице. И мы стали брать плату, весьма умеренную…
Наконец, власти заинтересовались летательным аппаратом. Я этого давно ждал и опасался козней с их стороны, поэтому все свои объяснения свел к тому, что эта летающая штука, является не более, чем игрушкой и никакого практического применения у нее нет и быть не может. В довершении прокатил урядника, городничего и их жен и детишек. Целый день потратил на эту канитель, зато теперь можно надеяться, что власти не станут меня донимать, хотя бы до осени.
А Евгения сделала себе униформу пилота: комбинезон и бушлат, голову повязывала платком. В таком виде она щеголяла везде, забыв про свои платья и прочие наряды. А как же! Она очень гордилась своим статусом пилота. Я, как-то постепенно превратился в пассажира, хотя право управления у меня осталось. Двигатель, как и все управление, включались прикладыванием ладони к определенному месту панели. И всего два человека могли включить аппарат в работу. Поначалу у меня была мысль сделать Ольгу вторым пилотом, но никакого интереса изучать технику у нее не возникло, а без этого ее учить бесполезно.
Мы с Ольгой сидели за столом и пили чай, когда во дворе вдруг плюхнулся вертолет. Он именно плюхнулся, потому что, обычно, Евгения пилотировала его не так. Она сажала его легко и изящно, как младенца на горшок. А тут бряк и выскочила из него как ошпаренная… Через мгновенье она появилась в столовой, где мы с Ольгой застыли с кружками в руках.
- К нам едет… - начала она с порога.
- Ревизор! – продолжил я, давая ей возможность прийти в себя.
- Вот именно! – продолжила она. – Очень важная персона из Санкт-Петербурга, в больших чинах. Будет выяснять, что за странная летающая машина появилась в окрестностях Павловска, и почему их Императорскому Величеству ничего о том неизвестно.
Ну что ж, такое когда-то должно было случиться. Ревизора надо встретить и показать товар лицом. Нет! Не лицом, а другим местом.
- Когда прибудет персона? – быстро спросил я.
- Не позднее чем через два часа, - ответила Женя, - я обогнала карету возле Марьино…
- Он тебя видел?
- Думаю, что нет…
- Быстро в вертолет, летим в твою усадьбу, - сказал я ей и добавил, обращаясь к Ольге. – Примите дорогого гостя, задержите, сколько сможете, а потом проводите в Леонтьевскую усадьбу, где располагается ангар нашего летательного аппарата. И еще, Оля, ничему не удивляйся и ничего не спрашивай при госте. Я потом все объясню.
Я вышел во двор и сел на пассажирское кресло. Евгения взялась за рычаги, и аппарат взлетел так же заполошено, как и садился.
- Спокойнее, сударыня, - сказал я ей, – летим так, чтоб наш гость нас не заметил, а это значит, надо лететь на низкой высоте и по дуге…
Не прошло и четверти часа, как мы были на месте. Высокий забор усадьбы полностью скрывал летательный аппарат. В это время трое деревенских мужиков проводили ремонт дома. Меняли сгнившие бревна, чинили крышу. Невдалеке от вертолета горел костерок, и в большом котле булькала смола. А как иначе латать крышу? Мужики к вертолету давно привыкли и на нас особого внимания не обратили.
- Теперь, Евгения, слушай меня внимательно, - сказал я ей, - нам надо из этого красавца, - я кивнул на вертолет, - сделать черта, и как можно быстрее. К приезду нашего гостя это штука должна внушать, если не страх, то большое недоверие. Для этого мы его сейчас так разукрасим, словно он вернулся из преисподней. Найди большое железное ведро, брось туда каких-нибудь железяк, и пристрой в багажном отсеке так, чтоб в полете там все звенело и гремело. А я займусь внешним видом. Времени у нас немного, но ничего… Это, чтоб из бабы яги сделать красавицу надо много времени, а чтоб красавицу превратить в бабу ягу хватит и четверти часа.
Ну, за четверть часа мы, конечно, не управились. Для того чтоб сотворить художественное безобразие нам потребовалось полтора часа. Сколько времени понадобится, чтоб исправить содеянное, даже думать не хотелось… Я воспользовался смолой. Заляпал прозрачную часть кабины. На смолу приклеил куски металла, якобы заплаты на разбитом стекле. Остальной корпус вертолета подвергся такой же обработке. А багажном отсеке Евгения учинила разгром и пристроила ведро с железным хламом совершенно незаметно. Ну, вот теперь мы были готовы показать товар… нет, не лицом, а так сказать… Впрочем, это сейчас не важно, а важно, чтоб господин проверяющий плюнул и сообщил наверх о том, что это чудо
