Олег Верещагин - Там, где мы служили...
Кажется, Курт что-то хотел сказать, но лишь усмехнулся. Хильда протянула ему пачку галет, потом — Витьке, разлила по стаканчикам кофе. Слева и справа за окнами ползли и ползли деревья — машины шли небыстро. Хрустя галетой, Витька внимательно всматривался в лес, почти машинально фиксируя — пусто… пусто… пусто… Идя по такому лесу пешком, он ощущал бы себя уверенней, чем на этих колёсах…
— Смотри по сторонам, — сердито заметил он Хильде, попытавшейся придремать, — влепят гранату в кабину — выспимся!
— Да тут нет никого, — возразила немка недовольно.
— Так они тебе и доложились, — спокойно ответил Витька. Он не очень-то верил, что бандиты в их нынешнем состоянии осмелятся напасть хотя бы на отделение, следуй оно пешим порядком в рассыпном строю — но на то же отделение, едущее на грузовиках, напасть можно и попробовать.
— Передний тормозит! — неожиданно выкрикнул Курт.
* * *Олег затормозил так, что всех бросило вперёд, несмотря на небольшую скорость движения. Джек уже собрался было выругаться — но сообразил: русский остановился, потому что на дорог стоял, подняв руку, человек в чёрном халате. Поперёк груди у него висел автоат, на левый кулак — намотаны поводья лошади, щипавшей жухлую травку у обочины. Несмотря на местную одежду, это был белый — без головного убора, с ничем не прикрытым лицом.
Олег поспешно нажал на сигнал — подчиняясь прерывистому двоёному рёву, штурмовики посыпались наружу и залегли у колёс.
Бандит обидно засмеялся. Потом сказал, глядя прямо в глаза Джеку, целившемуся в него от передней машины:
— Тут я один. Хочу просто поговорить.
Сержант поднялся, не опуская автомата. Его постепенно охватывали злость и желание ударом кулака убить эту улыбающуюся тварь.
— Что тебе нужно, ублюдок? — хриплым от ярости голосом спросил он наконец.
— Немного, — бандит по-прежнему улыбался, в его суженых глазах были злоба и — страх. — Просто там, дальше, — он небрежно указал через плечо, — идут наши. Там вас и сожгут. Всех. Подумайте сами — война почти закончилась тут, признаю. Мы на вас не нападаем, мы вас не трогаем. А наши дела оставьте решать нам. Ну привезёте вы им свои продукты. Мы же их всё равно завтра… — он сделал небрежный жест, словно что-то выхватывал из воздуха. — И как не было. Так что давайте мы сейчас подгоним лошадок, выгрузим вас — и поезжайте обратно. Кто там будет разбираться, как к нам попали консервы и мука? И нам хорошо, и вам — мы и дальше с вами конфликтов затевать не будем. И только не говори мне, что ты испытываешь к махди какие-то нежные чувства и готов рискнуть своей жизнью, чтобы накормить их! — он засмеялся опять. — Ну как, договорились?
— Нет, — отрезал Джек и дал короткую очередь.
Лошадь шарахнулась и потащила по траве тело своего хозяина.
5
Теперь трейлеры ползли ещё медленней, с приоткрытыми дверцами, из которых готовы были выпрыгнуть штурмовики. Они сидели в кабинах — натянутые, напряжённые, как пружины. Натужно ревя перегревающимися на медленном ходу моторами, машины приближались к цели.
Едва ли кто-то из них, сидящих в кабинах, готов был рисковать жизнью ради махди, к которым все штурмовики испытвали брезгливое презрение. Но согласиться на предложение, на которое Джек ответил выстрелами — никто из них тоже и не подумал бы. С врагом не соглашаются, не подписывают договоров, не ведут переговоров и разговоров.
Его убивают. Выстрелы — законный ответ на предложения врага. На любые предложения, облечённые в любую форму. Это закон. Закон мира…
…Курт часто облизывал губы, кожа перчаток поскрипывала — он перебирал пальцами на руле.
— Боишься? — тихо спросил Витька. Курт быстро кивнул, выдохнул:
— А… га… Живот ноет.
— Спокойней, — уверенно сказал Витька. — В таких заварухах стреляют много, а убивают мало…
— Как бы не оказаться в этом «мало»…
Рация щёлкнула:
— Иосип, Хёгни, Вик — выходим, — коротко скомандовал Джек. — Машинам не останавливаться!
— Зачем? — удивился Курт. Виктор уже догадливо, что к чему и подмигнул:
— Не боись. Ну-к, Хильда, пусти…
Он выскочил на грязную обочину и скатился в сторону. Машины прошли, сбавив скорость, и Витька увидел, как Джек, выставив автомат, просигналил рукой: «Вперёд слева по одному.» Витька быстро перебежал дорогу и упал за поваленное дерево, выставив пулемёт. Следом проскочил Хёгни; Джек и Иосип остались на той стороне.
Внимательно осмотревшись, пары штурмовиков двинулись вперёд перебежками, прикрывая друг друга. Машины еле ползли; ребята скоро их догнали, обогнали и держались чуть впереди.
Так они прошли около полутора километров. Витька как раз сделал перебежку и прикрывал Хёгни, когда ему послышался кашель — именно человеческий кашель. Судя по всему, до источника этого звука было метров полста. Витька быстро просигналил «ложись», и Хёгни, послушно свалившись, замер.
Внимательно всматриваясь, Витька быстро заметил тяжёлый пулемёт и двух махди возле него. Чуть приподнявшись, Витька вскинул руку; Джек, лежавший через дорогу, ответил: «Вижу, — и показал: — Обойти с тыла.» Кивнув, Витька показал Хёгни в лес подальше — скандинав пополз, скрываясь за кустами, и Витька последовал за ним через несколько секунд — на дороге уже ревели приближающиеся машины.
Хёгни ждал Витьку в полусотне метров дальше в лес. Отсюда было видно, что бандосов не меньше двадцати — и белые, и махди — они в основном стояли или полусидели за деревьями, держа наготове оружие.
«Не вставать, — просигналил Витька, положив руку на плечо норвежца. — Накрой пулемёт из подствольника. Сразу после огня с той стороны» Хёгни кивнул. Норвежец казался соверенно спокойным.
Витька аккуратно поставил пулемёт на сошки и повёл стволом, прицеливаясь. Хёгни так же аккуратно навёл подствольник…
— Бамп! — хлопнул на той стороне дороги выстрел, и сразу за взрывом выпущенной гранаты послышался дикий крик — кричал по-английски:
— Из-ме-на-а!!!
Выстрела подствольника Хёгни Витька не услышал — сам начал стрелять, а перед пулемётом разорвалась граната, сметая осколками расчёт. Витька успел прошить очередями нескольких бандитов, прежде чем остальные рванулись, отстреливаясь, на дорогу.
Вот тут они крупно прогадали. Машины выстроились там, перегородив дорогу своими бронированными тушами. Их экипажи, распластавшиеся за колёсами, тоже открыли огонь.
Огневой мешок был классическим. Банда таяла фактически на глазах — и вот уже несколько оставшихся в живых, бросая оружие, тянут руки вверх так, словно боятся, что их не заметят.
— Уроды, чччёрт… — проворчал Витька. — Джек! — крикнул он. — Кончать их всех!
На дороге завыли в ужасе. Невозможно было представить себе, что какую-то минуту назад эти твари сидели в засаде и готовились убивать…
— Руки марать, — откликнулся Джек. — Эй, вали в кучу оружие и снарягу, быстро! Ну?!
— А не то вас самих — в кучу, — без тени юмора дополнил Майкл.
— И куда их теперь? — спросил, вставая из-за колеса, Йожо.
— Ник бы кончил их, — упорно повторил Витька, поводя стволом пулемёта. Захваченных было пятеро, быстро разоружившись, они опять сбились в кучу, прячась друг за друга, трясясь и закатывая тёмные глаза.
— Пусть грузят оружие в последний трейлер, — решил Джек. — А потом шагают впереди машин до Суахара.
Сдавшиеся вдруг загадлели и попадали на колени, протягивая руки к сержанту.
— Что, мины успели поставить? — спокойно спросил Джек. И вскинул автомат: — Молись своему Ала Шамзи, плесень!
— Мы снимем! Сами снимем! Не убивай, не убивай! — молил один из махди, уже пожилой, тычась лицом в дорогу у сапог Джека. Сержант схватил его за волосы, приподнял, заорал в искривлённое ужасом и болью лицо:
— С оружием поиграть захотелось?! С оружием поиграть?! Руки вырву! Сидите в своём дерьме — и сидите, а оружие не для вас, лапы не тянуть! — он выхватил левой рукой пистолет, глаза побелели, он тыкал стволом в лоб, в губы, в нос мотавшемуся вслед за правой рукой махди. — Тля! Бородой удавлю! Воевать решил?! Воевать с нами, моррррда людоедская?! С нами воевать решил?!
Почти все штурмовики сами застыли, поражённые и даже испуганные сами внезапным приступом бешенства у сержанта. Но Майкл прятал улыбку. Витька тоже допёр, что Джек зачем-то запугивает схваченного.
— Готовься пукнуть напоследок, засранец! — и Джек с размаху упёр пистолет в лоб махди… но в последний момент ствол, разодрав кожу, скользнул мимо. Грохнул выстрел — махди шарахнулись в стороны, отползали на карачках, а один, качнувшись назад, упал, ударился затылком в землю, несколько раз дёрнул ногами и застыл. Из головы ручьём бежала кровь. — Промазал… — Джек сплюнул, убирая пистолет, как-то сразу успокоился. Выпустил махди и резко бросил: — Пойдёте впереди. И смотри у меня, старый козёл, если будет хоть один подрыв… — и сержант холодно усмехнулся.
